Ознакомительная версия. Доступно 5 страниц из 24
Правда, такая политика вызвала сильное недовольство Франции, поскольку основной отток денег был именно оттуда. Президент де Голль уже готов был пойти на репрессивные меры, и Ренье срочно послал к нему Грейс. Та и не думала вникать в политику, она была воспитана как американская домохозяйка, в уверенности, что политика – не женское дело, ее дело – мужа поддерживать. Она легко очаровала де Голля и французов, и переговоры вновь вернулись в мирное русло. Безусловно, Грейс была очень ценным приобретением для Монако…
За популярность княжеской семье пришлось расплатиться личной жизнью.
Теперь они всегда находились под постоянным наблюдением прессы. Любой их шаг становился достоянием общественности, наблюдавшей за их жизнью как за увлекательной мыльной оперой.
Тем более что журналисты старались вовсю, создавая сенсации на пустом месте, – например, когда вся семья отдыхала в Швейцарии, кто-то пустил слух, что принцессу Каролину похитили, и уже на следующий день эта новость облетела все газеты мира. Опровержения князя никто не слушал. А он был в настоящей ярости: «Похищение – чистейшей воды выдумки! Это просто преступно, ведь для кого-то это могло бы оказаться хорошей подсказкой!»
Увы, он еще долго надеялся, что ему удастся взять прессу под контроль и выдавать журналистам информацию строго дозированно. На деле это только подстегивало интерес публики к тому, что оставалось скрыто от их глаз. В конце концов Ренье пришла в голову хорошая идея нанять специальных людей, которые были бы ответственны за создание их имиджа для прессы – писали статьи, отбирали фотографии и передавали их журналам, инструктировали «прикормленных» репортеров и отвечали на письма за Грейс и Ренье. На время такая тактика позволила им хотя бы частично сохранить свою личную жизнь неприкосновенной. Но только на время.
Свои обязанности княгини Грейс выполняла безукоризненно и в то же время каждым своим шагом формировала положительный имидж Монако и правящей там семьи.
Она много занималась благотворительностью, организовала в княжеском дворце ежегодную рождественскую елку для всех детей Монако в возрасте от трех до двенадцати лет, открыла больницу и детский сад, покровительствовала сиротскому приюту. А в начале 60-х Грейс стала одной из основательниц и почетным президентом Всемирной ассоциации друзей детства, помогавшей детям третьего мира.
Ренье поддерживал ее деятельность и даже назначил ее руководителем главной благотворительной организации Монако – общества Красного Креста. Поддержал он ее и в одном из первых начинаний, вызвавшем большой восторг в прессе, – отмене стрельбы по голубям. Была в Монако такая старая забава, заведенная еще толстосумами XIX века, приезжавшими прожигать жизнь в местных казино, – для них выпускали голубей, и они по ним стреляли. Теперь по настоянию Грейс это было запрещено.
Ежегодный монакский благотворительный бал Красного Креста под ее руководством стал гвоздем светского сезона всей Ривьеры. Она приглашала на него своих голливудских друзей, в том числе Кэри Гранта и Фрэнка Синатру, и разумеется, билетов на бал было просто не достать.
Что касается дел семейных, то они шли с переменным успехом.
Несмотря на то что у Ренье оказался очень тяжелый и вспыльчивый характер, первые годы их брак был достаточно счастливым. Они оба души не чаяли в детях – Грейс читала им сказки, воспитывала по новейшим методикам, а Ренье устраивал для них представления, наряжаясь в «тетушку Леонору», которую те просто обожали. Но, к сожалению, излишняя любовь и постоянное внимание, которыми были окружены дети, сказались на них не лучшим образом – они выросли страшно избалованными и со временем превратились в притчу во языцех во всей Европе.
Но тучи начали сгущаться задолго до того, как они повзрослели. Друзья Грейс с сожалением вспоминали, что Каролина с детства была капризной и наглой, поскольку все ее желания немедленно исполнялись. Чуть что, она впадала в истерику, а Грейс бегала вокруг нее, сюсюкала и обещала сделать все, что она пожелает.
Одна нью-йоркская приятельница княгини взяла Каролину с собой за покупками и была неприятно поражена тем, как ужасно принцесса себя вела и как по-хамски разговаривала с продавцами.
Не лучше были воспитаны и младшие дети – Гвен Робинс, одна из первых биографов Грейс, знакомая с ней лично, была практически шокирована наглостью тринадцатилетней Стефании и как она помыкала матерью. Увы, но в попытках как можно дальше отойти от строгостей собственного воспитания Грейс впала в другую крайность и избаловала детей до безобразия.
В 1961 году Кэри Грант, заехавший к Грейс в гости, заметил, что она не слишком-то счастлива.
Тому было несколько причин – умер ее отец, у нее было два выкидыша, отношения с Ренье начали ухудшаться, да еще к тому же ее подруга, актриса Рита Гам, получила награду за недавнюю роль в кино, и это вызвало у Грейс приступ ностальгии по тем временам, когда она сама была кинозвездой.
Все это привело к тому, что Грейс задумалась о возвращении к актерской профессии. Не навсегда, разумеется, а только на одну роль, и обязательно у великого режиссера. Благо такой был и даже горел желанием ее снимать – Альфред Хичкок, некогда очень расстроенный уходом Грейс из кино, был бы рад взять ее на главную роль в свой новый фильм «Марни».
И даже Ренье, обеспокоенный депрессией супруги, не был против, он даже запланировал поездку в США, чтобы самому присутствовать на съемках. «Я полагал, что для всех нас это станет настоящим развлечением, – вспоминал он об этом двадцать пять лет спустя, – особенно для детей. Я ведь знал, что ей хочется сниматься. И к тому же это означало работу с Альфредом Хичкоком, которого она просто обожала».
Но, увы, вмешалась пресса. Поднялась шумиха, газеты стали писать, что брак князя Монако разваливается, раз его жена решила вернуться в кино. Боссы «Метро-Голдвин-Майер» сочли себя оскорбленными – вот как она отплатила за их благородное согласие расторгнуть контракт. В итоге Грейс пришлось отказаться от возвращения в кино.
Возвращение в кино было для Грейс теперь закрыто. Она пережила это и вернулась к обязанностям княгини.
В 1965 году у нее родился третий ребенок, дочь Стефания Мария Елизавета, что несколько взбодрило ее, но в целом жизнь вовсе не была такой радужной, как можно было подумать, глядя на фотографии княжеской семьи.
С Ренье они все больше отдалялись, дети росли балованными, сестра Пегги превратилась в пьяницу, брат Келл после смерти отца начал прожигать жизнь в клубах. И наконец, в 1967 году у Грейс случился очередной выкидыш, после которого врачи сообщили ей, что больше детей у нее не будет.
Ознакомительная версия. Доступно 5 страниц из 24
