найти приличное жилье? — поинтересовался молодой человек.
— Приличное жилье? — старик рассмеялся, растягивая рот в ухмылке, выставляя на обозрение обломки зубов — Боюсь Вас разочаровать, приличного жилья здесь нет, как и людей.
Они двинулись дальше, подгоняемые противным хохотом старика.
Немного погодя Эйрин почувствовала невыносимую вонь.
— Видимо этот запах исходит из тех сливных ям.
— О, Боги! Берг! Зачем ты меня сюда привез?
— Это единственное место, где можно укрыться, спрятаться от твоего мужа.
Дома стали попадаться чаще. Ветхие, убогие они стояли близко к друг другу, похожие словно близнецы, покрытые заскорузлой грязью и темным, от копоти мхом, с перекошенными ставнями и лестницами.
Везде была грязь, ей казалось, что их кони и то воротят нос, глядя на это убожество.
Она смотрела на проходящих мимо людей с опаской, вешая на них ярлыки убийц, гадая, кто кого убил, обокрал и изнасиловал.
— Берг! Я…
— Знаю, Эйрин! Ты заслуживаешь лучшего, но пока я могу предложить только это. Подожди меня здесь, хорошо, детка? Попробую найти нам ночлег.
Он ускакал вперед.
Ее воротило от запахов, от людей, от вида нищеты, которая царствовала здесь, заставляя жителей нести жалкое существование. Без надежды и права покинуть это гиблое место, вырваться. Королева — Нищета отпускала людей только в мир мертвых — единственное и конечное пристанище.
Внезапно за спиной Эйрин раздался резкий крик:
— Ваше Величество, наконец — то мы смогли догнать Вас!
… Эйрин помнила, как Джана перехватили под уздцы сильные руки телохранителя Короля. Темная кожа, широкие браслеты на запястьях. Конь послушно повернул назад, фыркнув недовольно, кося шоколадными глазами:
— Что я могу изменить…
Девушка замерла, замешкалась и это замешательство стоило свободы им обоим — ей и Джану.
Несколько шагов, конь остановился, поводя ушами. Его крепко держали всё те же смуглые руки.
— Королева Эйрин…
Наг — телохранитель склонился перед ней.
Девушка хотела спрыгнуть, но застыла, вдруг почувствовав, как леденеет всё её тело.
Из клубов тумана, смрада и какой — то гари выплыл всадник.
Иссиня — черный конь, весь в мыле и пене. Тугое тело, темный мокрый плащ. Янтарные горящие глаза.
Оба телохранителя склонились перед Королём. Эйрин же превратилась в соляной столп. Казалось, даже сердце её застыло.
— Ну здравствуй, дорогая супруга.
— Я не поеду с Вами.
Она так и не поняла, откуда вырвались эти слова — из её замерзшего горла? Или прямо из сердца, кипящего ненавистью?
Крышку всё — таки сорвало с горячей кастрюли…
— Поедешь.
— Я лучше умру!
Он кивнул:
— Как скажешь, дорогая. Но только не здесь. Дома. В НАШЕМ доме, дрянь вероломная.
Эйрин сделала попытку спрыгнуть на землю. Муж перехватил её одной рукой и прижал к себе.
— Найдите сопляка, — велел он стражникам — того щенка, с которым они были вместе. Наверняка он где — то в городе. Берг Терранит. Убить на месте.
— Нет!!!
Эйрин барахталась в руках мужа, как котёнок в ведре с водой. Наг встряхнул её, заставляя сидеть спокойно. Тело его было раскалённым. Внезапно ей захотелось прижаться к нему. Девушка просто очень устала и замёрзла…
Он почувствовал это…
" Она закоченела от холода… Простынет… Заболеет… Люди слабы и теплолюбивы… Безумная, маленькая, подлая и… МОЯ!!! "
Они ехали медленно. Джан покорно шёл следом, качая головой в такт шагам.
Эйрин, прижатая к горячей груди мужа, начала согреваться. Временами на неё нападал озноб, он проходил по телу волнами. И всякий раз, чувствуя эти волны, Эсмонд сильнее прижимал к себе жену.
Надо было что — то сказать…
Но слов не нашли ни он, ни она. Поэтому ехали молча, в громоздкой глухой тишине.
Так, промокшие и измученные, они и прибыли в замок.
— Не смей дергаться и орать, дрянь…
Он прошипел это ей в ухо, сжав её руку до боли. Эйрин взвизгнула, но хватку он не ослабил.
— Королева не в себе. — коротко кинул он невозмутимой экономке — Горячую воду и свежее бельё. Быстро!
Эйрин лихорадило. Горничная тёрла её мочалкой, намыливала волосы. Девушка же сидела в купели тихо, молча, будто отупев. У неё возникло стойкое ощущение отстраненности от происходящего.
Она не помнила, как вышла из купальни, как вталкивала в рот какую — то еду… Вино…
Вино оказало на неё обратное действие. Вместо того, чтобы расслабиться, девушка закипела.
— Зачем Вы это сделали? — выкрикнула она, обращаясь к Королю — Зачем привезли меня обратно?!
— Ты закончила?
Видно было, что он едва сдерживается. Наг сидел за столом, опустив голову. Глаз его Эйрин не видела. Да она и не смотрела…
— Я Вас ненавижу… Убийца… Смрадная тварь! Змея!!! Отродье Тьмы!!!
Он поднялся из — за стола. Нарочито медленно. Размеренно. Встал, навис глыбой, уперев в стол кулаки. Костяшки пальцев побелели.
— Все вон. — прошипел наг.
Два лакея, экономка и горничные исчезли, словно листья с деревьев, гонимые осенним ветром.
Эйрин встала напротив него. Шок и алкоголь танцевали в крови чечётку, туманя разум, усыпляя бдительность.
— Зверь… — прошептала девушка — Змея… Выродок нантогатов… Выкидыш Мрака!!!
— Зверь, значит…
Он поднял голову. На Эйрин в упор смотрели янтарно — желтые глаза, рассеченные надвое темным зрачком. По горлу девушки прокатился горячий колючий комок страха. Застрял, упал в живот и взорвался там миллиардом огненных брызг. Её затошнило.
— Я пытался быть добрым, Эйрин… Я старался любить тебя… Уважать… Муж и жена, как одно целое — так меня учили… Я думал… ну, маленькая… привыкнет… поймёт… старался понять тебя… я думал, что ты просто не понимаешь, что…
Она перевела дыхание.
Зверь смотрел на неё янтарным взглядом. Девушка выбралась из — за стола и попятилась к стене.
И в этот момент воздух стал вязким. Таким вязким бывает тесто или незрелый творог…
Плеть рассекла воздух надвое и Эйрин завопила от резкой, колючей боли.
Узенькая струйка крови стекла с губ по голубому шёлку платья вниз… Капли застыли на светлом камне пола перезрелыми ягодами.
— В Башни.
Явившийся стражник склонился перед Королевой.
— Зверь… — прошипела девушка, будучи то ли в бреду, то ли… — Вы так и будете зверем, сир… Всегда. Во веки веков.
За Королевой и стражником закрылась дверь.
Наг бросил плеть на пол и закрыл рукой лицо.
Капли крови стыли на полу красным желе…
Зверь ликовал.
Глава 15
— Королева больна.
Тюремный целитель развел руками. Его можно было понять: опыта в лечении простуды он не имел, а если и имел, то опыт этот был очень невелик. Старик — целитель мог остановить кровотечение, зашить несложную рану, даже сделать аборт… но… Справиться с толпой
