— Хочешь ходить везде за мной, Ренард?
— Если мадемуазель желает…
— Не вздумай.
Ренард рассмеялся.
— Думаю, это все же скоро утихнет. Даже те искатели, что верят, что ты можешь убить, но верят, что ты колдовала, так что…
— Стой. Погоди. Вернись назад. О чем ты?
— Тела. Те, кого ты якобы убила. Те смерти не были естественными.
Кулак сдавил грудь Виддершинс.
— Сухие? — спросила она. — Как старая кожа или пергамент?
Она уже была центром внимания в комнате, но, казалось, зрителей стало больше.
— Ты знаешь об этом? — осведомился Ренард.
— Сколько?
— Виддершинс…
— Ренард, прошу! Сколько?
Вор вздохнул.
— Четверо.
Виддершинс покачала головой. Волосы, которые Робин убирала, упали на ее лицо, но она едва заметила.
— Я знала только о двоих. Робин, прошу, помоги мне сесть.
Она устроилась за пару мгновений, ее спину подперли подушками, чтобы избежать давления на раны. Виддершинс пыталась размышлять обо всем сразу. Сколько сказать? От кого хранить тайны? Боги, было бы проще, если бы она не была против врать Джулиену, но…
Она моргнула. Когда она решила, что не хотела больше врать Джулиену?
Плохо дело…
— Я кое с чем столкнулась на улице прошлой ночью, — начала она. Лучше не упоминать, что два искателя играли фантома, при Джул… страже. — Не знаю, что это было, но… — она поежилась, но не для эффекта. Она сжала плечо правой рукой, хоть и не помнила, как двигалась. — Оно сделало это со мной и… сделало то с ними.
— Кое-что? — спросил Джулиен, присев рядом с ней. — Не кое-что?
— Поверь, Джулиен, я могу понять разницу.
Он кивнул, и если он сомневался в ее словах, но не показал этого на лице или в голосе.
— Ты можешь описать это?
— Оно… похоже на человека. Ужасно худое, как пугало, и с длинными конечностями. А пальцы длинные, как лапы паука или…
Робин охнула, словно сдавленно вскрикнула, отпрянула от матраса Виддершинс. Ее голос, вылетевший из-за дрожащих губ, был мрачным шепотом:
— Лапы паука, волосы из паутины…
— Что? — Виддершинс испугалась бледности подруги, игнорируя боль, коснулась руки Робин. — Милая, что такое?
— Не помнишь, Виддершинс? Ты должна была слышать это в детстве. Уверена, все в Галиции это слышали!
Воровка нахмурилась, она смутно припоминала что-то, как в тот раз, когда увидела существо.
— Не уверена, что…
Робин глубоко вдохнула и начала:
— Под солнцем дороги — для людей, Как дом, город, работа и планы, Но бойся тиканья часов, Ведь ночью выйдет Ируок. Виддершинс затаила дыхание, лапки покалывали ее спину и шею. Она помнила!
— В тени лесов, в далекой долине, Под дождем летом или в зимнюю бурю, Если решишь идти один, Может явиться Ируок. Детское стихотворение, глупая страшилка, одна из историй, которую рассказывали в темноте, когда пора было спать. Один из страшилищ Галиции.
Но он не был настоящим!
— Руки — лапы пауков, волосы из паутины, Черный взгляд, он не моргает, Тело пугала, шаги из танца, Тебе не спутать Ируока. Робин уже не могла остановиться, даже если бы хотела. С каждым словом она говорила все сильнее нараспев, ее голос становился выше, она словно становилась девочкой, какой была, когда впервые услышала эти слова. Она дрожала от веса детского кошмара, который оказался реальным, и Виддершинс могла лишь пытаться поддержать ее.
— И не отбиться, и не сбежать, Твои мечты — пепел, а дни — сочтены. Нет смысла кричать, рыдать, болтать, Твои слова — пыль для Ируока. Даже Джулиен и Ренард были очарованы, пытались коснуться Робин и утешить ее, хоть им было сложно поверить, что ее нужно утешать из-за простого стихотворения. И Виддершинс… Виддершинс вспомнила себя девочкой, и она повторила последний куплет с ней:
— Ни смертные, ни магия, ни меч и ни огонь. Он боится лишь Священных имен. Только прочная, как камень, вера Может уберечь от Ируока. Робин глубоко вдохнула, словно только смогла дышать, уткнулась головой в грудь Виддершинс и заплакала. Не зная, что делать, Виддершинс обняла ее, с тревогой посмотрела поверх головы Робин на остальных обитателей комнаты.
— Кхм… — она кашлянула и попробовала снова. — Робин, он выглядел не совсем так. Его волосы не были… — она пыталась пожать плечами, но лишь подтолкнула голову девушки. — Вряд ли это…
— Это он, — всхлипнула Робин и подняла голову. — Ируок пришел в Давиллон.
— Бред, — сказал Джулиен. — Это сказка. Детская страшилка.
— Глупость, милая, — согласился Ренард.
Виддершинс кивнула.
— Видишь, Робин? И в Галиции сотни лет нет никаких фей.
— И демонов не было, Шинс?
Воровка сжалась.
— Ольгун? — спросила она едва слышно. — Это не Ируок, да?
Молчание Ольгуна было хуже любого его ответа.
— Ох, — она сказала громче. — Ребята? Не знаю, права ли Робин насчет той штуки, но мы знаем, что она настоящая, и это магия, и это враг. Разве так важно его имя?
Они лишь согласно хмыкали, и она продолжила:
— Джул… кхм, Бониард, ты можешь сделать больше патрулей?
Джулиен улыбнулся.
— Виддершинс просит больше стражи на улице? Конец мира близко?
— Болтай, Бониард, и пожелаешь, чтобы он наступил.
Майор улыбнулся шире, и Виддершинс прикусила губу, чтобы не ответить тем же. Она постаралась придерживаться темы и сказала:
— Вряд ли кто-то из стражи сможет справиться с Ируоком — или кто это? — но на группы он может и не напасть.
— Стражи не смогут? У тебя ужасная оценка наших умений, — его улыбка увяла. — Мы уже усилили патрули, когда начался весь этот беспорядок. У нас больше нет свободных констеблей. Но я поговорю с управлением, постараюсь расставить их лучше.
