чтобы более подробно с ней ознакомиться и посоветоваться.
— Безусловно. У вас здравый подход, обычно не присущий юности. Кстати, хочу вас поздравить с устранением прорыва и обретением земель.
— Спасибо, — кивнул ему я, — надеюсь, с оформлением бумаг не будут затягивать.
— Не беспокойтесь, сегодня они легли на стол Императора, — проявил удивительную осведомлённость Ульрих.
— Что с оплатой за вашу работу?
— Пока с вас сто тысяч рублей. Ещё по пятьдесят — за каждую семью, которая вступит в ваш род, — произнёс он, устало прикрыв глаза, — но у меня есть к вам просьба. Сами понимаете, деньги для моего рода особого значения не имеют.
— Слушаю вас.
— Посмотрите мой алтарь. Если вам удастся хотя бы немного восстановить его работу, я буду вам очень благодарен.
— Насколько? — решил уточнить я. А то знаем мы этих старых евреев — сделает мне скидку десять процентов, и всё.
— Мой род готов оказывать вам свои услуги со скидкой двадцать процентов. Это очень щедрое предложение, — добавил Ульрих, заметив скептическое выражение на моем лице.
Нет, я, конечно, знаю, что он немец, и не имеет отношение к жидам, как здесь называют евреев, но поведение патриарха говорит об обратном. При этом я не могу сказать, что предвзято отношусь к подобным людям. Я их уважаю и хотел бы многому научиться у них, но вот вести с жидами дела тяжело. Хотя мне хотелось бы надеяться, что и я достигну подобного уровня. Несмотря на то, что я аристократ, я очень хорошо понимаю цену таких навыков.
— Дёшево же вы оцениваете мои услуги, — ухмыльнулся я, — если мне удастся починить ваш алтарь, это добавит вам, как минимум, пять лет жизни. Вы настолько её не цените? — привёл я железный аргумент.
— Молодой человек, — включил Ульрих профессора, — двадцать процентов скидки на все наши услуги вашему роду навсегда! Это сложно измерить в деньгах!
— Вот-вот! Услуги или потребуются, или нет. Да и цены вы всегда можете завысить на те же двадцать процентов. А то и больше… — протянул я с задумчивым видом.
— Наш род всегда ведёт дела максимально честно, мы дорожим своей репутацией. Подобными предположениями вы меня оскорбляете! — вскинулся Ульрих.
— Ваше предложение меня тоже оскорбляет, — ответил я ему той же монетой, — работу я должен сделать сейчас, а вы когда-нибудь со мной расплатитесь. Скидкой, — я иронично посмотрел на него.
— Чего вы хотите? — не выдержал старик. Было видно, как тяжело ему говорить. Я уже стал бояться, что, если торги продлятся подольше, Ульрих не доживёт до их финала.
— Пятьсот тысяч и скидку тридцать процентов. И учтите, это не такая уж и высокая цена. Ну и, конечно, сохранить всё в тайне.
— Конфиденциальность любых сделок… — начал он, но закашлялся.
— Так что, вы готовы принять мои условия? — спросил я, когда Ульрих пришёл в себя.
— Вы без ножа меня режете! — Видя, что его слова не произвели на меня впечатления, патриарх как-то резко сник. — Хорошо. Идёмте!
— Сначала подпишем бумаги, — я решил ему малость отомстить за этот спектакль. Да и смысла спешить не видел. Да, Ульрих выглядит неважно, но сил у него достаточно.
Что-то ворча себе под нос, тот открыл ноутбук и, щурясь, начал набивать текст. Я же в ожидании договора достал телефон и залез в сеть — почитать последние новости. Но вместо этого окунулся в свои мысли.
Получится ли у меня на самом деле разобраться с алтарём? Некрасиво выйдет, если не справлюсь. Будь со мной Борис, я бы не сомневался, но, как говорится, не попробуешь — не узнаешь! Так что нет смысла заранее переживать. Как ни крути, а я — паладин Аннулета. Что-то ведь мне это даёт? К тому же, алтарь Ульриха — хороший способ разобраться со своими способностями, учитывая, что в ближайшие выходные, по плану Никанора, я должен посетить ещё два алтаря. Лучше уж сейчас потратить время и силы, чтобы разобраться и научиться с ними работать, чем заниматься этим под пристальным взглядом паладина.
— Ознакомьтесь, — с недовольным лицом Ульрих передал мне договор, который вытащил из принтера.
Взяв ещё тёплые бумаги, я их быстро просмотрел. Не могу сказать, что являюсь большим специалистом по договорам, но, как говорится, верхов нахватался. Никаких подводных камней в тексте я не заметил. Всё было чётко и понятно. Обязанности сторон, сроки и прочее.
Подписав два экземпляра, я вернул их Ульриху, и он поставил свою красивую размашистую подпись, после чего передал мне один экземпляр.
Откинувшись на спинку кресла, старик уставился на меня:
— Когда вы будете готовы заняться алтарём? Что вам для этого требуется? — Его голос был холоден и безразличен. Ульрих умел «держать лицо». Оно и понятно, при его-то профессии данное умение просто необходимо. Сейчас он не напоминал уже умирающего деда. Холодный профессионал. Сыгранный патриархом спектакль был, скорее, способом вызвать во мне жалость. Я же, при взгляде со стороны, совсем молодой и добрый парень, почему бы не сыграть?
— Не будем откладывать, — я поднялся со стула, — проводите меня? — Я заметил, как его лицо слегка дрогнуло. Ульриху не удалось до конца скрыть своё волнение.
— Идёмте!
Я отправился вслед за патриархом, который демонстрировал просто чудеса бодрости: быстрым шагом вышел из кабинета и чуть ли не бегом сбежал по лестнице на первый этаж. После чего мы прошли пару комнат, и Ульрих открыл дверь в подвал.
Спуск в подвал разительно отличался от окружающего меня пространства. Сам особняк был оформлен в готическом стиле. Это его старило, но всё равно было очевидно, что он построен не так уж и давно. А вот лестница и стены подвала выглядели очень старыми. Каменные ступени были потрескавшимися и потёртыми, стена из плохо обработанных камней давно почернела, щели между блоками осыпались песком.
— Здание построено на древнем фундаменте, — заметив, что я изучаю стены, пояснил Ульрих, — по моим данным, ему не меньше пятисот лет. Алтарь, установленный здесь, примерно такого же возраста. Прошлый род, который владел этим особняком, погиб достаточно давно, но нам удалось задобрить алтарь, и он признал род Гольштейнов.
— Задобрить алтарь? — уточнил я. Мы уже спустились вниз и стояли посреди достаточно большого зала с арочными потолками. В его центре на небольшом постаменте был установлен
