виде свободной любви? Он вспомнил жену, свою первую и единственную любовь… Свадьбу, их первую брачную ночь, потом третное сообщение супруги о том, что у них скоро будет ребенок… Вот ведь как раньше молодые семьи жить начинали! А что сейчас? Сопливые девчонки соглашаются жить в гражданском браке, едва ли не со школы. Рожать боятся, поскольку не уверены, чем этот брак завершится. Нет! У Аринки он такого не потерпит!
Илья Федорович со страхом ждал возвращения Арины. Но внучка не пришла ни вечером, ни через неделю, ни через месяц. Дед затосковал, заскучал по своей щебетунье, но продолжал стоять на своем: к нему пара вернется только через загс. Сын попытался выступить между конфликтующими сторонами парламентером.
— Пап, они сейчас все так живут, — увещевал он родителя. — Считаешь, хорошо, что Аринка в свои 23 года одна? Да ты радуйся, что у нее, наконец, молодой человек появился!
Поводов для радости Илья Федорович не видел, твердил одно:
— В моем доме гражданских семей не будет!
Когда сын снял влюбленным квартиру, за которую пришлось выкладывать ползарплаты, Федорович почувствовал себя виноватым в ущемлении финансовой стабильности его семьи. И разработал план покупки недвижимости и возмещения расходов своего единственного ребенка. Когда вариант современного жилья был наконец найден, и сделка совершена, он, пересилив себя, позвонил Арине. Попросил внучку помочь прибраться в той студии. А затем выложить в интернете объявление о сдаче квартиры.
Аринка естественно пришла не одна, а с этим своим… бойфрендом, вспомнил дед новомодное словечко. А тот, несмотря на избыточный вес, оказался весьма даже работящим и ловким, удивился Федорович в процессе уборки. Работал, как заправский сотрудник клиниговой компании. Умело протер пыль с мебели и стен, быстро помыл окна и полы, сбегал на мусорку. В итоге Аринке оставалось лишь постелить коврик в ванной.
— Он деревенский, — пояснила внучка. — Все может и умеет, а готовит даже лучше меня.
Дед подобрел, однако, внешне не придал этой характеристике значения. На следующий день он приготовился отвечать на звонки будущих квартирантов и удивился тому, что их нет. Через неделю стало ясно, почему. Неожиданно позвонила Аринка и своим нежным, ангельским голоском, способным растопить чье угодно сердце, попросила дедушку:
— Дедуль, может, ты не будешь сдавать эту квартиру? Она такая светлая и уютная… Опять же от родителей и тебя недалеко. Жалко, если в ней поселятся чужие люди… Мы вчера со Стасом заявление в загс подали. Может, разрешишь нам в твоей студии пожить?
Дед возликовал и немедленно отпраздновал с сыном победу над гражданским браком.
— Пап, а ты, оказывается, искусный провокатор! — смеялся сын, довольный таким поворотом. -
Свадьбу наметили на август. Больше всего Федорович рад, что ему не нужно ломать голову над подарком.
12. Серый обелиск
— Бабушка, я в том конкурсе диплом Первой степени получила! — радостный голос внучки-семиклассницы прыгал, как мячик. — Сейчас тебе по ватсапу пришлю.
«По итогам Всероссийского конкурса для школьников, приуроченного к 75-летию Победы, награждается…» — пробежала глазами Лариса Алексеевна торжественные строчки и перестала их видеть от подступивших слез…
Тему конкурсного сочинения они внучкой выбрали легко. Конечно же, Оля напишет про своих героических, прошедших всю войну прабабушку и прадедушку, родителей Ларисы Алексеевны. В тот день они сели на диван, прижавшись друг к другу. И бабушка в который раз поведала единственной внучке свою уникальную семейную историю.
Когда началась война, ее мама, бойкая деревенская девчонка-певунья, училась на втором курсе в педучилище Воронежа. Собиралась стать учительницей начальных классов. Осенью к ним пришел военком, и студенток по одному стали вызывать в кабинет директора.
— Хотела бы защищать Родину в такой трудный момент? — строго спросил он у мамы Ларисы Алексеевны.
— Конечно, — не задумываясь, ответила она. — Только мне нет еще восемнадцати.
— Пиши заявление добровольца. Пока будешь учиться на связистку, исполнится, — скомандовал военный.
Семнадцатилетняя, тонкая, как тростиночка, девушка попала сначала на ускоренные курсы связистов, где молодежь обучали азбуке Морзе. А затем — на Первый Северный фронт, в далекую Карелию. Первыми в бою шли стрелки-автоматчики, вторыми — девчонки-связистки, которые налаживал связь.
— Не забуду такой мамин рассказ, — вспоминала Лариса Алексеевна: «Однажды связь прерывалась. Я стучу, стучу ключом по рации, ничего не получается! Тогда командир вручил мне важный пакет и приказал: «Ползи вон к тому блиндажу. Постарайся установить связь и вручить этот пакет». Ну и поползла. Ползу, пули у виска свистят, очень страшно. А что делать? Реву от страха, но ползу — приказ. А на пути, как на грех, пригорок. Каким-то чудом, благодаря маленькому росту перемахнула через него и добралась до блиндажа. Отдаю командиру пакет. А он, увидев меня, не смог скрыть удивления. «Сколько лет? Как твоя фамилия?» — кричит. — Представить юную связистку к награде — медали «За отвагу!».
— Бабуля, а дальше? — торопила внучка.
Дальше у юной «медалистки» была тяжелая контузия. В одном из боев от разорвавшегося рядом снаряда ее засыпало землей. Полуживую девчонку откопали, привели в чувство, отправили в госпиталь. И потом ее уже не тронула ни одна пуля. С подругами-связистками прабабушка прошагала пол-Европы, встретила Победу в Вене. А домой почти неделю возвращалась на крыше переполненного вагона. Восстановилась в своем педучилище, снова стала студенткой. Только заметила, что от ключа радиста у нее сильно испортился почерк. А контузия забрала часть слуха.
В сорок восьмом учить ребятишек грамоте ее послали в дальнюю деревенскую школу. То село в Воронежской области называлось проще некуда — Ивановка. Начальные классы большие, по сорок, а то и больше детей. За партами сидели по трое. Среди первоклассников оказалось много переростков 9-10 лет. Самая большая проблема у послевоенных детей была с обувью. Зимой приходили в школу в одном черном, в другом белом валенке.
— Мама была певунья! Слух и голос отменные, — продолжала рассказ бабушка. — Когда твой прадедушка, вернувшийся в родное село с Южного фронта, услышал ее пение на деревенской улице, подумал, что это пластинка. Подошел ближе — надо же, это девушка поет. Да еще какая красивая! Так мои родители познакомились, а потом поженились. Связистка вышла замуж за военного водителя.
В 49-м родилась моя старшая сестра, потом брат. А в 53-ем — я. В деревне была школа-восьмилетка. Ну мы, дети, и разъехались кто, куда. Я — в Казань, в техникум поступила. Сестра — в Алма-Ату. А родители так и прожили в своей Ивановке. Но мы их не забывали. Каждый год на День Победы приезжали к своим ветеранам в родную деревню. А на лето привозили внучат.
Первой в начале нулевых ушла мама Ларисы
