быть откровенным, меня удивил тот факт, что за всех в поселении говорит человек. Мне казалось, что драконы не дадут людям взять лидерство, тем более что ни одного моего последователя тут нет. Конкретно тот мужчина, с которым я говорю, последователь тигра. Однако, вот оно, человек говорит, драконы молчат. Даже болтливый Эгель притих, хотя поначалу и порывался что-то сказать.
— Шимир,— прежде чем я ответил, в ход разговора всё же решил вмешаться один из драконов.— Думаю, стоит отпустить всех по своим делам. Следующая ночь охоты будет не скоро, пусть все займутся тем, чем нужно.
Дракон, взявший слово, был очень стар. Его грива была седа, а рога ветхи, что при долгожительстве драконов говорит как минимум о том, что он жил ещё при рассвете прошлой династии в старой империи. Тело этого зверя было чёрным как уголь, отчего его было тяжело разглядеть в темноте, но если сильно присмотреться, то можно заметить в его чешуе многочисленные следы ран. Тяжело себе представить, через что он должен был пройти, чтобы даже спустя многие годы линек, чешуя больше никогда не смогла нарасти на месте ранения.
— Граг, ты уверен?— спросил человек.
— Уверен,— кивнул дракон.— Все, расходитесь. Вы узнаете всё после ночи охоты.
Граг и Гаргот. Отец и сын? Или же дед и внук? Всё возможно.
— Ступай за мной, мой покровитель,— уважительно произнёс Граг, когда все жители разбрелись кто-куда.— Вы четверо тоже с нами. Ши, если не хочешь, можешь не идти. Этот разговор не будет лёгким, а тебе ведь ещё инструктаж для новичков вести.
— Друг, надеюсь ты сейчас пошутил,— ответил человек, посмотрев на меня совершенно другим взглядом.— Мне всего-то нужно повторить тысячи раз озвученные правила. Они их и без меня знают.
— Кто бы сомневался, что ты откажешься поприсутствовать при столь интересном диалоге,— хмыкнул старый чёрный дракон.— Порой я думаю, что твой покровитель, несуществующая лисица. Тигры не бывают столь любопытны.
Шимир от слов друга скривился, но промолчал. Забавные у них взаимоотношения.
Последовав за Грагом, мы прошли сквозь несколько каменных переходов, а затем обогнув поселение по дуге, вышли к самому крупному зданию в комплексе. Центральный храм представлял собой высокую, широкую постройку, полностью опутанную ползучими растениями. Окружающие его деревья росли так близко к стенам, что заметить каменную кладку можно было только подойдя к этому месту вплотную. Если бы Граг не показал где вход, я наверное по меньшей мере десяток минут бродил вдоль стен, ища просвет в лианах. Внутри храм оказался полностью пуст, там не было никаких комнат, скамеек, картин или чего-то подобного. На весь храм была всего одна огромная комната с высоченным потолком и множественными каменными постаментами возвышающимися на пару десятков сантиметров над полом. Стены были украшены барельефами, изображающими драконов в их повседневной жизни.
— Люблю это место,— произнёс Эгель, обходя застывшего меня, после чего грузно шлёпнулся на постамент, словно созданный для того чтобы на нём лежал дракон.— Тётушка Филит и её соправительница постарались на славу.
Тётушка Филит. Знакомое имя резануло моё ухо, словно ножом. И почти сразу же я вспомнил где его слышал. Воспоминание Сапира, дракона наместника Урбе, города мёртвых. Он и наместник стояли на крепостной стене, собираясь отбивать атаку Ёкай, незадолго до того как ментальные шершни захватили город для Гемиты. Сапир просил наместника, чтобы тот отдал приказание увести из города семью самого наместника. С ними город должна была покинуть Филит, спутница жизни Сапира, и их не проклюнувшиеся дети. Сапир пожертвовал собой ради меня, а я поклялся ему защитить его потомство. И вот, я нашёл то место, где они всё это время жили.
— Филит ещё жива?— занимая своё место на постаменте среди прочих, задал я вопрос обращаясь к Грагу.
— Нет, она скончалась десять лет назад,— ответил старый чёрный дракон.— У неё осталась дочь. Яйца Филит не проклёвывались невероятно долго, и только пару месяцев назад одно из них дало трещину.
— Я обещал Сапиру, что позабочусь о его потомстве,— произнёс я.— После разговора, я хочу увидеть кладку Филит и её дочь.
— Мы проведём,— кивнул Граг.— Но прежде, мы хотели бы узнать, почему ты нас покинул? И почему сейчас ты столь слаб?
Граг говорил уважительно, но при это в его словах чувствовалась обида. Своим исчезновением я поставил под удар всех драконов, причём не только людей, но и зверей. Они оказались лишены моей поддержки и были вынуждены сбиться в маленькую группу в горах. И вот вопрос, есть ли другие драконы ещё в мире? Сколько всего их осталось? А сколько умерло по моей вине?
— Рассказ будет не из самых лёгких….
Поскольку я до сих пор не вспомнил точных обстоятельств своего исчезновения, мне пришлось рассказать почти всё что я знал сам. Мне хотелось быть откровенным с драконами, ведь разговор с ними в моей душе находил такой же отклик, как разговор с родными детьми. Мне хотелось успокоить их, придать им уверенности, воодушевить, стать примером. Так что я не побоялся рассказать им всё. И начал я с того, что и сам узнал не так давно, с рассказа обезьяны. Они должны знать, что творится в мире и почему это происходит.
— Вот как решили поступить другие покровители….,— после того как я закончил пересказ слов обезьяны, единственный человек присутствующий с нами встал со своего места.— Я и раньше знал, что был рождён под дланью не того покровителя. Когда я рос, я слышал слова о величии тигров, но читая книги, убеждался, что это всего лишь бахвальство. Они развязывают войны, дерутся за власть, убивают друг друга. И они действительно сыны своего покровителя, он оказался таким же. Эта татуировка не для меня, пусть лучше совсем без покровителя, нежели с тигром на груди!
Шимир говорил горячо, яро, словно подбадривая себя, так что когда он выхватил кинжал из-за пояса, собираясь срезать часть своей кожи, мне стоило больших усилий успокоить его.
— Тише Шимир,— мягкое свечение золотых глаз-веретён проникло во взгляд взбудораженного человека.— Скажи мне, почему ты живешь здесь?
— Когда-то давно, меня спас Граг, он не был обязан, но сделал это,— словно завороженный произнёс Шимир неотрывно глядя в мои глаза.— С тех пор, я следую везде за ним, желая помочь. Он мой друг и я был бы счастлив, если бы мне довелось найти свою смерть защищая его.
— Тогда ты не будешь против, если я сам сменю твою
