Веришь в то, что говорят другие. Его руки уверенно держат твои. Ты чувствуешь их тепло, пока отец связывает ваши кисти. Соединяет судьбы незнакомого мужчины и родной дочери. Мужчины, который отныне будет рядом с тобой и на тебе. Они вывешивают окровавленные простыни на стенах замка на следующее утро. Контракт заключен. Нет пути назад. Его рука на твоей талии направляет тебя к карете. Голубые вены под твоей кожей странно пульсируют.
Он часто улыбается тебе. Его зубы похожи на кусочки мрамора, который раскрошился во рту. Они такие белые, что его кожа от этого кажется темнее. Все равно что ночное небо, на котором ярко сияют звезды. Борода у него действительно синяя. Тебе хочется к ней прикоснуться, но ты еще пока не знаешь его достаточно хорошо. Тебе не знаком этот мужчина. Хотя ты ему и принадлежишь.
В первую ночь ты так сильно впиваешься ногтями в ладони, что и на утро на них видны следы в форме полумесяцев. Ты чувствуешь его рот, его руки на своем теле. Твои глаза плотно закрыты. Ты не показываешь, нравится ли тебе то, что происходит, или ненавистно. Да ты и сама не знаешь. Ясно одно: для тебя это в новинку.
По дороге ты слышишь голос матери. Она перечисляет правила, которые помогут тебе уберечься от беды. Оградят тебя от опасности. Будь умеренной во всем. Выжди, посмотри на лицо мужа, после реагируй. Если не знаешь, что сказать, промолчи. Лучше пусть он думает, что ты глупа и медлительна, чем своенравна.
Медлительной быть несложно. Мир такой быстрый, такой удивительно прекрасный, но вместе с тем и такой предсказуемый. Ты живешь в нем и должна смириться. Плыть по течению до тех пор, пока оно не утянет тебя на дно. Всем телом ты ощущаешь полотно дороги – ухабы, камни. Твоя нежная кожа, должно быть, к концу путешествия покроется синяками, не спасет даже плотная кожа сидений. Принцесс растят такими, чтобы они чувствовали все особенно остро. Чтобы боялись мира, который может их ранить. Чтобы закрывали чуть что глаза. Слушались. Соглашались. Но все равно получали тяжелые раны. Пальцами ты водишь по причудливым узорам своих юбок. Одежды у тебя плотные и тесные.
Ее пальцы на твоих плечах сжимают, гладят. Ее руки водят по твоим волосам, распутывают колтуны. Твоя мама нежна и тверда одновременно, и так во всем. Она была единственным человеком, кто трогал тебя с любовью, теперь еще есть он. Странное ощущение. Его рука на твоей. Его взгляд на твоем лице.
Он мужчина.
Твой странный новый дом далеко от мест, где ты жила раньше. Их разделяют озера и реки. Обширные земли, разделенные на маленькие участки. Твоя семья, твой отец, мать, братья и сестры, далеко. Чтобы навестить тебя, им понадобится несколько дней.
У тебя шесть братьев и пять сестер. Твоя мать хорошая, плодовитая жена. Тебе нужно пить те травы, что она дала с собой. Нужно держать ноги высоко запрокинутыми. Двигать ими так, как тебе указали, после того, как он закончит с тобой. Маленькие уловки, чтобы помочь зачать как можно скорее. Каждый ребенок как звено цепи, приковывающей тебя к этому миру. Клятвы могут быть нарушены, ленты расплетены. Но только родив детей, ты окажешься в безопасности.
У него, у твоего мужа, раньше были жены, у человека, который смотрит на тебя сейчас таким мягким взглядом. Ты слышала о них. Люди шепчутся о пропавших женщинах. Никто не знает точно, куда они подевались. А ты не решаешься спросить. Мягкое покачивание кареты убаюкивает. Юбки чуть слышно шуршат в такт. Этот звук похож на шорох опавших листьев…
Муж плетет слова, как заклинания. Этот мужчина, кто он? Он рассказывает о своем замке у озера. О том, что, стоя на самой высокой башне, ты можешь наблюдать за тем, как восход отражается в водной глади, а во время заката холмы медленно уплывают за горизонт в последних лучах. А если ты внимательно посмотришь на поверхность озера, когда ее не тревожит ветер, то даже, если повезет, сможешь разглядеть дом своего отца. Темный выступ крепости на горе, маленький, похожий на клеща, такой же полный крови. Он дает тебе связку металлических ключей. «Это твои, – говорит он. – Пользуйся. Кроме вот этого. Если ты разыщешь эту дверь, пожалуйста, не открывай. Или пойди и найди меня, жена, прежде, чем решишь открыть».
Голос его низкий. Лицо нечитаемо.
Ты его жена.
Брак с твоей матерью был седьмым для твоего отца. Другие не сложились. Внутренности его прежних жен скукожились со временем от горя. Есть утробы, не способные выносить ребенка, во всяком случае не полный срок. И если нечто подобное происходит с женщиной, то есть несколько способов разорвать брачный контракт. Можно отослать бесплодную жену обратно к отцу или отправить в монастырь с глаз долой. Или убить. Убить проще всего. Монашки и отцы обычно просят денег.
Ты размышляешь о своем будущем, пока чрево твое пусто. О мире женщин, о доме, что ты знала. Ты не уверена, что он примет тебя обратно. Простыни уже были испачканы кровью, а значит, твоя цена резко упала. Тебя словно вскрыли, сорвав печать.
Но есть что-то, о чем ты не подозревала раньше. Ты борешься с желанием ночью протянуть к нему руку и погладить его спину. Понюхать его, как сука нюхает своих щенков. В тебе прячется маленький звереныш. Он виляет хвостом, когда просит на что-то разрешения, ждет. Ты отвечаешь ему. Не встречаешься с ним взглядом без необходимости.
Дома ты так уставала, вечно уставала. Так много вещей делают из нас тех, кто мы есть. Усталость была одной из них. Потеря и недостаток тяготили тебя. Ты просто не хотела выходить на улицу. Но и сидеть взаперти было невыносимо. Тебе не хотелось, чтобы на тебя смотрели. А хотелось бы съежиться, сжаться в незаметный комочек. Если бы ты только могла стать меньше, превратиться в маленькую, ничего не значащую вещицу. Красться по дому незаметно и быть такой же пыльной, как моль, и такой же незаметной. Но даже мелкие монетки можно потратить, даже самую никчемную вещь пустить в дело. И, как бы ты ни пряталась, они подняли коврик и нашли тебя.
Здесь ты тоже устаешь, но что-то в твоем мозгу заработало, проснулось. Начало приспосабливаться. Учится выживать. Однажды вечером, после ужина, он просит прогуляться с ним. Ты идешь в лес со своим мужем. Когда вы возвращаетесь, уже ярко светит луна. Ты слышала визги лисиц и уханье сов. «За нами
