Книга Полеты богов и людей - Юрий Никитин

Слева направо

Рис. 70. Наступление местного полдня в различных точках поверхности Земли

Рис. 71. Штурман секстантом измеряет высоту светила над горизонтом

Рис. 72. Песочные часы — ампольета

После окончания Крестовых походов взоры небогатых европейцев притягивает богатая Индия. Монополия на торговлю с ней прочно находится в руках арабов. Свой путь в Индию португальцы начинают прокладывать вокруг западного берега Африки. X. Колумб предлагает свой проект. Он считает, что в мире один океан, и если плыть на Запад, то на пути окажется Азия. Чем располагал Колумб для навигации? У него был компас и получасовая ампольета — песочные часы. Коррекцию зафиксированного в журнале времени делали по солнцу и дополнительно сверяли по ноктуралии. Через ее диоптр смотрели на Полярную звезду, а указатель направляли на ее спутник Кохаб. Он делает, и это знали, полный оборот вокруг Полярной звезды за 24 часа. При надлежащем мастерстве время могло быть определено с точностью до 15 минут. Для пеленга Солнца и звезд имелся квадрант.

Для определения долгот моряки нуждались в надежных механических часах. Наибольшую озабоченность в развитии часового дела проявило британское адмиралтейство. Во второй половине XVII веке Англия становится крупнейшей морской державой. Христиан Гюйгенс конструирует устройство, в котором маятник в часах одновременно регулирует и вращение зубчатых колес и сам же получает от них импульс для сохранения размаха собственных колебаний. Но корабельные хронометры требуют усовершенствования. За разработку способа определения долготы на море с точностью до 0,5° правительство обещает награду 20 000 фунтов стерлингов. Вопрос решил Д. Гаррисон. Он изготовил балансир из материалов с различным коэффициентом расширения, которые компенсировали изменение окружающей температуры изменением формы балансира (рис. 73).

Рис. 73. Хронометр Д. Гаррисона

Появление новых сверхточных хронометров и отмерило рубеж начала технической революции. Значение хронометров в морском деле после изобретения телеграфа пошло на убыль. На рубеже XIX и XX веков основным преемником и приемником космического излучения в астрономии становится фотографическая пластинка. Затем конкуренцию ей составили приемники телевизионного типа, электронно-оптические преобразователи и т. д.

Новым направлением телескопостроения стало создание космических телескопов, работающих за пределами атмосферы с ее помехами (рис 74). Долгое изложение банальных для астрономии истин сделано не случайно. В Центральной Америке доколумбовой эпохи времена года местным астрономам приходилось фиксировать не так., как в умеренных широтах, а по-своему. Они определялись по уклонению солнца в полдень от зенита. Для этих целей строились специальные сооружения. Причина заключалась в близости к экватору. Астрономические измерения являлись здесь главным фундаментом власти, морали и мировоззрения.

Рис. 74. Доставка космического телескопа на орбиту

Астрономические познания древних майя, как известно, были поразительны. Их лунный месяц равен 29,53086 дня и лишь на 0,00027 дня расходится с соврёменным. Продолжительность солнечного года на 0,0001 дня точнее года, вычисленного метрологами по григорианскому календарю. Точкой отсчета мировой истории они считали 5 041 738 год до н. э. Науке еще предстоит осмыслить предложенную ими задачу. Летательные аппараты культуры майя блекнут рядом с ярким блеском их астрономической науки. То, что майя летали на аппаратах тяжелее воздуха, не укладывается в нашем сознании. Любые сведения о подобных полетах вызывают сегодня лишь удивление, смешанное с недоверием. Зададимся вопросом, какие эмоции вызывали они тогда, в период расцвета культуры у самих майя, когда эти аппараты еще летали? Безусловно, все восхищались смелостью пилотов и мастерством авиастроителей. Однако сколько-нибудь позволительного и явно выраженного удивления и восхищения у представителей образованной части государства — жрецов и астрономов — в тот период времени эти полетные события, скорее всего, не вызывали. Не те масштабы, когда скоро, с наступлением ночи, перед зачарованным взором вновь во всем своем блеске предстанет необъятная, выверенная и наперед предсказанная величественная Вселенная.