и её подругой.— Освободится — маякни.
— Что ты сказал?— руки сами сжались в кулаки.
Порву сучонка!
— Ник, ты чё?— делает пару шагов назад.
— НичЁ! Подкатишь к ней свои шары — я тебя быстро евнухом сделаю. Всосал?
— Да понял я,— вытягивает вперёд руки в жесте примирения.— Неприкосновенная. Неожиданно... У тебя же обычно одноразовые.
— Прошли те времена. Женюсь я скоро.
— Ого! Даже так,— удивился.
— Да, так.
Возможно, я перегибаю с женитьбой и Алиса пока даже встречаться со мной не согласилась, но я броневик, буду переть, пока не сдастся. Только теперь все, кто решил подкатить к моей девочке, забудут об этом. Шорс — трепло и скоро все узнают статус Волжиной.
Я в пол уха слушаю, что говорят приятели, обычный чёс про каких-то всем нам знакомых людей. Внимание приковано к Алисе, которой, похоже, здесь очень весело.
В голове рождается стойкое желание узнать, как она двигается на танцполе. Я направляюсь к ней, хватаю за талию и утягиваю в гущу танцующих.
Смеётся, по глазам видно, что она на хорошем веселе от коктейлей. Заставляю двигать задницей под качовый трек, а она у неё шикарная. Снимаю в зеркальный потолок наши огненные танцы.
Диджей пилит ремикс моего бэнгера и толпа вокруг заметно редеет, выстраиваясь ровным кругом вокруг нас с Алисой.
Давай, малышка, покажем им шоу с грязными танцами.
Я повторяю слова своей песни, дышу Алисе в шею, раскачиваю её в ритме бита. Руки скользят по обнажённому животу и бёдрам. В голове уже бьёт дроп из пульса в такт аплодисментам и свисту из толпы.
Я дебила кусок, и завтра это всё увидят миллионы людей по всей стране. Но пташка уже слетела с гнезда, подгоняемая выпитым алкоголем.
Ян уже раз сто долбил на трубу, но был, молча послан нахер. Я и так знаю, что он скажет. Тоже мне папочка нашёлся. Да, он разгребает мои вечные косяки, но можно мне сегодня чуть-чуть свободы?!
Я целую Алису в засос, с языком, так что мурашки по всему телу. Хватаю за попу и прижимаю к себе, приподнимая в воздух. Мы оба пьяны и нам всё и все по барабану. Здесь нет никого, кроме нас.
— Поехали отсюда,— ставлю Алиску на пол.— Концерт окончен, господа!— кричу в толпу и увожу девушку за собой.
По дороге в отель мы раз пять останавливались и целовались, как сумасшедшие. Я бы взял её прямо в машине, не будь этот город таким оживлённым ночью.
Во время последней остановки мой взгляд упал на вывеску здания напротив. Тату — салон.
— Слабо?— киваю на дверь.
Алиса натягивает улыбку, в которой читается — не слабо.
Мы перебегаем улицу и вваливаемся в круглосуточный тату-салон.
На английском объясняю мастеру, что хочу татуировку на запястье в виде буквы "А" переходящую в лису. Я такой символ видел в альбоме Алисы, каждая страница им была помечена. Он нихера толком не понимает.
— Алиса, я у тебя видел рисунок — буква и лиса, у тебя нет случайно фотографии его?
— Есть. Это что-то типа логотипа моего.
— Покажи ему, я хочу такое набить,— прошу.
— А мне твой придётся набивать?
— Хорошая идея.
— Ладно,— смеётся и ищет в телефоне фотографию.
Я показываю здоровяку рисунок, он понимающе кивает и приглашает в кресло.
Достаёт одноразовые инструменты, машинку и пигменты.
— No! White,— вижу, что он планирует заправить черную краску.
Парень удивляется, но потом ведёт согласно головой и достаёт бутылочку с белым.
Через полчаса на моём запястье сидит милая лисичка с буквой "А". А Алисе набивают мой лого из букв "Н" и "Г". И тоже белый...
Теперь мы связаны навсегда.
Глава 18
Открыть глаза заставляет громкий и требовательный стук в дверь. Без пятнадцати шесть. Какого хуя кого-то принесло?!
Ищу в спальне брюки, которые ночью в порыве страсти куда-то закинул. Валяются в дверном проёме. Бросаю взгляд на замученную мной Алису. Спит звездочка растопырчатая.
Взъерошив волосы, шлёпаю босыми ногами до входной двери и открываю.
На пороге скривившаяся от гнева Лиля и Ян.
— Доброе утро,— здороваюсь.
— Пошёл ты на хер, Гас, со своим добрым утром!— рычит Антипова, не поняв мой сарказм.
Отодвигает меня в сторону и заходит в номер.
— Алиса где?
— Спит. Как вы нас нашли?— смотрю на Яна.
— А это не трудно,— шипит кобра.— Вы вчера знатно покутили, засветившись везде, где только можно. Ты вообще охуел?
Ого! Я слышал, что женщины от власти грубеют, но чтобы настолько. Хотя Лиля никогда не отличалась деликатностью. Всегда вставляет крепкое словцо, но по отношению ко мне впервые.
— Что не так?— включаю невинность.
— Всё не так! Сорвал съёмки, устроил какой-то разврат, ещё и Алису во всё это втянул,— загибает пальцы.
— Беспокоишься о чистоте своей племянницы? Ну, так всё добровольно и по любви.
Ян бросает на меня вопросительный взгляд. Он же не знает, что девушки родственницы. Ах, да... Про любовь он тоже не в курсе.
— Извини, Лиль...
На пороге гостиной стоит Волжина, завернутая в простыню. Лохматая и с потекшим от слёз макияжем. Это были слёзы счастья.
— Ты уволена! Вечером у тебя самолёт домой.
— Ты не можешь так со мной... Мне нужны деньги... Ты знаешь...
— А это не моё решение. Руководство, знаешь ли, тоже заглядывает в интернет. Все в шоке.
— Я позвоню Вячеславу и всё устрою,— подхожу к Алисе и пытаюсь её успокоить, прижимая к себе.
— А как она в глаза съемочной группе смотреть будет? Ты об этом подумал?— орёт на меня.— Ты видела вообще, что он скинул в свой Телеграм?
— Нет...
— А ты полюбуйся,— протягивает Алисе свой телефон.
Блядь, я там разошёлся ночью. Всю тусу почти слил.
Алиса листает видео и фото, глаза становятся шире.
— Ты же говорил, что для себя снимаешь,— смотрит расстроено на меня.
— Комментарии тебе лучше не читать,— забирает Лиля телефон.— Ты подставил её. Да что её?! Ты всех нас
