Ховард. Не могу сказать, что сильно хотелось заводить детей, да и Кэрол в глубине души тоже…
Кэрол. Ты никогда понятия не имел, что у меня в глубине души.
Ховард. Но чего не сделаешь, чтобы превратиться в мадам Канин — нашего идола и кумира?
Кэрол. Да только у тебя никак не получалось — ты ведь это хотел рассказать? Потому что вся соль в этом.
Ховард. Она пошла к врачу. И мне было велено каждые пару дней спускать в пробирку…
Филлис. Черт возьми — вот она, великая цель!
Ховард. …чтобы она отвозила ее на такси, пока живчики полны сил и виляют хвостиками…
Кэрол. Твои не виляли, Ховард. Они уныло слонялись.
Ховард. Короче говоря, наука творит чудеса, и она наконец залетела. Мечта начинала сбываться. Какие-нибудь девять месяцев — и она станет совершенной мадам Канин, в таких же юбках от Лоры Эшли и ацтекских побрякушках. Диплом по истории искусств, ребенок, научная деятельность: наконец-то она отвяжется от этой занудной личности по имени Кэрол.
Филлис. Догадываюсь, что было потом: вскоре она одумалась, пошла на подпольный аборт, и пьяный гинеколог по ошибке сделал ей операцию на лице — поэтому она теперь так выглядит.
Ховард. Она действительно дрогнула — но только не вскоре, а на восьмом месяце. Внезапно ей расхотелось становиться мамой.
Кэрол (тихо). Нет. Не расхотелось.
Ховард. Она одумалась и сказала себе: идеалы и фантазии — это, конечно, хорошо… — но я не мадам Канин и ребеночек мне ни к чему.
Кэрол. Зачем ты это делаешь?
Ховард. Говоря еще короче, она родила младенца четыре кило весом, довольно симпатичного, судя по тому, что он был вылитый Рейган, хотя, как ты знаешь, новорожденные вообще похожи на старичков. Сморщенные такие… Поначалу я к нему привязался, но не дай бог она бы его оставила. Кэрол настаивала, чтобы отдать его на усыновление.
Филлис. И ты, как интеллигентный человек, не стал мешать.
Ховард. Я помню все до мелочей. В тот день, когда мы его отдали, я подумал: а не взять ли мне полиэтиленовый пакетик и не натянуть ли себе на голову — то-то была бы радость.
Филлис. Вы чудесная парочка, друзья мои. Если бы Киноакадемия вручала специальный приз ублюдку года, я обязательно голосовала бы за вас. А теперь я иду в туалет и надеюсь, когда вернусь, вас тут уже не будет. (Уходит в дверь направо.)
Ховард. Ну что ж. Я полагаю, между нами все кончено. После стольких лет.
Кэрол. Я полагаю, нам не следовало и начинать.
Ховард. Почему же, Кэрол? Ведь все начиналось прекрасно, первые несколько дней были очень даже ничего.
Кэрол. Нет-нет. Это моя вина. Тебе надо было жениться на этой… как ее звали? Ида, Ида…
Ховард. Ида Рондилино.
Кэрол. Рондилино. Я не должна была тебя отбивать. Но мне так хотелось быть рядом с человеком искусства…
Ховард. Ты не отбивала. Я встретил тебя и бросил Иду.
Кэрол. Это ты так думаешь. Но в тот вечер, когда мы с вами познакомились и я вообразила, хотя тоже была не одна, что хочу за тебя замуж, ты на меня даже не взглянул.
Ховард. Бедная Ида.
Кэрол. Она скучная баба. Но была бы тебе лучшей парой, чем я. Мы принесли друг другу слишком много разочарований.
Ховард. Ты когда-нибудь изменяла мне до Сэма?
Кэрол. Нет. Вернее, да. Один раз. С зубным врачом.
Ховард. Кэрол, Кэрол…
Кэрол. Если хочешь знать, он взял с меня как за две пломбы.
Ховард. А еще с кем?
Кэрол. Ни с кем. С Джеем Роландом.
Ховард. С Джеем? Он же мой соавтор!
Кэрол. Брось, Ховард, ну какой он писатель. Правда, этот хвостик на затылке… Прелесть.
Ховард. Ты спала с моим соавтором?
Кэрол. Всего разок. Ты лег на шокотерапию, мы оба очень за тебя переживали, не находили себе места.
Ховард. С кем еще?
Кэрол. Все. Больше ни с кем. Серьезно. Все эти годы, все эти пятнадцать бесконечных лет, мне не хватало духу уйти. Я уверяла себя, что твоя неуравновешенность — верный признак одаренности. Хотя это было обычное слабоумие.
Ховард. Где вы собираетесь жить?
Кэрол. Сэм хотел перебраться в Лондон.
Ховард. Не уходи, Кэрол.
Кэрол. Чего ради, Ховард? Я встретила человека, который мне очень дорог, по-настоящему дорог, нас соединило глубокое чувство, страсть.
Ховард. Я не смогу жить один, Кэрол.
Кэрол. Ты справишься. Ховард, постарайся понять, мне почти полтинник — сколько шансов мне осталось? Пожалуйста, не заставляй меня чувствовать себя виноватой.
Ховард. Мне страшно.
Кэрол. Просто у тебя сейчас спад. И еще эта история с отцом. Надо позвонить доктору Карру — наверное, самое время немного полежать у него, подлатать мозги.
Ховард достает из кармана пистолет.
Ховард… ты что?!
Ховард. Жизнь — тюрьма.
Кэрол. Господи боже… Ховард, перестань!
Ховард. У меня больше нет сил. Я не хочу жить.
Кэрол. Откуда у тебя пистолет?
Ховард. Нашел у отца. Он воевал на Мировой. На Первой мировой, которая должна была положить конец всем войнам — да не положила, потому что люди остаются людьми…
Кэрол. Убери сейчас же!
Ховард. Какое убожество, какая бессмыслица!
Кэрол. На помощь! Филлис! Филлис!
Ховард. Заткнись, у меня и так голова раскалывается!
Кэрол. Самоубийство — это не выход!
Ховард. Все кончается ничем: пустота, дом престарелых.
Кэрол. Трудные времена проходят! Сейчас у тебя просто такой период… Филлис! Черт побери! Самоубийство — не выход!
Ховард. Мне страшно!
Кэрол. Господи, я не могу на это смотреть!
Ховард. Тебе и не придется. Сначала я убью тебя, а потом себя.
Кэрол. Меня? Ховард, ты что, шутишь?
Ховард. Сначала ты, потом я!
Кэрол. На помощь! Спасите! Филлис!
Ховард. Если ты сию секунду не прекратишь вопить… (Взводит курок.)
