был близок к концу.
12 (24) июня англо-французы показались на подступах к Кронштадту. Ничем серьезным их пребывание в виду русской крепости не было отмечено. В Петербурге и окрестностях приход союзников вызвал небывалый ажиотаж — снимались дачи с видом на море, публика стремилась попасть на те участки побережья, откуда можно было увидеть в подзорную трубу корабли противника, два раза в неделю к Кронштадту из столицы выходили пароходы с любопытными наблюдателями. Адмирал Томас Кохрейн, лорд Дандональд решил выйти из тупика путем применения нового оружия. Он предложил использовать серные бомбы для обстрела русских батарей удушающими снарядами, но командование эскадрой вынуждено было отказаться от этих планов по причине технической сложности их применения.
Союзники смогли использовать свое господство на море и временное присутствие французской пехоты только при атаке Бомарзунда — недостроенной на 80 % русской крепости на Аландских островах, из которой по непонятным причинам не был выведен ее небольшой гарнизон. Он состоял из 42 офицеров и 1942 нижних чинов, среди которых было много ссыльных и штрафных. Крепость состояла из небольшого форта с 66 орудиями и трех башен с 46 орудиями. Уход соединенной эскадры из Балтики без каких-либо результатов весьма негативно сказался бы на авторитете Англии и Франции, и эта цель представляла удобный выход из тупика. Французская дивизия насчитывала 9000 чел. — этого, по словам Непира, было слишком много для Аланд и слишком мало для чего-либо другого. 2 августа у архипелага собралась английская эскадра, транспорты с французами подошли 5 августа, а утром 8-го началась высадка десанта.
Крепость не была рассчитана на оборону со стороны суши. Атака осуществлялась под прикрытием морской артиллерии с 31 корабля. Имея превосходство в артиллерии — около 800 против 112 — союзники превосходили гарнизон и в мощности, и дальнобойности орудий. 16 августа крепость была полуразрушена, ее запасы боеприпасов почти исчерпаны. Барагэ д’Илье представил коменданту генерал-майору Я. А. Бодиско ультиматум — в случае штурма гарнизон будет полностью уничтожен. Оказавшись в безвыходном положении, Бодиско капитулировал 16 августа. Приказ о сдаче был столь необычен для русской армии, что солдаты и офицеры гарнизона поначалу отказались выполнять его. В гарнизоне пошли слухи о том, что Бодиско сделал этот шаг под влиянием жены, что не придавало его распоряжениям веса настоящего приказа. Толковать о предательстве начали и в столице. Все эти разговоры не имели под собой основания — после войны следствие по сдаче Бомарзунда оправдало Бодиско.
Итак, крепость сдалась. Союзники понимали бессмысленность этой победы с военной точки зрения и попытались использовать ее в политическом отношении: Швеции было предложено ввести на острова свой гарнизон. На это приглашение последовал отказ. Особого впечатления на шведское правительство частный успех союзников не произвел, наоборот, их кампания на Балтике убедила сторонников сохранения нейтралитета в ограниченных возможностях союзных сил. Между тем в королевстве общественное мнение проявляло всё большое внимание к проблеме Финляндии. Идеи реванша были чрезвычайно популярны среди общественности, свидетельством чего была масса появившихся газетных статей и брошюр. Отзыва в Финляндии эта кампания не получила. Ее население оказалось вполне лояльно русской короне.
Тогда в дело вступила французская дипломатия, которой, в конце концов, удалось заключить договор со Стокгольмом. В случае вступления в войну Австрии, размещения в королевстве 10-тысячного корпуса союзников, гарантий присоединения Финляндии и ежемесячной выплаты субсидии в 100 тыс. фунтов Оскар I был готов присоединиться к коалиции. Условия соглашения были одобрены британским правительством, хотя было очевидно, что Швеция не выступит ранее очевидной победы союзников и гарантии неограниченной поддержки. Никакого значения в войне этот успех французской дипломатии не имел. Вводить шведский гарнизон на Аланды король отказался. Он не сомневался, что русские выбьют его войска оттуда, когда море замерзнет. Убедившись, что Австрия не собирается вступать в войну, а германские государства — противятся планам ее расширения, Стокгольм вернулся к своей первоначальной позиции, то есть к сохранению нейтралитета. Немаловажную роль сыграл и тот факт, что шведские военные не ожидали значительных достижений от англо-французского флота, не приспособленного к действиям в шхерах, и, кроме того, понимали, что в сентябре союзные корабли уйдут к своим берегам, а море замерзнет, что сделает возможным новый переход русской армии через Ботнический залив. Барагэ был готов гарантировать оставление на зиму в королевстве своих сил, но, по мнению Оскара I, этого было явно недостаточно.
После долгих споров и рекогносцировок союзное командование выяснило, что не имеет достаточных сил для действий против Ревеля, Кронштадта или Свеаборга. В результате англо-французы не стали дожидаться зимы, когда на острова по льду могла перейти русская армия. 14 сентября они покинули Аландские воды, а 27 сентября — Балтику. Главным итогом кампании 1854 г. на Балтике был сам факт сдачи русской крепости как демонстрация успеха англо-французских войск, что использовалось Парижем и Лондоном для расширения давления на нейтральные государства с целью привлечения их к коалиции. С другой стороны, очевидный разрыв между ожидаемыми и реальными результатами действий британского флота сделал необходимым поиск козла отпущения, и таковой был найден в лице Непира. 22 ноября 1854 г., после возвращения в Англию, он получил приказ спустить свой флаг и был отправлен в отставку. Его морская карьера была закончена. «Пришел, увидел и не победил. — Писала об адмирале английская пресса. — Он хотел продеть кольцо сквозь ноздри грозному Левиафану и вместо кита поймал салакушку. Русские смеются, и мы смешны в самом деле».
Одновременно с действиями Непира в мае — июне 1854 г. в Варну были перевезены французская (около 40 тыс. чел.) и английская (около 20 тыс. чел.) экспедиционные армии. Это сосредоточение должно было одновременно решить несколько задач: поддержать Турцию, обеспечить безопасность дальних подступов к Константинополю и проливам, повлиять на Австрию, чтобы обеспечить ее выступление в Дунайских княжествах.
Действия союзников на Балканах происходили при весьма благоприятных для них внешнеполитических обстоятельствах. 9 (21) февраля 1854 г. министр иностранных дел Австрии Буоль в частной беседе с П. К. Мейендорфом заявил о том, что готов заключить союз с Францией, так как ее политика более консервативная, чем политика России. В Вене, как всегда, предпочитали придерживаться принципа сохранения территориальной целостности Оттоманской империи.
Илл. 38 Лейтенант Браун. Завершающая атака на Бомарзунд с севера. 16 августа 1854
Илл 39 Джозеф Шульц. Прорыв защиты Силистрии. 1853
Вчерашние друзья — худшие враги
Крымская война как война России с коалицией началась, и почти сразу же стало понятно, насколько ошибалась русская дипломатия, рассчитывая сначала на поддержку Австрии, а затем — на ее нейтралитет.
