Книга Сумеречный город - Тара Сим

– Брось, Тая, со мной все будет хорошо. И ты же слышала Леззаро. Никто из подозреваемых в связи с заклинателями не будет наказан, пока он не даст на это своего согласия.

– А тебе это не кажется странным? – Видит Никс, Риша смогла забраться к ней в голову. – После всего, что они уже натворили?

– Может, он хочет дать им второй шанс или как-то изменить?

– Фердинанду эта идея не особо понравилась, – немного подумав, сказала Таисия.

– Фердинанд вообще редко бывает доволен, – лицо Данте стало непривычно суровым, – но даже он понимает, что ему полезно нравиться благочестивым людям.

Богослужение в Ваеге всегда было обязательным, дети узнавали о богах, едва выбравшись из колыбелек. И почитать богиню их мира, Дейю, было недостаточно. Когда-то людей Ваеги благословили все четыре бога, так что каждый из них заслуживал своей молитвы.

Их северные соседи в Паритви ценили только данные им Дейей элементы. В западной империи, Азуне, подход был таким же, но из-за многочисленных войн и внутренних конфликтов империя раскололась на части. Азуной правила императрица, ее предшественница после Запечатывания пятьсот лет назад публично отреклась от богов. На улицах Нексуса глашатаи и мальчишки-газетчики во весь голос повторяли ее знаменитую речь.

«Если боги не могут и не смогут нас услышать, тогда у нас не остается выбора – мы тоже отвернемся от них. Теперь мы сами по себе, и это их рук дело».

Но Ваега была Святым Королевством, и дома представляли четыре мира. Нексус был портальным городом Витае, особой точкой, в которой уравновешивались все миры. Его называли Сумеречным городом, поэтому что на сетке Космического Масштаба он располагался между Ноктусом и Соларой. Фердинанд не стеснялся этим хвастать, а другие земли без колебаний соглашались, что из-за этого Ваега превосходит их все.

– Мы не можем продолжать жить в умирающем мире, – спокойно сказал Данте. – Не можем притворяться, будто король – лучший из людей и ведет Ваегу к счастливому будущему. Если прелат и заклинатели ищут выход из этого положения, нам не следует от них отмахиваться.

Сомнения Таисии частично рассеялись. Она восхищалась идеалами брата, его желанием увидеть новую Ваегу, рожденную из старой, косной, которая считала допустимым называть себя святой и так связала себя с благочестием, что ее жители редко покидали базилики.

Боги оставили их. Пришло время последовать примеру Азуны и забыть о них навсегда. После крушения трона дома смогут сформировать парламент, как в Паритви, который будет представлять народ Ваеги. Таисии нравились эти идеи, она не хотела быть пешкой в политической игре, как не хотела, чтобы дома продолжали играть друг против друга.

Только кровь богов привязывала Таисию к ее дому, и она с радостью вышла бы из системы, к которой никогда не хотела принадлежать.

Таисия вдруг вспомнила, как Риша говорила, что хочет побеседовать с прелатом, но отец ей запрещает. Верность Риши дому и трону еще не подвергалась испытанию, но они с Данте не сомневались в своей правоте.

– А если мы спросим его напрямую? – предложила Таисия.

– Кого?

– Леззаро. Мы же хотим знать, что он задумал? Так давай встретимся с ним и спросим. Мы – наследники Ластрайдеров, он не может отказать нам в аудиенции.

Данте удивленно посмотрел на сестру. Таисия приготовилась к тому, что он отмахнется от идеи, скажет, что это глупо, а он вместо этого запрокинул голову и рассмеялся:

– И почему я сам до этого не додумался? Это же так просто. А если он не захочет дать нам объяснения, это будет признанием в том, что у него есть скрытые мотивы. – У Данте возбужденно заблестели глаза. – Пойдешь со мной?

– Естественно. – Таисия была правой рукой брата. – Но не стоит радоваться раньше времени; возможно, нас ждет разочарование. Сомневаюсь, что человека, посвятившего свою жизнь богам, можно запугать или подкупить.

– Как знать. – Данте вытянул вперед руку, и Нокс тут же устроился у него на ладони. – В конце концов, мы с тобой происходим от богов.

Это напоминание покоробило Таисию, но она не показала вида.

VI

Данте Ластрайдер проснулся с мыслями о демонах.

Постоянно находящиеся в движении темные фигуры с острыми зубами и горящими глазами снова наводнили его сны. Естественно, никто не знал, как именно выглядят демоны, – гримуары и оккультные тексты были давно сожжены и впоследствии запрещены, – но все сходились на том, что демоны внешне смутно напоминают людей. Насколько смутно – это каждый мог для себя дофантазировать.

К несчастью, у Данте была очень богатая фантазия.

Он лежал в своей постели, смотрел на потолок, в подражание ночному небу расписанный в лиловый и синий, и все еще ощущал, как когти призраков впиваются в его плечи и бедра. Пришлось подождать, пока успокоится бешено колотившееся сердце. Пока он готовился к наступающему дню, у него тряслись руки.

Но теперь, когда они с Таисией вышли из кареты и направились к дому прелата, руки у него больше не дрожали.

Дом Леззаро находился неподалеку от Костяного дворца и примерно на равном расстоянии от всех четырех базилик. Благодаря такому расположению людям оставалось только гадать, какого бога прелат ставит выше других.

– Ты какой-то непривычно тихий, – заметила Таисия, когда они шли по мощенной булыжником дороге с металлическими фонарными столбами.

Прохожие были одеты в жакеты и накидки хорошего кроя или в блузы с недавно вошедшими в моду двубортными жилетами. Две женщины держали зонтики от солнца.

Окружавшие дворец внутренние кварталы, если не считать престижного района у реки, были самыми красивыми в Нексусе.

– Просто задумался, – сказал Данте. – У меня такое лицо, когда я думаю.

– А вид такой, будто у тебя запор.

– Одно другому не мешает.

Таисия сдержанно рассмеялась. Данте любил смешить своих сестер. В семье считалось, что Брайли более жесткая, но он открыл для себя ее слабое место – странные голоса. Когда Данте передразнивал хриплого дона Жеральди, она всегда смеялась до колик.

– Я серьезно, как мы это сделаем? – спросила Таисия. – Запугивание? Вежливое вовлечение? Убеждение с помощью силы?

– Ты же не собираешься бросать прелата через бедро или проводить шейный захват?

– А это тогда на что? – Таисия похлопала себя по крепкому жилистому плечу. – Только для того, чтобы вводить в экстаз Ника?

– Кстати, тебе запрещено обсуждать со мной плотскую природу ваших отношений.

– Чую, мне скоро вообще все будет запрещено.

– Ага, в этом весь смысл.

Они остановились напротив дома в конце улицы и для начала его оценили.

Небольшой, меньше, чем окружавшие его дома, никаких излишеств, только скромная побелка и каменная облицовка. Над окнами