Глава 5. Обнадеживающий сифилис
1
«Этот зверь хотел тебя изнасиловать!» — восклицает один из героев фильма Джона Гиллермина «Кинг-Конг», снятого в 1976 году. Первая версия истории любви обезьяны и девушки вышла на экраны мира еще в 1933-м. Она стала настоящим потрясением и фетишем поп-культуры. Немудрено, что штурмующий небоскребы косматый гигант, одержимый страстью к сексапильной американке, приобрел такой успех. Но за шесть лет до кинематографического советский ученый и зоотехнический чародей разрабатывал план настоящего соития человека и обезьяны. И делал он это отнюдь не во имя идеалов поп-культуры.
Катехизисом Ильи Ивановича Иванова была книга Чарльза Дарвина «Происхождение человека и половой подбор», а в ней автор теории эволюции, рассуждая о строении черепа, утверждал: «В этом и в других случаях, которые теперь будут, причиною более частого сближения древних рас в некоторых признаках с низшими животными, нежели новейших, служит то, что новейшие несколько далее отстоят по длинной родословной линии от своих древнейших получеловеческих предков, нежели древние расы»1.
В дарвиновском исследовании имеются и другие «оригинальные» идеи. Одна из них заключается в сближении «идиотов-микроцефалов» и собственно антропоморфных обезьян. «Идиоты так же в других отношениях сходны с низшими животными; так, сообщают о многих случаях, когда они тщательно обнюхивают каждый кусок пищи, прежде чем съедят»2. Для подкрепления своих догадок он перечислял некоторые характерные, с его точки зрения, особенности поведения этих душевнобольных: «Они сильны и замечательно деятельны, постоянно резвятся, прыгают и гримасничают. Часто они взбираются по лестницам на четвереньках и замечательно развита у них склонность карабкаться на мебель и на деревья»3. И далее «…описывали многие случаи, когда их тела были замечательно волосаты»4.
В примечании к этому утверждению Дарвин уже называет этих микроцефалов «звероподобными идиотами»5. Один из сподвижников Дарвина известный эволюционист Альфред Уоллес также считал что существующие ныне народы, живущие в первобытных условиях, являются весьма близкими родственниками шимпанзе. Он настаивал, что «естественный подбор мог только снабдить дикаря мозгом, немного превосходящим мозг обезьяны»6.
Для Чарльза Дарвина было исключительно важно привести как можно больше доказательств животного происхождения человека, указать на множество черт, объединяющих нас с антропоморфными обезьянами. Порой в этом естественном для ученого желании он заходил слишком далеко, придумывал нелицеприятные термины, позволяющие заподозрить его в расизме и даже мизантропии. Ну что ж, он был дитя своего времени, мог заблуждаться и не понимать, что его теоретические построения со временем станут руководством к действию для вождя Третьего рейха или советских дарвинистов-практиков. Последние, впрочем, опирались не только на наследие Дарвина, но прежде всего на марксизм.
Сегодня же мы имеем более подробную доказательную базу общности с высшими приматами. Марксизм еще недавно считал главными человеческими достижениями речь и умение изготовлять орудия труда. Эти признаки, как утверждали отцы диалектического материализма, отсутствовали у обезьян. Фридрих Энгельс в работе «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека» настаивал: «Ни одна обезьянья рука не изготовила когда-либо хотя бы самого грубого каменного ножа»7.
Однако в последние тридцать лет постулаты марксистского учения были подвергнуты серьезным сомнениям. Многочисленные наблюдения за шимпанзе в естественных условиях убедили ученых, что стаи этих приматов изготавливают орудия труда, хотя это и не каменные ножи. Более того, в каждой группе обезьян существует своя культура различных приспособлений для раскалывания орехов или ловли термитов. Навыки передаются из поколения в поколение и, по сути, уникальны для каждой стаи. Сообщества горилл и шимпанзе в зачаточной форме имеют и то прекрасное качество, которое в человеческом мире называется «гуманное отношение к ближнему». Больные и раненные животные получают от своих сородичей элементарную помощь и пищу, которую инвалиды не смогли бы добывать самостоятельно.
В различных стаях обезьян были зафиксированы и своеобразные ритуальные действия, напоминающие танцы, или даже начала религии. А американский ученый Йеркс считал, что поиск обезьянами блох в шерсти своих сородичей — это начало социального поведения.
