так часто, как пожелаешь. А потом я пойду и задам тем, кто там, за порогом, свои вопросы… найду Асту… Я обязательно найду её.
Найдёт. Дарос не сомневался. Отец всегда удивлял его. Даже раньше, когда он не знал его толком и ненавидел. Он был тем самым драконом из прошлого: для которого нет недостижимых целей и чья слабость заключена только в нём самом. Уроборос…
Может быть он сам так цепляется за формальности и рамки, что чувствует что-то подобное в себе? И боится сорваться? Не даёт себе шанса выпустить свою неуёмность на волю, обнаружить свои слабости? Возможно… Сила его магии кричала об этом. Он, как ни крути, сын своих родителей. Обоих, потому, что они соответствовали друг другу… Он навёл справки о том, какой была его мать, и отношения родителей, в целом. Отец не лгал. Они жили в браке, наплевав на общественное мнение. Отец, даже формально, ни разу не присутствовал на смотринах, хотя это было обязательно.
Все они должны быть там, раз в семь лет. Не обязательно делать выбор, всегда можно отговориться тем, что девушки не устроили тебя. Отец, издевательски улыбаясь, вытягивал из-под рукава брачный браслет и говорил, что его пара накажет, если он позволит себе посмотреть на другую женщину.
Как его ненавидели все! Он подрывал их устои. Как ненавидели их обоих! Человечка, которая не знала своего места и была так сильна, что погубила своими проклятиями нескольких драконов, не вписывалась в их общество. И не важно, что те драконы были виноваты. Никто не давал ей права защищаться!
Дарос до сих пор иногда встречался под благовидными предлогами со старыми солдатами отца. Они травили байки о выходках той невозможной парочки, "дракон и человек", и ему становилось тепло.
Отец не лгал. Пусть он и не был подкаблучником, но он принимал его мать, человека, как равную. Заботился о ней трепетно, берёг и никогда не влиял на её выбор. Даже на её последний выбор дать жизнь ему и погибнуть…
Он был незаурядным драконом. Словно опережал время. Его любили те, кто знал. Их пару любили. И до сих пор глухо ненавидели короля за то, что он сделал с их Командующим. Он и сам стал ненавидеть его сильнее…
— Я провёл расследование, отец. Олих не по своей воле заявил на тебя. Его вынудили, пообещав иммунитет.
— Вот уж не сомневался! Как и в том, кто стоял за предложением.
— Этого уже не доказать. Олих безумен. Он выболтал мне это во время одного из своих приступов. Вместе с другими дикими идеями о том, что некий добрый дух приходит утешать его и плачет вместе с ним. У него в голове! Его свидетельства нигде не примут…
— Этого и не нужно. Всё скоро завершится для меня.
— Но не для меня, — отвердело лицо Дароса.
Варг вгляделся в него:
— Ты что, собираешь свидетельства его преступлений?.. Не смей! Это погубит тебя!
Дарос улыбнулся холодно и неприятно:
— Он посмел втянуть меня в свои игры и подбил убить собственного отца! Ты думаешь, я прощу?!. Но не бойся за меня. Титул самого сильного и умного будет за мной. Рано или поздно…
* * *
Прошло два месяца. Варг сдавал. Ему стало трудно двигаться, колдовать. Привычные действия становились невероятно сложными и требовали гигантских усилий. Он напоминал себе улитку, что ползёт вверх по отвесной стене и вот-вот сорвётся…
Дарос просил о встречах ежедневно по вечерам. Кира безропотно уходила из дома и не задавала вопросов. Вела себя как прежде, только подпитывать его пыталась по нескольку раз на дню, в том числе и тайно. На его гневные окрики, что скоро она ноги волочить не сможет, только недоумённо смотрела на него. Так достоверно, что если бы он не был уверен в обратном, поверил бы! Научил он-таки девочку держать лицо и не болтать лишнего!
В то утро Варг после завтрака позвал Киру к себе. Уселся в своё кресло, а она устроилась на полу поближе к камину. В доме была ещё печь, но камин Варг устроил для себя. Пламя успокаивало его. А кроме того, он сейчас постоянно мёрз. Это было странно. Пусть и зима, но он никогда раньше не знал, что такое холод. Новый опыт, предсмертный, так сказать!
Варг не стал тянуть, тем более, что глядя в широко распахнутые, беззащитные глаза Киры становилось понятно, что она знает, о чём пойдёт речь.
— Думаю, для тебя не секрет, Кирия, что я угасаю. Осталось недолго, но достаточно, чтобы мы подготовились. За мной придут, дом проверят, а после сожгут. Поэтому тут не должно остаться ни единой твоей вещи. Собери то, что тебе понадобится, а остальное уничтожь. Потом ты проведёшь полную очистку, а я постараюсь "наследить", чтобы всё выглядело натурально. И главное. Когда я буду умирать, ты должна будешь уйти.
— Нет!
Если до этого Кира слушала сосредоточенно и внешне спокойно, то теперь так же спокойно заявила о своём решении.
— За мной придут сразу, как умру. Ты не успеешь уйти.
— Придёт кто? Тюремщик? Тот самый, который твой сын?
Конечно она догадалась!
— Технически я не врал тебе, Кирия. Он мой сын и одновременно глава Тайной Канцелярии. А надзор за опасными преступниками, из драконов, возложен именно на них.
— Ты имел полное право оставить личное при себе, учитель, — чопорно ответила Кира. — И я имею право решать. Ты не умрёшь один.
— Он слишком быстрый и будет ждать. Зачем тебе рисковать?
— Пусть, — упрямо стояла на своём Кира. — Пусть я недостаточно быстра для дракона, но ему придётся ещё пройти межмировой портал, это займёт время. Я успею.
Варг чуть кивнул, давая понять, что принял её решение:
— Допустим. Я благодарен, что ты будешь со мной, но тогда ты должна обещать, что не прикоснёшься ко мне после очистки.
— Нет, — такое же спокойное и весомое. — Я буду держать тебя за руку и обнимать. И на меньшее не согласна!
— Это глупый риск. Мой сын ищейка. Или ты хочешь попасться?
— Ты хорошо учил меня, наставник. И я
