вкуса.
— Добрый день, леди! Чем могу помочь? — подлетает ко мне молоденькая девочка в форменном платье. Точно таком же, как были на помощницах модистки.
— Добрый день, — улыбаюсь. Хотя внутри все дрожит от волнения. Мне все еще необычно подстраиваться под манеру общения этого мира. Однако вечер у Барроузов изрядно прокачал меня в подобных навыках. — Мне нужна мадам Жельбен. Это касается недавнего заказа.
— О, я не знаю… — мрачнеет. ― Она, наверное, занята.
― Я буду очень благодарна, если она все же найдет минутку для меня. Заказ большой, для меня, сестер и мамы. И будет невероятно жаль, если правки, которые должна передать, не примутся во внимание, а вся партия платьев окажется негодящей, — стараюсь показаться как можно более суровой.
— Я спрошу, леди… — растерянно смотрит на меня.
― Леди Вивьен Роуз. Мадам Жельбен меня наверняка помнит…
На самом деле, я совсем в этом не уверена. Но пытаюсь вести себя так, как и следует леди и быть твердой в словах.
Однако как только девушка поворачивается, чтобы исчезнуть за дверью служебного помещения, как эта самая дверь открывается. И мадам Жельбен собственной персоной шагает в зал.
— О, леди Вивьен! Рада вас видеть, — приветливо улыбается, сразу узнав. ― Но я думала, что окончательная примерка должна быть через несколько дней. Мы не успели…
На лице модистки появляется досада. А у меня в душе наоборот — расцветает радость.
— Да это же, мадам Жельбен, — не удерживаюсь от довольной улыбки. ― Это просто замечательно!
Я прошу принести все мои платья. Внимательно рассматриваю наполовину готовые наряды и мысленно киплю от гнева. Весь этот стиль рококо очевидно не для фигуры Вивьен. Кружево, банты, воланы превращают ее из симпатичной пампушечки в диванную подушку в аляпистой наволочке.
Из всего этого разнообразия отбираю только одно платье темно синего цвета. Его украшает снежно белое кружево на манжетах и воротнике и небольшие черные ониксовые бусинки на корсаже.
— Дорожное, — подходит ко мне мадам Жельбен. — Последняя коллекция. Будете примерять? Здесь нужно на корсаже еще воланы пришить и на юбке дополнительный слой из зеленого бархата.
— Потом, — откладываю в сторону. — И никакого зеленого бархата. Синий, возможно, на оттенок темнее. Есть такой?
Мадам кивает. А я продолжаю с немного виноватой улыбкой:
— Остальное нужно заменить. Вы самая лучшая в мире мастерица и сами платья замечательные, — стараюсь не обидеть модистку. Но, ― развожу руками, ― они все рассчитаны на несколько иной тип фигуры.
Мадам Жельбен задумывается, окидывает меня оценочным взглядом. Ярко-красные губы сжимаются от напряжения.
― Леди Вивьен… ― наконец медленно произносит. ― Я понимаю ваши чувства и, честно говоря, согласна с вашими словами. Но что же делать, если так диктует мода? Хотя… — постукивает тонким пальцем по губам. ― У меня есть идея. Однако не знаю, отважитесь ли вы на такое.
— На что? — склоняю голову набок.
Мадам Жельбен колеблется. Бросаю искоса взгляд на Уилла. Мальчик сидит в кресле у низенького журнального столика, пьет ароматное какао и заедает сахарным печеньем. В общем, не скучает, и я немного успокаиваюсь. Все же ребенку в магазине с женскими штучками явно не весело. Но вкусности, видимо, полностью примиряют юного гения с этим неудобством. И я снова смотрю на модистку.
— Ну же! Мадам Жельбен… Если не покажете, мы так и не узнаем.
— Это совсем новый фасон платьев, леди. Он только-только начал входить в моду в моем родном Жетеле. И сестра прислала несколько моделей на пробу. Однако ― снова начинает колебаться. ― В нашем Сен-Ажене эти наряды могут показаться слишком откровенными и дерзкими.
После этих слов и сама начинаю сомневаться. Столица соседней Маллалии — Жетель считается законодательницей мод. Однако познакомившись с глубокими вырезами на платьях сен-аженовских леди трудно представить что-то более откровенное. Становится по-настоящему страшно. Неужели жетельские мадам носят декольте до пупка.
— Показывайте, — наконец, вздыхаю. Не увижу, не узнаю.
А когда мадам Жельбен выносит платье, удивленно хлопаю глазами. Откровенное? Она, наверное, пошутила? Декольте вполне приличное, рукава-фонарики и вовсе отсутствует корсет. А сама юбка свободно струится от лифа до пяток. Минимум бантиков и рюш. Просто и элегантно. И главное — в одном тоне изысканного теплого бежевого цвета. Воротник и лиф вышиты жемчужинами, и на подоле сверкает их россыпь — вот все и украшения.
И хоть платье мало на меня. Но и так вижу, что фасон в стиле ампир мне невероятно подходит и делает гораздо стройнее.
— Она великолепна! ― у меня перехватывает дыхание.
― Но под нее надевается только два подюбника, леди, ― сокрушенно качает головой модистка. — И совсем без корсета. Некоторые могут счесть это слишком фривольным.
— Неважно, мадам Жельбен. Я желаю такие и только такие платья. Думаю, мы с вами введем новую моду в Сен-Ажене.
Глаза мадам Жельбен довольно сверкают. Уверена, она хорошо знала, кому предлагать эти наряды, и что найдет необходимый отклик.
Через несколько часов подобрав фасоны цвета и аксессуары, я полностью переделываю свой гардероб. Реакцию мамочки уже предчувствую с нетерпением. Но поскольку окончательная примерка предполагается в день перед отъездом, понимаю, что сделать она ничего не сможет. Из прошлого заказа оставляю только дорожное платье. Фурор новым фасоном хочу осуществить именно на первом праздничном ужине.
Глава 12
Возвращаемся с Уиллом в кафе через ту же летнюю площадку и выходим из главного входа. К счастью, кучер и лакеи, воспользовавшись незапланированным перерывом, развлекаются подручными средствами. Играют в странные кубики и карты. Сама суть игры мне не известна, но судя по страстным возгласам, она достаточно азартна и увлекательна. Нас даже не сразу замечают.
— Теперь к твоему мистеру Вефандингу, да? — уточняю у Уилла, устроившись на диванчике. А вдруг и ему тоже нужно совсем в другое место. И этот Вефандинг только прикрытие.
Но ребенок уверенно кивает и таращится на меня слегка испуганным взглядом.
— Вив, — задумчиво скребет лоб. ― Ты не подумай, что я против. Твои платья… новые платья… отличные. Однако мама их явно не одобрит.
— Знаю, — вздыхаю. — Но у меня нет выбора
― Понимаю… Только вот что меня беспокоит… Как ты решилась? Раньше даже мелкое замечание вгоняло тебя в панику и доводило до слез. А теперь ты готова открыто ей противиться.
Я ждала таких вопросов. Мне, правда, тяжело обманывать это невинное дитя. Уилл такой искренний, открытый. Хоть и пытается хитрить, но его душа светлая и чувствительная. Пожалуй, впервые становится стыдно, что я не Вив… И горько… Ведь его родная сестра мертва. Скорее всего, именно воспаление
