– Что ты так долго делала наверху? – надо же, господин некромант точно знал, где находилась его ученица. – Я же велел идти отдыхать.
– Мы и пошли. Я рассказала Макару сказку на ночь. Кто-то же это должен делать, – да дерзко, но лорд Ферран должен знать, что он неправ в своей строгости к сыну.
– Да что ты знаешь! – лорд Ферран подошёл вплотную к Нэйте и угрожающе навис над ней.
– Да, я много не знаю. Не знаю о магии, почти ничего не знаю о вас, и о Макаре и его матери тоже ничего не знаю. Так расскажите! Я хочу ему помочь. Мальчик не виноват… – Нэйта осеклась.
– Не виноват, что у него такой отец, – закончил мысль Учитель.
– Но ведь это так? – взгляд, брошенный из-под ресниц, предлагал примирение.
– Так. Как правило, родителей и Учителей не выбирают.
– Расскажете?
– О чём?
– Для начала о Макаре, о его матери. Где она?
– Я не желаю об этом говорить, – рука лорда Феррана опять метнулась к тому самому месту на груди, которое периодически болело и у самой Нэйты.
Нужно бы дальше расспросить про мальчика, про отсутствие у него ученического клейма, но появился удобный момент выяснить про эту самую боль. Откуда она? Что означает?
– Очень болит? – как можно мягче спросила Нэйта и протянула руку к груди Учителя.
– Почему ты решила, что у меня что-то болит? – некромант, словно опасаясь, что Нэйта потревожит рану, сделал шаг назад.
– А это не так?
– Так или не так, неважно. В любом случае, всё пройдёт.
– В любом случае? И в случае смерти? – тема неприятная, но всё же стоит её коснуться. Сейчас от жизни лорда Феррана зависят жизни Макара и самой Нэйты.
– Что-то ты много разговариваешь.
Строгие нотки в голосе Учителя не остановили.
– Считаете, я не имею права знать?
– У апрентис, вообще, мало прав. Именно для изучения прав и обязанностей тебе было велено изучать Общие положения магического права.
– И всё же, вы не такой сухарь, каким пытаетесь казаться.
Лорд Ферран дёрнул головой и шагнул к непослушной ученице. Она уже предполагала, чем это может закончиться. Опять наложит сонное заклинание.
– Стойте! – Нэйта отскочила на несколько шагов и выставила вперёд обе ладони в защитном жесте. – Я сама. Сейчас приму душ, переоденусь и… приду к вам. Вы ведь этого хотите? Я понимаю, что я в вашей полной власти.
Непослушный голос, и чего он так дрожит.
– Ты меня боишься?
И кто здесь у нас наивный? Конечно, Нэйта его боится!
– Я тебя не трону, – глухо сообщил лорд Ферран. – Не трону, как мужчина женщину. Клянусь.
– А почему? – вопрос вырвался раньше, чем Нэйта успела его обдумать.
– Будешь настаивать?
– Что? – да как он смел такое сказать! Вцепиться бы в его наглые глаза. – Да как вы смеете! Это вы выдернули меня из дома, поставили это болючее клеймо, а теперь ещё и оговариваете! Да и не нужны вы мне вовсе сто лет! И спать с вами я не собираюсь, не так уж и болит это проклятое клеймо.
– Всё, хватит, давай спать, – лорд-маг устало прикрыл глаза.
И то правда, пора ложиться спать. Они оба сегодня устали, нужно отдохнуть, пока не наговорили лишнего. Нэйта, вспомнив поведение героинь прочитанных книг, вздёрнула голову и гордо, ну, она так надеялась, что гордо, скрылась за дверью своей спальни. Там вытащила из-под одеяла любимую пижаму и прошла в душ.
Злополучное клеймо опять болезненно защипало. Да что б его! Когда уже заживёт! Ведь решила, что для заживления нужно как можно больше времени проводить рядом с Учителем. И что? Наговорила ему гадостей и сама отказалась от способа скорейшего его заживления.
Когда Нэйта вышла из ванной комнаты, в спальне горел только слабый ночник. Остаться у себя или переступить через неудобную в данном случае гордость и самой пойти к лорду Учителю?
– Чего встала? – раздался с её кровати сонный голос. – Иди ложись, скоро светать начнёт.
Не завизжала. Уже хорошо. Впрочем, не этого ли она ожидала?
Нэйта подошла к кровати и осторожно присела на самый краешек. Ничего не случилось. Как глупо, наверное, она сейчас выглядит. Нужно ложиться. От лихорадочного стука сердечка опять разболелось То самое место. Да что же это такое! Нет там ничего, сколько можно проверять. Теперь нужно, чтобы Учитель взял её руку в свою. Проверено, так боль успокаивается лучше всего. Что же он такой недогадливый. Или всё же, спит? Так даже лучше. Можно тихонько коснуться его самой. Ничего страшного не случилось. Наконец-то этот длинный-предлинный день закончился.
***
Помнится, папа, когда просыпался по утрам, то, держась за больную с похмелья голову, частенько любил повторять древнюю-древнюю мудрость. «Если вы проснулись утром, и у вас ничего не болит, значит, вы умерли». Нэйта тогда не понимала смысла тех слов, ведь у неё по утрам ничего и никогда не болело. Почему-то это вспомнилось именно сейчас. Как же хорошо чувствовать, вернее, совсем не чувствовать проклятое клеймо. И печать под грудью совсем не болит. Печать? Именно так называл клеймо Учитель.
Утренняя нега развеивалась постепенно. Понимание того, что в постели находится не одна, пришло не сразу. И чему удивляться? Тому, что не помнила, как забралась под общее одеяло и положила руку на оголённую грудь лорда Филиппа? Или тому, что эта грудь ничем неприкрыта? Или же странным ощущениям, от неё исходящим? Ладонь как будто прилипла. Вот и возможность проверить, что же у него там. И не передаётся ли именно его боль?
Нэйта осторожно приподняла голову. В конце концов, она имеет право знать. Увиденное повергло в шок. Кто же это с ним сотворил?!
Под темнеющим левым соском мужчины располагалась целая россыпь безобразных шрамов. Восемь из них, уже старых и давно заживших, размером с фалангу большого пальца, составляли почти правильный круг. Девятый находился в центре этого самого круга. Совсем свежий. В жутких волдырях слегка подсохших ожогов при должном воображении можно было увидеть две заходящие остриями друг на друга стрелки. Руна? Очень даже может быть. Нэйта совсем не интересовалась подобными древностями, и не могла бы сказать точно.
– Проверила? – раздался рядом слегка хриплый со сна голос.
– Что это?
Нэйта не стала отвечать на вопрос, ведь и так всё понятно. Да, проверила.
– Это печати Учителя, – коротко ответил некромант.
– И вот эта, – она осторожно поднесла руку к свежей ране, – относится ко мне?
– Да, – лорд Ферран прикрыл веки и отвернул лицо.
– Больно? – Нэйта отдёрнула руку.
– Когда ты касаешься – нет. Более того, именно от наших соприкосновений она быстрее формируется и заживает.
