мужчина.
Обратно до преподавательского крыла шли в полнейшей тишине, провожаемые взглядами адептов.
Барбара держалась стойко — ее подбородок был задран до небес, но на лице явно читалось, что она думает обо всем произошедшем.
Зато мы с Натаном переглядывались, и пусть лица у нас по-прежнему оставались вполне серьезными, но в глазах дракона я видела веселье.
Оставалось лишь надеяться, что эта выходка не навлечет на меня гнев миссис Роуз.
Сообщив, что будет отдыхать до ужина, Барбара скрылась в отведенной ей спальне. Мы с Натаном еще держали постные мины, однако едва отошли достаточно далеко — все же расхохотались.
Да уж, не думала, что буду так смеяться из-за выходок Блэквуда.
— А как ты узнал, что все будет именно так? — спросила, когда мы шли по коридорам.
— Всех, кто попадает туда первый раз, тошнит, за очень редким исключением, — фыркнул Натан. — Адепты иногда так над новенькими подшучивают…
— Мужчины порой бывают такими злыми… это все, что ты приготовил для Барбары?
— Ну… я уже попросил бытовых магов испортить ей платье, но если ты считаешь это лишним… — чуть смутился Натан.
— Оставь, — махнула рукой я. — Чем быстрее она уедет, тем будет лучше.
Мы дошли до дверей в мою комнату, остановились.
— Ну… увидимся за ужином? — спросил Натан, сложив руки за спину.
Уходить он не спешил, да и я не торопилась скрыться в спальне.
— Если только матушка не решит придушить меня за наши выходки, — ответила, фыркнув.
— Зови на помощь, я буду твоей командой поддержки, — улыбнулся Натан, снова став гораздо красивее, чем обычно.
Надо же, у него и ямочки на щеках есть…
— Спасибо, — я улыбнулась в ответ. — Надеюсь, мне это не понадобится.
— Знаешь, с тобой приятно общаться, когда ты ведешь себя нормально, — задумчиво добавил жених. — Признаться, я ожидал сегодня истерики из-за драконьей бочки… ты ведь думала, что в прошлый раз это вышло случайно.
Ого… Натан, значит, и Элен водил на этот аттракцион демонстрации внутреннего мира… интересно, он делал это из вредности, или все же она его чем-то достала? Ладно, это все равно было не со мной, к тому же сейчас поддержка Натана куда важнее чужих обид.
Да и комплимент про нормальность, пусть и был весьма сомнительным, но все же оказался отчего-то довольно приятным.
— Ну, в этот раз ты ведь спас меня, — пожала плечами я.
— Спас… — кивнул Натан.
Какое-то время мы стояли молча, просто глядя друг на друга. Уходить ни один из нас по-прежнему не спешил.
— Ладно, тебе наверно пора, — наконец выдала я, чуть покраснев.
Взгляд у мужчины был такой, будто он раздевал меня глазами.
— Пора, — кивнул Натан. — У тебя…
— Что?
Вместо ответа, он протянул руку, большим пальцем осторожно коснулся моей щеки, и от этого по коже пробежали мурашки.
— Ресница, — пояснил Натан, убирая ладонь.
— А-а-а… спасибо. До ужина, — и снова улыбнувшись ему, я поспешила скрыться в спальне.
Заперла дверь, привалившись к ней спиной. Сердце сейчас колотилось как бешенное, щеки покраснели. Батюшка Пушкин, да что со мной такое?
Неужели стоило Натану пару часов вести себя нормально, и я растаяла? Нет уж, нет уж. Может, истерики и не входят в мои планы, но и растекаться сладкой лужей мне сейчас тоже не стоит.
Так, Лена, соберись! Ты взрослая женщина и не должна так реагировать!
В конце концов, когда Барбара уедет, Натан наверняка снова примется меня третировать, так что нельзя расслабляться.
Остаток дня, почти до самого ужина, прошел на удивление спокойно.
Я повалялась, просмотрела учебники и даже подремала. Барбара, видимо, тоже восстанавливала моральное спокойствие после случившегося, и потому приходить на разборки пока не спешила.
Впрочем, радоваться я начала преждевременно.
Когда до ужина оставалось еще около получаса, в дверь постучали.
— Элен! — раздался визгливый голосок с той стороны даже прежде, чем я успела ответить.
Барбара. И чего же ей неймется, а?
Вздохнув, поплелась открывать — так, или иначе, но поговорить с женщиной все равно стоило. Не могу же я действительно вечно прятаться за спиной Натана?
— Матушка, рада вас видеть, — произнесла, распахивая створку.
Барбара тут же юркой змейкой просочилась в комнату, не забыв прикрыть за собой дверь.
— Что ты себе позволяешь? — прошипела она, едва мы остались наедине.
— А что я себе позволяю? — уточнила, склонив голову набок.
— Неблагодарная дрянь! — взвыла Барбара, окончательно разъярившись. — Что это за детские выходки?
— Я не понимаю, о чем ты, — фыркнула, состроив наивные глазки.
Если она думала выбить чистосердечное признание, то глубоко заблуждалась.
— Прекрасно понимаешь! Решила, я молча проглочу эти унижения? Или, может, считаешь, что я уеду после этого? Даже не надейся… — завизжала Барбара, брызжа слюной.
Дальше ее понесло.
Сперва она кричала о моей невоспитанности, и о том, что теперь она полна решимости остаться здесь, потому что мне нужна твердая рука и крепкий ремень. Затем разглагольствовала о том, что отец меня разбаловал. Что он всегда был слабаком и воспитал из меня нахальную склочную девицу, не знающую о правилах поведения…
Вообще папе настоящей Элен сильно досталось — мне стало жаль несчастного мужчину. Барбара винила его едва ли не во всех своих проблемах — и в том, что они обнищали, и теперь у нее нет денег на нормальные наряды. И в том, что она вынуждена была жить в глухомани. А когда появилась возможность, отец все испортил, ведь из-за его мягкотелости и неспособности настоять на своем, он упустил должность при дворе…
Ну и много чего еще по мелочи добавила.
Я
