прикрытые кошмой тела. То были сестра и мачеха. Из-под обломков дома еще надо вытащить двух сыновей и старшего брата.
Таган бросился разбирать завал, откидывать кирпичи, сбрасывать саманную штукатурку, растаскивать доски. Из-под ногтей его сочилась кровь, горло драло от пыли, мучила жажда, но Таган не останавливался и, наконец, из-под обломков извлек раненого сына Мухамеддурды и тела брата Реджепа и младшего сына Аннадурды.
Громадное несчастье обрушилось на колхоз, многие семьи оплакивали погибших. Большинство глинобитных построек было разрушено, оба трактора основательно помяты. Уже на другой день обнаружилось, что в арыке стало заметно меньше воды.
Но именно в те тяжелые дни Тагану помог опыт войны. Похоронив родных, успокоив односельчан, Таган возвратился на курсы. В октябре того же года он приехал домой со справкой об окончании курсов с отличием. Была зима, но Байрамдурдыев тут же принялся за дело.
Надо было наладить контакт с агротехническими организациями и машинно-тракторными станциями района, заручиться их поддержкой, раздобыть хорошие семена овощей, собрать и вывезти на поля естественные удобрения.
Чтобы со всем этим справиться, Байрамдурдыев обратился за помощью к коммунистам. На собрании рассказал о своих планах. Закончил доклад словами:
— Я так считаю и призываю вас разделить со мной это мнение: если колхозник богат — значит, богат и колхоз, если колхоз богат — богата его республика, а республика богата — значит, богата и наша Родина. К этому именно мы и должны устремить все наши помыслы.
К концу 1949 года о колхозе «Большевик» заговорили за пределами района. Колхоз попал на доску Почета, а его председатель за высокие урожаи сортовых семян овощей и бахчевых культур был награжден значком «Отличник социалистического сельского хозяйства».
В это время по всей стране выдвигали народных кандидатов в депутаты высшего органа власти. Был образован и Геок-Тепинский избирательный округ.
— Нашему колхозу выпала большая честь, — открыл собрание колхозников секретарь партийной организации Меджанов, — выдвинуть кандидатов в депутаты Верховного Совета.
Под бурные аплодисменты собравшихся Меджанов назвал имена руководителей партии и Советского правительства. А когда аплодисменты стихли, слово попросил Пиркули Бегмурадов.
— Я предлагаю также выдвинуть кандидатом в депутаты Совета национальностей по нашему избирательному округу башлыка нашего колхоза Героя Советского Союза Тагана Байрамдурдыева. Он очень достойный человек.
Таган волновался, слушая, как по-доброму говорили о нем колхозники. Волновался и думал: «Надо сеять хлопок. Это даст еще больший доход. Сразу вдвое трудодень повысится. Вот тогда и говорить можно будет с людьми о расширении посевных площадей, и об освоении песков, и о выгоне отар на зиму в Каракумы…»
Через несколько дней, 27 февраля 1950 года, под вечер, по дорогам и тропам к новому клубу сельхозартели имени Куйбышева на автомашинах, группами и в одиночку, пешком и на велосипедах двигались колхозники. Нарядное здание было празднично украшено портретами вождей, лозунгами, коврами. Над входом белыми буквами на красном полотнище выведены слова: «В Советском Союзе, меж равными равный, свободен и счастлив туркменский народ».
Избиратели встретились со своим кандидатом. Выступлений было много, потом слово попросил Таган. Кавалерийскую кубанку из черного каракуля он оставил на стуле, оправил солдатскую гимнастерку, на которой красовалась Золотая Звезда, ордена, медали, и твердым шагом вышел на трибуну. Гладко выбритая голова, высокий лоб, ясные глаза на крупном, со шрамом через правую щеку лице, небольшие черные усы и молодцеватая выправка сразу привлекали внимание. Таган поблагодарил всех за оказанное доверие и вынул из нагрудного кармана лист бумаги.
— Дорогие товарищи, в конце выступления я хочу прочесть вам стихи нашего прославленного поэта Якуба Насырли.
Путь неблизкий прошли мы вдвоем с тобой,
Под одной шинелью случалось нам спать.
Две души наши стали одной душой,
И ничто их не сможет теперь разнять.
Помнишь, фрица-разведчика в плен я взял.
Он затрясся, захныкал: «Сдаюсь, сдаюсь»…
«Русь зольдат», — этот немец меня назвал.
Я подумал: «Вот то-то и есть, что Русь!»
Русь, Россия! Для всех нас ты — дом родной,
Воедино сплотивший все племена.
Сокрушай же врага и моей рукой
И моей работою будь славна![19]
Глава VIII. АТТЕСТАТ ЗРЕЛОСТИ
Летом 1950 года, когда по всей стране прошло укрупнение сельскохозяйственных артелей, колхоз «Большевик» объединился с колхозом «Герельде». Два разросшихся аула слились в одно село, в правлении появились свободные средства. Колхозникам выдавали ссуды на строительство каменных домов. Нашлись деньги, чтобы пробурить скважину, давшую колхозу сразу вдвое больше воды, поступавшей на поля и мелеки — приусадебные участки. Вскоре в селении появился водопровод.
К весне следующего года во многих дворах зацвели молодые фруктовые деревья и виноградники. На скотной ферме уже не хватало места, на выпасах гуляло свыше четырех с половиной тысяч овец. Байрамдурдыев радовался — можно было двигаться дальше. Но жизнь решила иначе.
Соседняя сельхозартель имени Жданова объединила пять колхозов. Образовалось огромное хозяйство, руководить которым оказалось не так-то просто. Некоторые пробовали — не получилось. И тогда ждановцы стали просить районное руководство, чтобы их председателем стал Байрамдурдыев.
Для колхозников «Большевика», как и для Тагана, это было неожиданностью. На собрании они говорили и спорили до хрипоты, пока представитель райкома не посоветовал спросить мнение самого Байрамдурдыева.
Перед собранием Таган долго разговаривал с женой. По ее грустному лицу нетрудно было догадаться, что она совсем не рада тому, что может произойти. Таган и сам был озадачен — так хорошо пошло дело в своем колхозе… Но умом, да и душой он понимал, что соседний колхоз почти втрое больше, и, значит, у него перед государством будет втрое больше обязательств. Ведь и депутатом в Верховный Совет его избрали не только колхозники «Большевика»!
Выступление Байрамдурдыева было немногословным. Он напомнил односельчанам, что «право соседа — право бога». Кто-то еще вспомнил, что «не смейся, когда сосед в беде, — придет очередь и к тебе». Последней выступила уважаемая в колхозе доярка Алты Айдогдыева. Смысл ее выступления сводился к тому, что «в несчастии сосед — подмога, и нельзя иначе, мы ведь все советские люди — братья». Собрание в конце концов решило отдать своего председателя соседям, но на время, как бы в долг.
* * *
Таган Байрамдурдыев еще с войны хорошо помнил: «Ничто так не окрыляет, как первый успех. Любая, даже самая маленькая победа — это прежде всего моральное торжество воина». «А сегодня трудное положение в колхозе — каждый
