– Как и моё клеймо.
– Да.
– А эти? – Нэйта провела ладонью над кругом из заживших шрамов. – Почему они такие ужасные? Печать, которая относится ко мне, пусть и не зажила, но в ней просматривается рисунок, а эти же…
– Эти апрентис мертвы.
Ужасные слова. Может, они только послышались? Ведь сказаны были совсем тихим голосом. Восемь человек, которых до неё лорд Ферран пытался сделать своими учениками, мертвы. А это может означать лишь одно: вполне возможно, что Нэйту ждёт та же участь.
– Почему?
Не ответил. Но и не осадил и не ушёл. Просто молчит. Как будто глубоко ушёл в себя.
Только не паниковать. Пока она жива, нужно искать выход. Любой выход, здесь уж не до жеманных эскапад.
– Вы не можете скрывать от меня эту информацию! Это касается и моей жизни тоже!
– Не кричи, ты не сообщишь мне ничего нового, – неужели в голосе бездушного некроманта промелькнула горечь?
– Так сообщите это мне вы! Что я должна сделать, чтобы выжить? Не стать великим магом, а просто выжить?
Хотелось взять это бесчувственное бревно за грудки и потрясти. Но, во-первых, по причине отсутствия даже рубахи, трясти было не за что, а во-вторых, как Нэйта поняла, она теперь должна делать всё, чтобы эта проклятая печать зажила, и тряска этому точно не поможет.
– Что делать? Как я уже говорил, находись ближе ко мне, тесный контакт энергий и тел способствует быстрому становлению печатей.
– Близкий контакт, – повторила Нэйта. – И насколько близкий?
– Как я уже говорил, вступать с тобой в половую связь я не намерен.
Фу, как грубо. Но зато без намёков и недомолвок.
– Почему? Вы не подумайте чего, я вовсе и не настаиваю, но должна же я знать, что меня ждёт.
Нэйта только сейчас заметила, что неосознанно водит указательным пальцем левой руки вокруг воспалённого знака, даже отдёрнула руку, но мужчина осторожно вернул её на место.
– Ты не делаешь мне больно. Наоборот, как я уже сказал, от твоих прикосновений боль успокаивается.
Ладно, почему бы и не продолжить, тем более, этого хотелось и самой Нэйте. И, как с ужасом она отметила, не только этого. Что там мама говорила про непреодолимое влечение, которое вызывали маги? Да и Жизелька после недолгих слёз в итоге выглядела вполне счастливой. Ясно, успокаивает и заговаривает зубы. Ждёт, когда сама отдастся, по собственной воле и желанию. Не дождётся. Это навязанное печатью влечение не такое уж и непреодолимое.
– И всё же, господин Учитель, что меня ждёт? Ведь инициация мага, как я понимаю, это… ну, половая связь? – как же тяжело дались эти слова. Но лучше уж выражаться конкретно, чтобы потом не возникло недоразумений.
– Да. Но инициировать тебя буду не я.
– А кто?
Удар гонга избавил лорда Феррана от необходимости давать подробный ответ, он лишь неопределённо сказал, что, пока не приживётся печать, об этом говорить рано, а затем поднялся и вышел.
Машинально отметилось, что спал он в удобных пижамных штанах. Хоть на это хватило такта.
Ладно, информация для размышлений получена. Да, ещё далеко не всё ясно, но ведь этот разговор, как и их общая ночь, не последний. От некстати мелькнувшей мысли жарко полыхнули щёки, и не только они. Пожалуй, можно по-быстрому принять душ и бежать на завтрак. Начинается новый день, и нужно провести его так, чтобы в будущем у неё было не только много дней, но и лет.
***
После завтрака лорд Ферран выдал Нэйте и Макару задания, велел заниматься самостоятельно и, сказав, что у него есть дела, исчез. Чему удивляться, не может же он находиться постоянно со своими учениками. Подождал, пока печать немного успокоится, и теперь будет вести прежний образ жизни. Впрочем, судя по ощущениям Нэйты, рановато он оставил её, успокоившаяся было боль в запястье тут же дала о себе знать.
– Ну что, идём в классную комнату? – невинно спросил Макар.
А ведь Учитель ничего не сказал, что они должны заниматься вместе. Правда, и прямого запрета не было. Нэйта особо не страдала, находясь в обществе книг. Но ребёнку одиночество давалось гораздо труднее, пусть он и не показывал этого.
– А идём! Только я возьму свои учебники!
На том и договорились. Никаких сказок и дурачеств во время уроков. Разговоры только по делу. Если что-то не понятно, спрашивать не возбраняется.
Первой договор нарушила Нэйта. Она, видя, как мальчик старательно пыхтит над трудной математической задачей, поинтересовалась:
– Почему лорд Ферран не наймёт тебе обычных учителей? По математике, истории и географии, письму? Ведь это можно поручить и обычным людям? Да даже отправить тебя в обычную школу?
– Ты что, ещё не поняла? – обиженно глянул на неё Макар.
– Что я должна понять? – Нэйта отложила книгу в сторону и неосознанно прикоснулась к всё более дающему о себе знать клейму. – Ты же помнишь, что ещё совсем недавно я жила самой обычной жизнью. Ходила в школу с самыми обычными детьми, и о жизни магов знала только из рассказов обычных людей, совсем не магов. И в этих рассказах маги, если они не чудовища, конечно, не держат своих детей взаперти!
– Думаю, если папа позволил тебе меня увидеть, – проговорил Макар, – то тебе можно знать, – он задрал рукава своей курточки и оголил запястья. – Видишь?
– Нет.
– То-то и оно. У меня нет знака ученика.
– И что?
– Это значит, что любой маг, понимаешь, любой, даже светлый, может объявить меня своим учеником.
– Да уж, что может быть страшнее, чем оказаться учеником светлого мага, – пробормотала Нэйта.
– Папа сам хочет меня учить! – отчаянно выкрикнул малыш.
– Хочет учить, но поставить печать боится. Боится за твою жизнь, – проговорила она скорее для себя. – Другие ученики лорда Феррана умерли. Умерли все, так?
Макар понуро кивнул головой. Кажется, он понял, что разговор ушёл не туда. Слишком уж догадливой оказалась его новая соученица.
– Ты их знал?
– Помню некоторых, – мальчик поспешно вернулся к задаче. Ясно. Не хочет продолжать разговор.
И вдруг страшная догадка озарила Нэйту.
– Твоя мама. Она тоже была его ученицей, так?
– И ничего не так! – отчаянно воззвал Макар, безуспешно пытаясь спрятаться за учебником. – Всё не так! И вообще, я же тогда только родился, как я могу это помнить?
– Значит, была. И была она светлой, – сделала свой вывод Нэйта и тоже взялась за книгу.
Хватит терзать ребёнка. Она узнала ещё немного о её загадочном Учителе. И всё, что узнала, по-прежнему не нравилось.
Обедали Нэйта и Макар вдвоём. Странно, вроде бы и не видели ни один, ни другая особо доброго отношения от их Учителя, но без него явно чего-то не хватало. Строгих взглядов? Нудных нравоучений и дополнительных заданий? Нет, нет и нет. Оставалось списывать возникшую тоску на незажившее до сих пор клеймо. Да, именно оно так странно даёт о себе знать.
