— Дамам еще не пора отдохнуть? — спросил Стэн с наигранной галантностью.
Лисси сощурила глаза и выгнула спину, как кошка, которая собирается прыгнуть на врага. Тинка крепко обхватила ее руку повыше локтя и произнесла подчеркнуто спокойно:
— Мы ждали вас, чтобы вы не заблудились. Ведь всем известно, что мальчики ужасно боятся темноты.
Фрэнк пробурчал сквозь зубы что-то вроде «идиотка», после чего Лисси рванулась вперед, как злая собака на цепи, но Тинка удержала ее.
— Что это значит? Разве они оба не заслужили хорошей взбучки? — возмутилась Лисси, когда девочки оказались
у себя в комнате.
Тинка медленно покачала головой. В ее глазах промелькнуло что-то дьявольское.
— Они заслужили кое-что похуже. Но поскольку мы теперь знаем, кто хочет нас выдать, нам больше нечего бояться.
Лисси вынуждена была признать ее правоту.
Ты имеешь в виду что-нибудь определенное? — спросила она.
Нет, пока нет! — ответила Тинка, сделав особое ударение на слове «пока». Возможно, она не была такой стремительной и смелой, как Лисси, но зато после некоторого размышления ей всегда приходили в голову удачные мысли. В том, что касается идей и планов, Лисси постепенно научилась полагаться на сестру.
— Этакие гадкие ламы! — шепнула Лисси.
Со злорадными гримасками девочки закрыли глаза и моментально уснули.
— Пожалуйста, может кто-нибудь посадить на цепь это маленькое чудовище? — причитал человек в слишком
свободном сером костюме и со слишком недовольной для такого места физиономией: он должен был следить за порядком в ратуше и заботиться о парах, заключающих брачный союз.
Браки регистрировались в трех специальных помещениях, и унылый парень одновременно наблюдал за порядком в каждом из них и устранял недоразумения, угрожающие чинным и торжественным церемониям. Малыш Дэвид удрал сразу же после прибытия в почтенное здание ратуши и тут же шмыгнул под длинный шлейф одной из невест, а когда решил выбраться на волю, запутался и оторвал солидный конец шлейфа.
Спасаясь от возмущенных родственников, а также от обозленного церемониймейстера, бедный Дэвид ухитрился опрокинуть две высокие вазы и со всего размаха врезался в жениха, когда тот наклонился поправить шнурки на своих ботинках. Незадачливый жених шлепнулся так неудачно, что подбил один глаз и посадил ссадину под другим.
Лисси поймала младшего братца и теперь крепко держала его за руку.
Я сейчас вызову черта, если ты не будешь вести себя как следует, — пригрозила она.
Ты не знаешь номера его телефона, — дерзко ответил невоспитанный мальчишка.
Наконец многострадальное праздничное общество было препровождено в небольшой зал, и гости расселись на приготовленных стульях. Господин Тедимайер и госпожа Клювель стояли впереди, а перед ними за столом с приветливой улыбкой на лице восседал служащий, регистрирующий браки.
Фрэнк, как всегда, попытался отличиться остроумием, и когда добродушный чиновник спросил господина Теди-майера: «Хотите ли вы взять Грит Клювель в законные супруги, и если хотите то скажите «да»!», — Фрэнк во всеуслышание произнес: «Мамочка, ты еще можешь передумать!»
Служащий магистрата не смог подавить легкой усмешки, кто-то из гостей захихикал, но большинство посмотрело на Фрэнка осуждающе.
Наконец необходимые формальности были выполнены, и Борис Тедимайер запечатлел на губах жены робкий поцелуй. Когда новобрачные покинули ратушу, ожидавшие их на улице друзья, по обычаю, осыпали новоиспеченную супружескую пару пригоршнями риса.
Тинка не верила своим глазам: жесткая, не склонная к сентиментальности Лисси во время брачной церемонии тайком смахнула две непрошеные слезинки. Неужели она и вправду растрогана?
Сестры должны были оказаться дома раньше всех. Лисси — чтобы приветствовать прибывающих гостей у ворот и провожать их в сад. Тинка — чтобы объяснять гостям, где для них приготовлены закуски и напитки и где находится туалет. Девочки гордились тем, что им разрешили без взрослых поехать домой на такси. Когда машина остановилась и Тинка стала расплачиваться с шофером* с Лисси вдруг что-то произошло: она испытала нечто похожее на шок.
— Мы не выходим! — громко закричала она. — Едем дальше!
Ты что, рехнулась? — спросила ее Тинка, покачав головой. — Простите, мы должны выйти здесь.
Нет, мы едем дальше! — настаивала Лисси.
Выходим! — прикрикнула на нее Тинка и открыла дверцу машины.
Закрой! Нам нужно ехать! — Казалось, Лисси была вне себя и полностью утратила чувство реальности.
Шофер, приветливый человек с моржовыми усами, повернулся к пассажирам и терпеливо спросил:
Итак, что мы будем делать, юные особы? Выйдем или поедем дальше?
Выйдем! — решительно сказала Тинка.
Поедем дальше! — Глаза Лисси расширились от страха.
Тинка не могла понять, почему Лисси, сидевшая позади водителя, внезапно соскользнула вниз, на пол, как будто что-то уронила.
— Но, Лисси, почему... — Дальше Тинка не стала спрашивать, так как увидела ответ собственными глазами.
Впереди на тротуаре стояла статная женщина в ниспадающей черной накидке, слишком теплой для летнего дня. Ее серая шляпа напоминала вывернутый наизнанку горшок, на остром носу выделялась бородавка, из которой тянулся длинный волосок.
Тинка узнала ее. Это была колдунья-наставница, с которой они уже несколько раз имели дело, и у них сохранились об этих встречах не совсем приятные воспоминания.
— Вылезай, бежим! — скомандовала Тинка и широко распахнула дверь.
Она выскочила первой и, схватив Лисси за запястье, потащила ее за собой. Колдунья-наставница, жестом подзывая девочек, приближалась. Они бросили на нее затравленный взгляд и ринулись в глубь сада. Забор затрещал, когда они с силой захлопнули за собой ворота. К их радости, внутри торчал кем-то позабытый ключ. Лисси повернула его на два оборота и помчалась вокруг дома, чтобы войти в него с той стороны, где была терраса. Тинка, спотыкаясь, бежала за ней. Еле дыша они упали на стулья, приготовленные для гостей.
— Это определенно связано с Ваннэ, — с трудом выговорила Лисси, хватая ртом воздух.
Тинка озабоченно кивнула.
Из гостиной в сад вышли два официанта с большими серебряными подносами и предложили девочкам маленькие бутербродики. Поскольку от волнения Тинка всегда ощущала голод, она обеими руками схватила сразу несколько и запихнула себе в рот.
С улицы донесся шум автомобилей, которые с короткими гудками остановились перед домом. Прибыли гости, и ворота необходимо было отпереть.
— Я не пойду, — сказала Лисси и, словно защищаясь, закрыла лицо руками.
