слоновой кости. Ее поверхность была глянцевой, почти полупрозрачной, на конце был свежий обрубок с густыми жесткими волосками. Отчего-то это напомнило мне слоновий хобот, хотя реального сходства не было. Другой конец лианы свисал с подоконника и скрывался во тьме у фасада дома. В целом штуковина совершенно не понравилась мне.
– Что там? – спросил Мейсон из-за моей спины.
Я приподнял эту… эту… чем бы она ни была, и едва не подскочил от испуга, когда она выскользнула у меня из рук! Кто-то потянул ее, и я, растерянно наблюдая за происходящим, позволил ее кончику проползти сквозь пальцы и исчезнуть во мраке. Я высунулся из окна.
– Снаружи кто-то есть! – бросил я через плечо. – Я видел…
Меня схватили и оттолкнули.
– Окно нужно закрыть! – выпалил Хейворд. Он захлопнул раму и запер ее. Тут я услышал неразборчивый удивленный вскрик Мейсона.
Тот стоял в дверях и глядел наружу с гримасой удивления и отвращения на лице.
Из-за двери раздался пронзительный писк, за которым налетел шквалистый ветер. В комнату полетел песок. Мейсон отшатнулся, прикрывая рукой глаза.
Хейворд подскочил к двери и захлопнул ее. Я помог дрожащему Мейсону сесть в кресло. Было страшно видеть, как этот мужчина, обычно непоколебимый, поддается панике. Он грузно опустился в кресло, пуча на меня глаза. Я дал ему фляжку; он побелевшими пальцами вцепился в нее и отхлебнул. Его дыхание было быстрым и неровным.
Подошел Хейворд и с жалостью посмотрел на Мейсона.
– Что случилось, черт побери?! – воскликнул я. Но Мейсон пропустил мою реплику мимо ушей, не отводя глаз от Хейворда.
– Б-боже всемогущий… – прошептал он. – Хейворд, я что, сошел с ума?
– Я тоже их видел, – слабо покачал головой Хейворд.
– Билл, – резко произнес я, – что там? Что ты видел?
Он лишь резко потряс головой, подавляя сильнейший приступ дрожи.
Я повернулся, подошел к двери и открыл ее. Не знаю, что я ожидал увидеть – может, какого-то зверя вроде пумы или огромной змеи. Но снаружи не было никого, только пустой белый пляж.
Впрочем, неподалеку я заметил круг вздыбленного песка, но это еще ни о чем не говорило. Хейворд крикнул, чтобы я закрыл дверь. Я так и сделал.
– Там ничего нет, – сказал я.
– Значит… оно ушло, – выдавил Мейсон. – Дай мне еще выпить.
Я передал ему фляжку. Хейворд принялся копаться в столе.
– Вот, смотрите, – вскоре сказал он, возвращаясь с клочком пожелтевшей бумаги. Он сунул его Мейсону, и у Билла вырвалось нечто нечленораздельное.
– Это она, – с трудом ворочая языком, произнес Мейсон. – Та… штука, которую я видел!
Я перегнулся через его плечо и внимательно посмотрел на листок. Там была карандашная зарисовка того, что можно назвать кошмаром натуралиста. Сперва я увидел сферу, сплющенную сверху и снизу, покрытую, как мне показалось, редкими, но длинными и толстыми волосками. Затем я понял, что это не волоски, а тонкие щупальца. На морщинистой шкуре существа виднелся большой фасетчатый глаз, а под ним – окруженное складками отверстие, вероятно рот. Художник из Хейворда был так себе, но его поспешный набросок четко говорил о том, насколько отвратительна эта тварь.
– Это она, – повторил Мейсон. – Убери это! Она вся… блестела. И издавала этот… этот звук.
– Куда она подевалась? – спросил Хейворд.
– Н-не знаю. Но не укатилась прочь, не нырнула в океан, это точно. Я почувствовал порыв ветра, в глаза полетел песок. А когда я их открыл… ее уже не было.
Я вздрогнул.
– Холодно, – заметил Хейворд. – Когда они приходят, всегда холодает.
Он молча развел огонь в каменном очаге.
– Таких тварей не существует! – убеждая себя, запротестовал Мейсон, после чего в отчаянии добавил: – Но я ее видел, видел!
– Билл, успокойся, – огрызнулся я.
– Джин, плевать мне на твое мнение! – воскликнул он. – Я знаю, что видел. Да, я всегда смеялся над этим – над легендами, снами. Но господи, когда видишь такое… ох, Джин, я не вожу тебя за нос. Ты наверняка и сам скоро увидишь, – закончил он с непривычной ноткой ужаса в голосе.
Я понимал, что он не обманывает меня. Однако…
– Ты уверен, что это не… мираж? – спросил я. – Скажем, оптическая иллюзия от водяных брызг?
– Нет, Джин, – ответил за него Хейворд. В уголках его рта появились мрачные морщинки. – Это не иллюзия. Это ужасная реальность. Я до сих пор заставляю себя поверить в то, что это какой-то невероятный, фантастический кошмар, от которого я рано или поздно очнусь. Но нет. Я больше не в силах выносить это в одиночку. Твари появились здесь два дня назад. Их несколько – пять или шесть; может, больше. Поэтому я и послал вам телеграмму.
– Пять-шесть кого? – уточнил я, но Мейсон сразу перебил меня:
– Давай просто уедем? Моя машина недалеко, у дороги.
– Думаешь, я не пробовал? – воскликнул Хейворд. – Я боюсь. У меня тоже есть машина. Вчера я рискнул и поехал в Санта-Барбару. Думал, под покровом ночи они меня не заметят. Но звуки – их крики – становились все громче и громче, и я почувствовал, что они готовы напасть. Я остановил первого прохожего и заплатил ему, чтобы он послал вам телеграмму.
– Но что это за твари? – выпалил Мейсон. – Ты не знаешь? Не взялись же они из ниоткуда? Наверное, морские мутанты, ранее неизвестные науке…
Хейворд кивнул:
– Неизвестные науке – это точно. Но не морские, Билл, не морские. Внеземные, незнакомые человечеству. Из другого измерения, другой плоскости бытия.
Это было уже чересчур.
– Хейворд, прекрати, – сказал я. – Ты же не хочешь сказать… это противоречит всякой логике!
– Ты этого не видел, – покосился на меня Мейсон. – Если бы ты оказался на моем месте и сам увидел это жуткое непотребство…
– Послушайте, – вмешался Хейворд. – Мне… не стоило втягивать вас. Глядя на Билла, я понимаю… вам еще не поздно уехать. Может, будет лучше…
Я помотал головой. Убегать от каких-то криков во тьме, от странной лианы и оптической иллюзии? Ну уж нет. К тому же я понимал, скольких сил стоило Хейворду сдать назад. Но не успел я ответить ему, как снаружи раздался странный пронзительный крик. Хейворд мгновенно посмотрел в окно и задернул штору.
– Я передумал, – мрачно заявил он. – Сегодня вам лучше никуда не ехать. Может быть, завтра…
Он подошел к столу, достал коробочку с таблетками, молча подставил ладонь и высыпал на нее несколько круглых темных капсул.
Я взял одну и с любопытством понюхал. Ноздри непривычно защекотало, и я ни с того ни с сего вспомнил давно забытый случай из детства – ничего особенного, просто тайный поход в яблоневый сад с двумя юными
