с кем кроме мирайя, верданов и, пожалуй, левкосов…
«И мелианцев», — быстро подсказал Акрон.
— … и мелианцев, — послушно повторил Олег, — у меня желания не возникает, — снова жестом он показал, что сказал достаточно.
— Что ж, — заговорил Шантант слегка хрипло, — я вижу, что ваше влияние, Акрон, дают плоды. Голос у мальчика, конечно, дрожал, но это хотя бы не крики и не смешное рычание, а вполне членораздельная речь. Вы хотите, наследник, чтобы с вами договаривались? Хорошо, на данный момент нам надо, чтобы вы научились устанавливать барьеры достаточно сильные, чтобы продержаться хотя бы год. Барьеры защищают миры, которые не могут самостоятельно дать отпор нашему противнику. Именно этому вас должны были обучить к сегодняшнему дню, но вы не достигли успеха. У меня на руках отчет, в котором утверждается, что вы агрессивны и не обучаемы. И до сих пор, я видел лишь подтверждения этому, а не опровержения.
Олег снова сделал жест, чтобы вставить слово.
— Разве в мое расписание такое входило? — спросил мальчик, едва получил разрешение. — Я не припоминаю в своем расписании ничего подобного. Или те три часа бессмыслицы, которую я прослушиваю ежедневно, и были тем самым обучением по установлению барьеров?
Весь зал зашумел с возмущением, но Олег продолжил:
— Если вы считаете, что я настолько глуп, что не могу усвоить учебную программу, я предлагаю вам всем послушать, чему меня обучают и сделать выводы.
— Я правильно, понимаю, что это официальное обвинение в несостоятельности Завса как вашего опекуна? — уточнил Шантант без каких-либо эмоций.
— Да, — без колебаний отвечал Олег, — я могу ошибаться, но в его целях не стояла задача подготовить меня к работе с вашими барьерами.
Некоторые члены заседания вскочили со своих мест и закричали. Шантант сохранял спокойствие и задумчиво гладил подбородок, неотрывно глядя на Олега, затем он жестом приказал всем замолчать. Не сразу в зале успокоились, похоже даже на то, что кого-то утихомирили с помощью магии, когда с первого раза не дошло.
— Видимо, — вокруг Шантанта возникло множество листов, — в силу преклонного возраста Завс и вправду больше не в состоянии выполнять свою работу, раз мы пришли к такому печальному результату. Хорошо, наследник, мы дадим еще один шанс вам реабилитироваться. Я лично произведу подбор кадров, которые примутся за ваше обучение. За год вы должны научиться ставить барьеры. Справитесь, я дам разрешение на опекунство Акрону и сниму вопрос о поводке. Такой договор вас устраивает?
Олег вопросительно взглянул на Акрона, тот кивнул, и мальчик ответил:
— Да.
— Отлично, думаю, на этом можно сегодня закончить заседание.
Веронское семейство покинуло зал под недовольное гудение членов совета.
«Ну? — обратился Акрон к изумленному Амрону. — Что я тебе говорил о спокойствии и о том, что ты не должен слушать горлопанов и не кричать в ответ даже если тебя оскорбляют? Твоему брату хватило одного выступления, чтобы к тебе изменили отношение».
«Но он просто подчинился им…»
«Разве они хотели от тебя чего-то такого, что шло в разрез с твоим мировоззрением? Ты до сих пор воспринимал их всех как врагов, не пытаясь понять, что они от тебя хотели на самом деле. Не все они желают тебе зла, как показало сегодняшнее заседание. Поводок — не решение проблемы и довольно затратная задача, тем более, что один поводок уже порван. Свободным ты им намного выгоднее».
«Я понял, дядя», — потерянно ответил принц.
«Не сравнивай их, — раздраженно потребовал Инаран. — Они разные. Просто Амрон пошел по мне, а Олег по матери».
У Олега брови поползли вверх. Он бы не сказал, что сильно похож на Яну, иначе бы занимался коллекционированием искусственных зверушек.
«У Амрона мозги не хуже, чем у брата», — возразил Акрон племяннику.
«У них разный темперамент».
«Не разный. Поверь, гнев и в том и другом кипел с одинаковой силой, но Олегу приходилось всю жизнь сдерживаться, контролировать каждый шаг и слово, чтобы люди не опознали в нем чужака. Разница только в этом. И всё, что надо Амрону, так это научится такому же контролю. При создании барьеров контроль необходим».
«Мы оба должны будем учиться ставить барьеры?» — уточнил Олег.
«Да. Это еще и послужит подстраховкой на тот случай, если кто-то один из вас не справится с поставленной задачей за отведенный срок. У Амрона больше практики с магией, но хуже с контролем, а у тебя, Олег, наоборот лучше контроль, но меньше практики с магией».
«Хочешь соревнование между ними устроить?» — первым догадался Инаран.
«Почему бы нет? Когда есть стимул и конкуренция, учеба проходит легче».
«Но когда я должен учиться устанавливать их барьер и у кого? — уточнил Олег. — У веронов?»
«Вместо Лимры будешь учиться. Будете на время обучения меняться. Она барьеры устанавливать уже умеет, так как неплохо самообразовывается, и ей полезно познакомиться с людским мироустройством, а тебе — с нашим».
Олег кивнул и закрыл глаза, чтобы вернуться домой. При возвращении он обнаружил себя на кухне в обществе мамы и тёти Лены, разукрашенных так, словно собирались на дискотеку восьмидесятых. Мальчик посмотрел на свои ногти, выкрашенные в ярко-алый цвет.
— В зеркало лучше не смотреться? — уточнил Олег.
Лена моргнула очень длинными накладными ресницами и кивнула:
— Сразу смыть.
* * *
Менялся Олег с сестрой на три часа в день, когда в Размараль приезжал мрачный и худой ариант в чёрной мантии по имени Аша. Настолько строгий, что даже безалаберные стражники в его присутствии стояли как струны и не подавали признаков жизни. Он не наказывал за ошибки, но презрительно кривился и делал замечания об умственных способностях королевских детей.
Олег терпел, Амрон кипел.
«Он ничем не лучше Завса, — ворчал брат. — Высокомерный хлыщ. Только ариант может себе позволить такое поведение».
«Главное, что объяснять умеет, а на то, что он говорит плевать, — отвечал Олег. — Мы должны освоить эту программу. Просто не обращай внимания на то, что он говорит. Он специально нас выводит».
Амрон соглашался и всё равно кипел, когда Аша в очередной раз комментировал его недалекие успехи. Олег же задавался вопросом, зачем член совет магов, делал всё от него зависящее, чтобы вывести наследника из себя и сбивал его подколками.
— Уважаемый Аша, вы как будто не хотите, чтобы мой брат обучился ставить барьеры, — как-то не выдержал Олег, хотя обычно просто молчал и не вступал в диалог. — Мне казалось, что для вас это важно.
— Принцесса, — хищно улыбнулся член совета, — правитель не должен испытывать гнева, правитель должен быть камнем.
— Так это просто философия вашей расы?
— Философия Таинша второго — нашего верховного царя. Уж столько, сколько его оскорбляют, не оскорбляют никого из вас. И если
