доходит, что нужная точка над головой. Я не могу ее отыскать, потому что луч прямо у меня под ногами и уходит вверх. На этот раз она будто тает в воздухе, а вместе с ней начинаю таять и я! Рука, поднятая вверх, становится полупрозрачной. Я лихорадочно хватаюсь за лицо и понимаю, что пальцы проходят сквозь волосы. Хочу кричать, но не могу, из горла вырывает только какой-то свист, не громче выдоха. Хочу бежать, но ноги вязнут в полу, не давая ступить. Со слезами поворачиваюсь, ищу Райвена, он-то точно поможет! Но он увлечен разговором с Шайен. Когда так нужен…
— Не бойся!
Поворачиваюсь на крик. Тейт. Стоит, закрыв глаза, но, кажется, так только лучше видит. За его спиной парень-близнец стоит положив руки ему на плечи, и от обоих тянутся зеленоватые нити. Когда они касаются меня, это будто ожог. Хочу отпрянуть, но не могу. Нет, Тейт, мне слишком больно, не надо. Но они продолжают, и я понимаю, что ноги уже ощущают твердую поверхность, а руки касаются лица. Тьма, тут даже присесть некуда! Тейт обнимает меня за плечи поддерживая. Шепчет:
— Все хорошо, маленькая. Все уже закончилось, — и я, наконец, позволяю себе выдохнуть.
— Что это было? — спрашиваю дрожащим голосом, уткнувшись лбом в его плечо.
— Небытие, — коротко отвечает Тейт. — Это очень сложное препятствие, да еще грозившее лично тебе, видимо, поэтому ты так долго не могла найти следующий ход. Но, к счастью, у нас имеется не меньшая редкость — я. Энтропист.
— И скромник, — улыбаюсь в ответ, — спасибо.
— Ну не мог же я позволить тебе рассеяться в воздухе.
— Заканчивайте лизаться, у нас игра, вообще-то, — кричит Микаэлла. — Тейт, тьмы ради, объясни уже ей, что это демо-режим.
— Мне ничего не угрожало, да? — спрашиваю я, чувствуя себя дурой.
— Страх — это тоже неприятность, — отвечает он. — Кроме того, твоя кровожадная малютка Ори тоже ведь испугалась, а она, в отличие от нас, не понимает, что такое демо-режим.
Он аккуратно касается лепестков цветка у меня в волосах, и, наверное, впервые Ори позволяет это.
— Ты ей нравишься.
— А тебе?
У меня перехватывает дыхание, хочется схватиться за него еще сильнее. Прижаться и не отпускать, пока это теплое, щекочущее чувство внутри не поглотит меня полностью.
— И мне.
— Слушайте, ну реально, потом натискаетесь, — говорит Джин.
— Спасибо, что помог, — я отпускаю Тейта.
Они правы, сейчас не время. Правда, и вечером у нас такой возможности особо не будет: после отработок у Райвена я возвращаюсь чуть ли не в полночь.
10. Ночной гость
— Далия, а ты куда? Надеюсь, не забыла, что отправляешься отбывать наказание? Или решила прогулять? Дойдем вместе, а то еще заблудишься по дороге.
Вот, тьма его побери, Райвен! Я надеялась хотя бы до кабинета дойти с Тейтом.
— Я буду скучать, — успеваю шепнуть на ухо и убегаю вслед за куратором.
Он идет быстро, не оглядываясь, проверить, успеваю я или нет. Может, чувствует как-то, а может, ему все равно. В конце концов, будет еще ректор о таких мелочах заботиться. Вот я и скачу, как коза, по ступенькам. Мог бы уж и перенестись тогда.
Не успеваем мы зайти, как он ставит на стол знакомую мне емкость с подведенными проводками, куда я должна сунуть пальцы для лечения от того странного поражения нервов. Райвен жестом показывает мне на стул, а сам утыкается носом в документы. Не то, чтобы я думала, что меня тут будут развлекать, но как-то грубовато. Какое-то время разглядываю уже, в общем-то, знакомый мне кабинет, и погружаюсь в мысли о Тейте. Как он спрашивает «а тебе?», и у меня сладко замирает сердце. Если бы не вмешался Райвен, мы бы долго шли по подземельям вместе. Обнявшись. Может быть, даже что-то большее.
От таких мыслей я чувствую, как распаляюсь. Это приятно будоражит, но и немного пугает. Наверное, я по здешним меркам, какая-то старая дева, которая с мальчиками только за ручку держалась, да и то, когда с лошади слезала, а он руку подавал. А Тейт — третьекурсник, вряд ли ему интересны рукопожатия. Закрываю глаза и представляю, как он меня целует. Пытаюсь. Потому что, стоит мне только представить его так близко, как у меня случается какой-то приступ паники. Дышу, как на пробежке, и не могу успокоиться. Сердце бахает, голова какая-то ватная, а низ живота тяжелеет сжимаясь.
— Далия? Далия?!
Прихожу в себя от окрика Райвена. Он все так же сидит за столом, уткнувшись в бумаги, и смотрит на меня очень недовольным взглядом.
— Далия, тебе плохо?
— Нет, — мотаю головой, пытаясь выровнять дыхание, — нет-нет, все хорошо. Я просто задумалась.
— Ты же в курсе, что я псионик? Твои фантазии слишком шумные, сосредоточься лучше на завтрашних занятиях.
— Извините, — шепчу, сгорая от стыда.
Провалиться бы сейчас вниз, куда-нибудь в самое глубокое подземелье, и там спрятаться в самую дальнюю и темную щель. Приличная девушка не должна о таком думать, тем более в присутствии ректора. А если Райвен решил, что сам и вызвал то состояние? Вон какой злющий. На глаза наворачиваются слезы, и я опускаю голову, чтобы он не увидел. Еще и руки в этой миске, тьма ее побери! Ничего не могу с собой поделать и чувствую, как по щекам скатываются слезинки, падая в эту самую миску, в которой я держу пальцы. Хоть бы не рвануло, мало ли что там за состав и какая реакция выйдет.
Дремавшая с тренировки в волосах орхидея цепляется корнями и, свесившись вниз, утешающе гладит меня по щеке лепестками. Это так забавно, что я не могу удержаться и улыбаюсь. Маленькая отважная помощница.
— Спасибо, малышка.
Она возвращается обратно в прическу, спать. А сижу, считая минуты до момента, когда закончатся мои мучения. Еще никогда в академии, даже с Шайен, мне не было так нервозно. Пальцы как каменные, спина затекла, и, мне кажется, еще немного, и я просто заору.
— Что ж, Далия, думаю, ты можешь идти, — наконец говорит Райвен.
Он протягивает мне полотенце, а когда я заканчиваю, бегло осматривает руки.
— Неплохо, думаю, еще пара сеансов, и мы будем свободны от общества друг друга, — улыбнувшись, замечает он, а у меня внутри становится совсем холодно и неприятно.
— До свидания, — бормочу я, закрывая дверь, и долго еще чувствую на себе его тяжелый, пристальный взгляд.
У меня теплилась надежда, что, может быть, Тейт придет меня встретить, но у дверей никого нет, коридор тоже пуст. Я медленно иду к башне факультета. Конечно, ничего экстраординарного не
