Пэйс вернулся в магазин ровно через час. Минута в минуту. Но Хоуп и Бетани не нашел. Немного обиженная продавщица сообщила ему, что женщины ушли в «Галерею».
— К Нейману. — Продавщица была явно задета.
Пока Пэйс добирался до указанного магазина, прошел еще час. Он вошел внутрь, но продавцы снова ответили, что интересующие его женщины уже ушли в соседний отдел.
— «Кутюр», — был ответ на этот раз. За поворотом он повстречал Хоуп.
Она смотрела на него своими ясными, цвета сапфира глазами.
— Выследил нас, да?
Взгляд Пэйса медленно скользнул по лицу Хоуп, задержавшись на ее пухлых чувственных губах.
— Больше тебе не удастся от меня сбежать.
Хоуп посмотрела на него с легким недоумением, но ответить ничего не успела, так как вошла продавщица.
— Платья готовы, мадам, я отнесла их в примерочную.
Хоуп обернулась и кончиком языка облизала губы. Они мягко поблескивали в неярком свете салона, и Пэйс почувствовал, как где-то внутри его начал разгораться огонь.
— Спасибо, — ответила Хоуп девушке. — Я буду через минуту.
— А где Бетани?
Хоуп перевела дух. Видно было, что разговор на отвлеченную тему ей более по душе.
— Она выбрала чудесный костюм из чесучи и уехала домой. Он очень простой, но вместе с тем необыкновенно элегантный, под стать Бетани.
— И значит, теперь ты собираешься купить кое-что для себя?
— Да. Мне нужно платье для завтрашнего приема.
— Гулянка у Долорес?
— Да.
— Не возражаешь, если я помогу?
Голубые глаза Хоуп широко распахнулись от удивления.
— Ты собираешься ходить со мной по магазинам? Чтобы купить платье?
— А что тебя так удивляет?
— Ты никогда не делал этого раньше.
— А я что говорил? — Пэйс пожал плечами. — Я…
— …изменился. Ты это хотел сказать? — Голос Хоуп звучал иронично, но Пэйс увидел в ее глазах одобрение, и его охватило легкое возбуждение. — Хорошо, — сказала она, величаво выступая впереди него. — Только не думай, что я позволю указывать мне, что купить.
Ее черный костюм напоминал Пэйсу покрывала, с ног до головы закрывающие женщин на Востоке, но сходство было только в цвете. Широкие длинные одеяния восточных женщин полностью скрывали их тело, в то время как короткая юбка и приталенный жакет Хоуп подчеркивали каждый изгиб ее восхитительной фигуры. Внезапно Пэйс подумал, что широкие восточные одежды были неплохим изобретением, потому что сейчас, глядя на Хоуп, его разумом завладели довольно похотливые мысли.
Вместе с Хоуп Пэйс пересек холл и оказался в помещении, которое очень напоминало маленькую уютную гостиную.
— Можешь подождать здесь, — произнесла Хоуп.
— Но я хочу видеть… все, — с усмешкой ответил Пэйс. — Можно я пойду с тобой?
Хоуп вскинула светлые брови.
— Не думаю, что это удачная мысль. — Она замолчала. — Если хочешь, я продемонстрирую тебе платья.
Пэйс кивнул, не сводя глаз с лица Хоуп:
— Хочу.
Она повернулась и ушла, а очертания ее спины и плеч были самым притягательным зрелищем из тех, которые Пэйсу когда-либо доводилось видеть. По крайней мере, ему так казалось. Но когда Хоуп вернулась спустя несколько минут, ему пришлось несколько изменить свое мнение.
Обнаженные, ее плечи и спина выглядели еще более притягательно.
— Ну, что ты об этом думаешь?
Но Пэйс не мог думать, он мог только смотреть. На Хоуп было простое облегающее платье, почти сливающееся с цветом ее кожи. Когда она двигалась, от бисера, рассыпанного по подолу, исходил еле слышный чарующий звон.
— Очень… мило, — единственное, что мог произнести Пэйс.
Хоуп стояла перед зеркалом, наклоняя голову то в одну, то в другую сторону.
— Тебе не кажется, что я выгляжу в нем несколько моложаво?
— Но ты и правда молода, — ответил Пэйс.
— Мне уже тридцать шесть. Это платье будет лучше смотреться на юной девушке.
Пэйс посмотрел на ее отражение в зеркале.
— Женщины подобны коньяку, Хоуп. Разве ты не знаешь, что год от года они становятся только лучше?
— Я думала, что так говорят о вине.
— Но коньяк крепче, — парировал Пэйс, — горячее и насыщеннее.
Хоуп поджала губы и вновь окинула себя оценивающим взглядом.
— Не знаю…
Да, платье весьма сексуальное, даже слишком. И Пэйс, сам того не желая, озвучил свои мысли:
— Может, тебе подойдет что-нибудь более консервативное? Или…
Глаза Хоуп гневно сверкнули.
— Пэйс, я же тебя предупреждала: не указывай мне, что покупать!
— Но ты сама хотела знать мое мнение! Так что я должен был делать?
— О, забудь, — ответила Хоуп, стремительно выходя из комнаты и бормоча себе под нос что-то нелестное о мужчинах.
Когда она вернулась в другом платье, Пэйс молча покачал головой. Оно было прямой противоположностью предыдущему.
— Оно смотрится как…
— …наряд матери невесты. Ты это хотел сказать?
— Да.
— Вообще-то оно мне понравилось, — упрямо произнесла Хоуп, выходя из комнаты, — и потом ты сказал, что нужно нечто более консервативное…
Спустя пару минут Хоуп вернулась, и на этот раз сердце Пэйса замерло в груди. А когда оно забилось снова, то его громкий стук, казалось, заполнил все помещение, заглушая слова Хоуп.
У легкого платья без рукавов был простой прямой покрой — никаких кружев, оборок или бисера. Но вместе с тем оно обладало какой-то утонченной привлекательностью. Шею Хоуп облегал строгий высокий ворот с поблескивавшими на нем небольшими жемчужинами, переходивший в лиф, обнажающий восхитительные кремовые плечи и подчеркивающий красивую полную грудь. Юбка же состояла из сотен мелких складок.
— А что ты думаешь об этом? — тихо спросила Хоуп. — Оно тебе нравится?
— Повернись, — хрипло произнес он.
Хоуп медленно развернулась и прошла мимо него к большому зеркалу. Когда она двигалась, блестящая ткань слегка шуршала, и этот мягкий шелест заставлял сердце Пэйса биться сильнее. Он поднялся, встал за спиной Хоуп, и их взгляды встретились в зеркале.
— Оно великолепно, — сказал он. — Ты великолепна.
Он поднял руки, дотронулся до нежной кожи Хоуп и пробежал пальцами по ее плечам. Шелк цвета слоновой кости оказался удивительно мягким и теплым — как раз таким, каким его и представлял себе Пэйс. Он начал осторожно массировать напряженные мышцы ее спины, и Хоуп со вздохом прикрыла глаза.
