ножке.
— Это он для вас приволок откуда-то такое диво, — сообщил папаша Рикар, наполняя кубок вином, — и запретил подавать его другим гостям.
— Я польщен, — кивнул мальчику Марк и пригубил вино. — Отличное! С виноградников Эрдена, прошлого года?
— Точно! — восхищённо воскликнул Марсель.
— Так что вас привело к нам, господин барон? — спросил папаша Рикар, придвинувшись ближе к гостю.
— Вы знаете виконта де Лапера? — поинтересовался Марк, потягивая вино.
— Кто ж тут не знает маленького виконта! — усмехнулся Рикар. — Он довольно глупый, но забавный. Сами знаете, те, кто приходят сюда, не спешат называть свои имена, а он в первый же вечер заявил, что он виконт Клод де Лапер, видимо, полагая, что все вокруг должны пасть перед ним ниц. Его тут немного потрепали, но мне стало жаль этого телёнка, и я цыкнул на парней, чтоб оставили дитё в покое. Он так перепугался, что был безмерно благодарен за защиту и с тех пор со мной довольно любезен.
— Часто приходит сюда?
— Иногда, когда в кошельке остаются последние монеты. Я не позволяю ему играть с шулерами, потому он иногда выигрывает у таких же петушков, как и он сам. Он придаёт моему заведению более респектабельный вид, — Рикар рассмеялся. — Сами знаете, к нам порой заходят любители приключений, они оставляют тут свои денежки и развлекают публику своим чванством, потому я их прикармливаю, как диких гусей.
— Когда де Лапер был здесь последний раз?
— Явился вечером перед Адриановым днём. Мы с Марселем как раз вернулись со сходки, которую устраивал наш квартальный староста. Он просидел здесь всю ночь, то проигрывая, то отыгрываясь. С ним за столом был младший де Кордэ, какой-то купец из луара и цирюльник с улицы Роз. Вполне приличная компания. Они играли, пили и сплетничали о своих подружках. Ушёл уже утром, просил меня дать ему провожатого.
— Я проводил его до дома, — кивнул Марсель. — Он дал мне серебряную монетку. По дороге зашли к кружевнице, и он купил косынку. Я б ему такую в три раза дешевле продал!
— Хорошо, теперь скажите, тем заказчиком, о котором расспрашивал вас мой оруженосец, мог быть де Лапер?
— Нет! — в один голос воскликнули Пикар и его подопечный. — Тот был старше, хоть и молод, — продолжил Марсель. — Он был чем-то похож на вас, ну, понимаете, человек, который хорошо владеет оружием, ловкий, быстрый и очень сильный. Я случайно поймал его взгляд, он у него такой внимательный, цепкий и при этом спокойный.
— А какого цвета его глаза? — спросил Марк.
— Светлые, но не как у вас. Кажется, голубые или чуть зелёные.
— Я только посмотрел на него, сразу понял, что он — опасный человек, — кивнул Пикар. — И верно, этим он похож на вас. Когда вы явились сюда впервые, я сразу понял, что вы не так просты, как хотите показать. Этот такой же, не то, чтоб грозный, но такую повадку можно получить только на войне.
— Значит, он выглядел, как опытный воин?
— И держался также.
— Значит, это был не де Лапер.
— Точно нет. И раньше я его здесь не видел, как, впрочем, и после. Сперва даже подумал, что он приезжий, но потом понял, что он из столицы. Наших сразу видно, да и чужаку без провожатого эту таверну не отыскать.
Простившись с папашей Пикаром, Марк в сопровождении Марселя поднялся на улицу и, увидев, как доброжелательно кивнул Эдаму мальчик, убедился, что тот уже успел наладить тут свои связи. Пообещав в ближайшее время заехать на ужин, Марк поднялся в седло и повернул коня на запад. Ему хотелось отправиться домой, потому что было уже поздно, но нужно было сначала принять более подобающий его положению вид. К тому же он убедился, что Клод де Лапер не был убийцей, а стало быть, у него не было оснований держать его в камере.
Вернувшись в Серую башню, он узнал, что барон де Грамон уже пару часов ведёт допрос подозреваемой, и решил ему не мешать. Он прошёл в свой кабинет и переоделся, после чего сел за стол и, написав записку, велел оруженосцам отнести её в кабинет де Грамона и передать его секретарю. После этого он счёл свои дела на этот день законченными и пошёл домой.
Новые версии
Придя утром в Серую башню, он, прежде всего, поднялся к де Грамону. Тот выглядел злым и несчастным, несмотря на свой нарядный костюм, изобилующий кружевами и золотой вышивкой.
— Я выпустил его час назад, — ворчливым тоном сообщил он, едва увидев Марка на пороге.
— Так скоро? — удивился тот и, пройдя по нарядному, обставленному дорогой и слегка вычурной мебелью кабинету, подошёл к огромному письменному столу. — Я думал, ты его подержишь, пока не закончишь следствие.
— Нет нужды, — буркнул Рене, в то время как Марк уселся на обитый голубым бархатом стул с резной спинкой. — Она сразу заявила, что он ничего не знал о её делишках.
— Правда? Мне она сказала, что всё, что я у неё нашёл, притащил в дом де Лапер.
— Видимо, она хорошо подумала и решила не губить этого телёнка. Ей-то ничего не грозит, потому она и призналась, что служит Деллану.
— Что значит, ничего не грозит? — насторожился Марк. — Она уверена, что выйдет отсюда на свободу?
— В том-то и дело! — в голосе де Грамона послышалась досада. — Вчера, едва ты её арестовал, во дворец примчался барон Фромен и вымолил у короля аудиенцию. Говорят, он выглядел довольно жалко, поскольку ему самому не нравилась эта миссия, но ему пришлось заявить, что госпожа Дюнуа является подданной альдора, потому он просит по окончании следствия выслать её в луар, как это предусмотрено двусторонним соглашением. Ему пришлось признать факт шпионажа, чем он облегчил нам работу, лишь бы помешать нам применить к ней более жёсткие методы допроса. Теперь мы можем не торопясь размотать свитый ею клубок агентов, но при этом должны будем отпустить её, не попортив её атласную шкурку.
— Может, они побоялись, что под пыткой она выдаст больше?
— Она итак рассказала много интересного. Нет, скорее всего, у неё в луаре есть влиятельный покровитель, который не боится очередного скандала, связанного со шпионажем. Хотя, чем это может для них кончиться? Мы погрозим им пальчиком, выдадим им замешанных в деле алкорцев, посадим несколько своих, устроим взбучку болтунам и сластолюбцам, которых она очаровала. И всё… И для нас и для них дело привычное. А что касается де Лапера, так она прямо сказала, что он слишком глуп и ненадёжен, чтоб привлекать его к подобной
