самой собой. Возможно, я бы так и сделала, если бы меня не волновал очень важный вопрос: зачем Габриил пришел сюда?
Ангел безошибочно считывает мои эмоции, усмехается и говорит:
— Надеюсь, больше голова не болит?
Смотрю на него ошалевшим взглядом и хлопаю ресницами. Он что, излечил меня только что своей благодатью?
— Вот и славно, — кивает военачальник, уже направляясь к выходу из комнаты, — потому что нам нужно серьёзно поговорить, — добавляет он с серьезным видом, — и как можно скорее. Никто не должен узнать, что я был здесь.
Сказав все это, он открывает дверь, на пороге которой топчутся мой жених и мой защитник. Увидев ангела и оценив мой вполне приличный вид, мужчины делают правильные выводы. Они отступают в стороны, давая ангелу возможность выйти в гостиную. Я следую за ним, по пути оценивая вид своих подданных. Арлавиэл бледнее обычного, несколько длинных белокурых прядей выбились из тугого хвоста, но в целом вид он имеет приличный. Чего нельзя сказать о Мелане. Темный алехандр выглядит, прямо скажем, плохо. Смуглая кожа приобрела едва заметный фиолетовый оттенок, радужки глаз окрасились в черный и слились со зрачками. Оценив его ауру, я едва не спотыкаюсь, поскольку состояние ее заставляет меня испытать настоящий ужас, вся она полностью пылает энергией тьмы, которая клубится внутри словно дикий голодный зверь, скалит пасть, подобно змею, выбрасывает вперёд жалящие языки. И посреди всего этого безумия в районе сердца темного алехандра пульсирует чистый, неразбавленный хаос. Он стучит о края своей темницы, стремясь вырваться наружу. К счастью, Мелан гораздо сильнее и способен управлять собой. Однако его состояние очень пугает меня. Я никогда не видела его таким.
— Раз вы все в сборе, господа, — оскаливается Габриил, явно довольный своим остроумием, и продолжает: — То у меня есть к вам всем очень серьезный разговор, если вы, конечно же, готовы выслушать.
— Говори, — тороплю я, желая как можно быстрее избавиться от военачальника.
Он кивает, словно мы находимся на светском приёме и вокруг полно любопытных глаз. Меня всегда поражало то, как умело этот ангел умеет притворяться.
— Принцессе домой нельзя, — без предисловий говорит Габриил.
Арлавиэл хочет возразить, но Мелан оказывается быстрее:
— Это нам и так известно, — шипит мой защитник, гневно сверкая восполненными хаосом глазами.
Арлавиэл, понимая, что его мнение в расчёт взято не будет, тут же недовольно хмыкает.
— Нет, вы не знаете, — ангел снисходительно смотрит на тёмного алехандра. — И мы ничего толком не знаем, — Габриил качает головой, — даже о том, кто стоит за переворотом в государстве фей. Однако у нас есть подозрения, что наследница престола погибнет, стоит ей попытаться вернуться на родину, и они небезосновательны.
— Дом Света Огненных глубин сможет защитить нашу принцессу! — все же пытается убедить нас всех в своей правоте мой жених.
Раньше я часто прислушивалась к его советам. Но сейчас почему-то все внутри противится этому. И чем яростней он пытается уговорить меня, тем больше я начинаю сомневаться. Возможно ли, что мой защитник прав, и Арлавиэл желает моей смерти, но не убил только потому, что я его шанс занять трон? Но если он и вправду невиновен, а я сейчас возвожу на него напраслину, хоть и в мыслях, уже вынеся приговор, то как же стыдно мне будет впоследствии! Однако лучше я сгорю от стыда, чем от чужого магического огня.
— Что ты предлагаешь делать? — обращаюсь к Габриилу.
— Есть одни план, — хитро ухмыляется ангел.
И в этот момент меня посещает мысль о том, что в предлагаемом им выходе есть какой-то подвох. Но остается ли у меня выбор?
Тёмный коридор, по которому нас ведут куда-то вниз, освещается редкими висящими на стене магическими светильниками, которые работают не особо исправно. Что неудивительно, ведь подобную магию перестали использовать, ещё когда я была совсем маленькой. Само присутствие таких элементов освещения говорит о том, что эти коридоры гораздо старше верхней части дворца. Что наталкивает на далеко не радужные мысли. К запаху, издаваемому спорами серебристого мха, неизменного спутника подземелий всех миров Верхних потоков, кристально чистой воды, и пыли, поднятой нашими шагами, примешивается ещё какой-то, ненавязчивый, но знакомый. Однако я никак не могу воскресить в памяти его источник.
Идём мы молча. Очень важно сейчас не привлекать внимания к нашей прогулке. Иначе весь план Габриила пойдёт прахом. Военачальник ангелов спускается первым. За ним идёт Арлавиэл. Он старается незаметно оглядываться на меня через плечо. Ранее такая забота жениха была для меня приятной, но сейчас кажется зловещей. За спиной я ощущаю своего защитника. Он молчалив и угрюм. Но сам факт того, что он прикрывает мне спину, успокаивает. Замыкает нашу процессию, как ни странно, Микаил. Уж от кого от кого, а от него помощи я ждала в последнюю очередь! Впору было заподозрить подвох, однако подобного чувства у меня не возникло. И Мелан незаметно для всех подтвердил, что ангелам мы можем верить. А я верю своему темному алехандру.
Наконец мы спускаемся на упоминаемый ранее Габриилом пролёт между ступенями. Это небольшая площадка с ровным полом, в котором, если наклониться, можно даже разглядеть свое отражение. Габриил останавливается, всматривается в темноту, зияющую на другом конце площадки. Там, за высокой аркой, исписанной ангельскими заклинаниями, мне удаётся разглядеть едва заметные ступени вниз. Но только три верхних, далее кромешная тьма. Как ни пытаюсь я всмотреться в неё, ничего не получается разглядеть. Это тот самый забытый проход, по которому предки Габриила спускались в нижние миры. И было это так давно, что, скорее всего, и сами ангелы не знают, что там прячется в той темноте. А через несколько мгновений Габриил подтверждает мои подозрения:
— Вы первые неангелы, прошедшие по этому коридору, — говорит он приглушённо. — А мы все первые посетители этих помещений за многие циклы жизни нашего мира. Последним через этот проход вниз спустился Люцифер... и больше не вернулся.
Габриил запинается на этой фразе, и я ощущаю его боль как свою собственную. Ровно в этот момент мою голову посещает одна странная мысль: у демонов невозможно захватить власть так, как у нас, у фей, к примеру. Там корону и право владычества получает тот, кого выберет планета. На протяжении всей своей жизни правящий демон имеет с ней нерушимую связь, чувствует её боль и скорбь. Может ли быть так же у ангелов? Ведь, согласно тем немногим
