сел рядом. Влада даже привстала на носки сапожков с меховой оторочкой, чтобы заглянуть через плечо высокого брата.
– Дорога ведёт с востока на запад. Первый крест – за рекой и тем самым лесом, где ты сосчитала свой первый дым. За два дня дойдем, ежели в пути ничего не застанет.
– Хах, главное, чтобы озёр не встречалось – это-то самое важное! Без них, глядишь, и дойдём!.. – с напускной серьезностью добавила Влада. Рассмеявшись, она поспешила вперёд. Поддёвка сестры заставила Серко стиснуть зубы – не в щенячьи игры ввязались, он сразу понял, как опасна затея, по взгляду Старшей. Ни один сын не захочет увидеть в глазах матери страх.
Догнав Владу, Серко решил её осадить. С ней тоже приключилась история, о которой она вспоминать не любила. Но мстительный разговор Серко начал как бы с себя:
– Одинокое озеро – полнилось мороками. Вода чистая, а в омуте сердца подлые – сказ про русалок давно всем известный и для меня не в обиду. Зато помню я сказание о Навей охотнице, коя с волком не подружилася…
После этих слов Влада сразу притихла, а пальцами невольно коснулась «зубастого» оберега в косе. Серко продолжал:
– Замай всякогу оседлыша, хто о Нави хоть ще-то, да ведат, и испросити у сего: а в дружбе ли племене с вълками? Тако ще же оседлыш тобе прорекати? Очи выкатит, забормоче: «Навь и есмь сами вълки, або воют по нощам и стаей дикой охотятси!»
– Хоть бы раз я завыла… – буркнула Влада, но Серко было уже не остановить. Солнце разогрелось до летнего жара, подмигнуло охотнику между ветвей и как будто подталкивало его продолжать дальше.
– И верно про Навь люцы рекут, нешто вълки ей братье, нешто с кажным вълком Навь сговоритси, да и цельная стая ей лиха не сдеят, або в кажном из Навьего племене есмь Зверина душа, да така, ще всякому вълку въжак, а вълчице муж наиправёйшай!
Серко нарочно углубил свой рассказ, подражая говору старых охотников. Такие сказания у костров звучали в логове часто и велись на древнем наречии племени, бывшим в ходу до знакомства с наукой Скитальцев. Влада тоже любила истории от матёрых охотников и слушала их с упоением. Тем слаще для Серко было подражать старинным преданиям:
– Но вот явиласи на свит дева младая, о кой шепталися, нешто сам Зимний Дух в неё полонён. По юным годам она дивила матёрых: звиря всякого била точно, без промаху, да и собою бысть дюже ладная, нешто Леля-любовь. Но вот раз случилося, ще овидалси с ней вълк…
– Серко, хватит, фетюк ты поганый! – протараторила Влада.
– Овидалси в лесу с нею вълк, – напирал братец. – Един-единёшенек, заплутащий, тощий, лоухматый…
– Не тощий он был!
– Ухмыльнулася деваха, да давай над вълком сем потешатьси: «Щего энто ты утый такой в мый славен лес приволокси? Пощто мни, охотнице великой, в ножки не кланяешьси?!» Расфуфырилась дева, всё боле над бедным вълчонком яритси…
– Ах он теперь и «волчонком» стал?! А что росту в нём было по грудь – не счетово?!
– Тут оскалился вълк, да як прыгне! И давай Навь твердить верен заговоур, умоляти ныго не кусатьси, верещать, яко девка людская…
– Вот сейчас… сейчас я тебя зашибу…
– Токмо впустую! Ухватил вълк охотницу за саму ляжку, да с недоумца и куснул… И погибель бедовому вълку решилася: яду в деве так мноугу бысть, ще, укусимши её, вълк издох. А зубы собачкины бысть столь худы, ще осталися у девы прямо в задиц…
Последнее слово Серко не договорил. Влада бросилась на него, повалила на землю и без всяких шуток постаралась ударить ножом. Перехватив её кисть, Серко ловко извернулся, и на лесной тропе завозилась настоящая драка. Вокруг охотников с лаем носился встревоженный Вук. Пёс старался ухватить за ногу парня, но вот нож со звоном отлетел в сторону – победа опять осталась за более сильным братом. Повалив Владу на спину, Серко крепко прижал её коленом к земле.
– Тот волк был размером с молодого медведя! – шипела на него Навья охотница. – Большего зверя я в жизни не видывала! Он в лесу на меня вышел один – это верно! И что не отогнала его словами заветными – тоже истина! Заговорам такой волк не поддастся, або сам из Великих Зверей! В нём волка столько же, сколько в нас человека!
Серко убрал ногу. Он и так знал в чём правда и дразнил сестру только чтобы ущемить её гордость. Но Владу теперь было не остановить. В доказательство своей правоты она тут же показала привязанные к оберегу в косице клыки:
– Я убила Великого Зверя одним токмо ножом! Волк хотел испытать меня, потому что почуял в крови Зимнего Духа. Не со мной он желал мериться силой, а с тем, кто внутри меня воет! Нарочно явился из далёких земель, нашел меня возле логова и напал! Благодари Макош, что такой зверь не бился с тобою! А не веришь, спроси о том мать!
Последние слова повисли в воздухе между родными. Влада вдруг поняла, что не скоро они увидятся с матерью и может даже никогда не вернутся обратно в логово. Её взгляд соскользнул с лица старшего брата. Влада больше не улыбалась, не злилась и не вела себя так, как будто шла за обычными сказами – на кону была жизнь целого племени.
– Поняла я Серко… всё поняла. С бедами не смиришься, нельзя знать, когда Лихо появится. Клянусь держать своё сердце в холоде…
Кивнув, брат предложил
