знакома лучше, чем кому-либо. Мы все знаем: любой, кто умирает, оставляет что-то после себя. Кости. Кровь. Магию. Потомство. – Он наградил меня понимающей полуулыбкой. – То же относится и к богам. Как у нас оставшееся после смерти сохраняет частицу нашей силы, так и у них.
Удивительно, но любопытство перевесило во мне настороженность, поскольку Септимус говорил… весьма странные вещи.
– Ты о том, как нашли… труп Аларуса?
– По-моему, к нашему времени Аларус стал чем-то гораздо более значительным, чем просто труп. Я думаю, его останки – уж не знаю, как они выглядят, – разлетелись по всем Обитрам.
– С чего ты так решил?
– Мне удалось кое-что найти, – с улыбкой ответил Септимус. – В Доме Крови.
Я лишилась дара речи.
– Зубы, – пояснил он, ответив на вопрос, который у меня не хватило смелости задать. – Несколько зубов.
Зубы?
– Да что вообще можно сделать с зубами бога смерти? – выпалила я.
– Мало что. Но мы могли бы сделать куда больше с его кровью.
– С его кровью, – машинально повторила я.
Очевидно, Септимус решил поиздеваться надо мной?
– Да, – простодушно ответил он. – Я подозреваю, что какое-то количество его крови и по сей день находится в Доме ночи. Если ее найти, это принесло бы нам немалую пользу. И еще я подозреваю, что твой дорогой старик-отец тоже знал об этом.
Септимус сплел пальцы и подался вперед. Его ухмылка переросла в улыбку.
– Думаю, Винсент это знал. Он нашел кровь Аларуса и спрятал ее. А теперь ее нам найдешь ты.
Я смотрела на Септимуса и не верила своим ушам. Услышанное смахивало на глупейшую шутку. Мне даже было не подобрать слов. Сама мысль о том, что Винсент – всегда такой логичный и прагматичный – мог заниматься поисками крови мертвого бога.
– Ты хочешь, чтобы я подтвердила это на словах?
– Известно, что короли ночерожденных когда-то очень интересовались провидцами.
Последнее слово Септимус произнес с нажимом. Естественно, я знала, о чем речь.
Магия Ниаксии мало содействовала провидческому дару, хотя говорили, что у тенерожденных есть колдуны, творящие нечто подобное. Когда вампиров интересовала магия за пределами способностей Ниаксии, им приходилось обращаться к людям, которые поклонялись другим богам, – обычно Аседже, богине неведомого. Аседжа единственная из Белого пантеона находилась в более или менее сносных отношениях с Ниаксией.
Некоторые короли в Обитрах годами держали при дворе провидцев, связанных с Аседжей или другими богами. Такая магия приносила правителям немало пользы. Но я не могла представить среди них Винсента. Пусть он и жаждал власти, однако вряд ли так отчаянно, что спускал деньги на теневую магию. Мой отец не отличался религиозностью, но хранил верность Ниаксии и силе, которую она ему давала.
– Я до сих пор не понимаю, о чем вы меня просите.
– Мы ни о чем не просим, – возразил Септимус с отменной учтивостью, что разозлило меня еще сильнее. – Если Винсент нашел кровь Аларуса, то наверняка позаботился о мерах предосторожности. Сделал так, чтобы только он сам имел доступ к крови. Вот потому ты нам и нужна.
Какая дикая нелепость! Непонятно, зачем они приплетают меня.
Я скрестила руки на груди, вскинула голову и заявила:
– Отказываюсь.
– Орайя, советую пойти на попятную и оценить ситуацию, в которой ты находишься, – заявил Райн.
Голос его звучал спокойно и холодно, что тоже меня удивило. Он наклонился и оперся ладонями о стол. Мне было не отвести взгляда от его ржаво-красных глаз.
– Ты предала короля Дома Ночи, – продолжил Райн. – Ты подбила бывшую главнокомандующую Винсента совершить нападение на арсенал. Твои действия были направлены против твоего же королевства, а это уже серьезное преступление.
«Твои действия были направлены против твоего же королевства».
Слова и высокомерный тон Райна вконец меня разозлили.
Я медленно поднялась со стула и тоже уперлась ладонями в стол, глядя Райну в глаза.
– С каких это пор действия против узурпатора стали государственной изменой? Или наследнице не позволено защищать свою корону?
Губы Райна дрогнули.
– Хороший вопрос, принцесса. Все зависит от того, кто победит.
«Вот и он», – подумала я.
Сейчас он сказал правду.
Усмешка на лице Райна вновь сменилась маской гнева. Маской короля ночерожденных.
– Тебе повезло остаться в живых, так что не соверши ошибки, – предупредил он. – Единственной причиной, заставляющей нас возиться с тобой, является твоя кровь. Прежде чем отвергать предложение, хорошенько подумай.
– Мне не о чем думать. Вы хотите воспользоваться моей кровью и найти кровь Аларуса, чтобы создать оружие и истребить мой народ?
От этой мысли мне стало тошно. По-настоящему тошно.
– У тебя нет выбора, – сказал Райн, и я чуть не расхохоталась ему в лицо.
Мне было достаточно секундного исчезновения маски. Я понимала: все это – спектакль, и ничуть не боялась короля, которого пытался играть Райн.
– Нет, я этого не сделаю, – сказала я. – Если хотите убить меня и таким способом завладеть моей кровью, валяйте.
За столом стало тихо. Несколько секунд мы с Райном смотрели друг на друга в упор.
Септимус усмехнулся и прервал молчание:
– Она прожила несколько бурных недель, а потому, ваше величество, надо дать ей время все обдумать на спокойную голову. То, что делается по принуждению, всегда доставляет меньше удовольствия.
Глава тринадцатая
Орайя
Райн постучал ко мне глубокой ночью. До рассвета оставалось несколько часов. Я сразу поняла, что это он. После разговора с Септимусом я не сомкнула глаз, ждала прихода Райна. Наше сражение еще не кончилось. В любую минуту он мог явиться и попытаться силой вовлечь меня в их авантюру.
Я была к этому готова.
Разумеется, когда он постучал, я и не подумала встать. Пленница я или нет, но стоя встречать наказание не хотелось.
Щелкнули четыре отодвигаемых засова. Дверь распахнулась. Райн был в темном плаще. С руки свисала какая-то плотная ткань. Оказалось – такой же плащ.
Райн швырнул его на кровать:
– Надевай.
– Зачем? – спросила я, не собираясь подчиняться.
– Затем, что я так сказал.
– Тоже мне причина.
– Айксовы титьки, я не шучу, принцесса! Надевай плащ.
Я сощурилась, стараясь не выдавать смущения. Совсем недавно он угрожал мне пытками.
– Не понимаю, зачем мне куда-то идти с тобой по твоей просьбе, – сухо сказала я. – Ты и так дал ясно понять, что заставишь меня выполнить любые ваши прихоти.
– Этот разговор не для твоей спальни, – вздохнул Райн. – Надевай плащ и идем со мной.
Он поднял капюшон и вышел.
Я немного посидела на кровати, бормоча ругательства. Проклятое человеческое любопытство!
Надев плащ, я проследовала по коридору. Райн остановился у входа в свои апартаменты. Когда я вошла, он сразу закрыл дверь.
Я ни
