— Все в порядке? Иван сидит прямо перед нами, за развилкой траншей. Пауль нас прикрывает! Вперед!
Блондин их увидел первым, но не там, где предполагал Ханс, а левее. Первый русский удивленно остановился и хотел поднять свой автомат, когда выстрелы Ханса и Блондина развернули его вокруг своей оси. Второй сразу же упал на него сверху. Третий попытался убежать, но наткнулся на вторую очередь, четвертый, согнувшись, прыгнул на стену траншеи.
— Вход в блиндаж! Осторожно!
Ханнес пробежал к входу, остановился и махнул рукой. Взрыв раздался прямо рядом с ним! «Или он выбежал прямо на гранату, которую уронили иваны, — подумал Блондин, — или ее подбросили из блиндажа?»
Эрнст медленно прополз вперед, к входу в блиндаж, бросил гранату и отпрыгнул назад. Раздались друг за другом два взрыва! Облака дыма и пыли!
Блондин встал на колени над Ханнесом, стал искать перевязочный пакет. Ганноверец лежал лицом к земле и слабо стонал. Скрюченные пальцы царапали землю. Одна его нога до колена превратилась в кровавую кашу из мяса, костей и обрывков кожи. Вторая была подвернута и сломана в лодыжке.
— Убери, Цыпленок, — кивнул Эрнст на перевязочный пакет.
Ханс потянул воздух сквозь сжатые зубы:
— Уни! Останешься с ним, пока не придут санитары!
Он сплюнул, подобрал положенный на землю автомат и медленно прошел мимо входа в блиндаж до развилки траншеи, лег на землю, внимательно осмотрел сложенные мешки с песком, укрепленные деревянными балками, вернулся назад, показал автоматом направо и налево, достал лимонку из сухарной сумки. МГ-42 начал стрелять короткими очередями. Ханс и Эрнст бросили гранаты почти одновременно, Блондин и Камбала — чуть позже. Ханс присел у стены блиндажа и сразу открыл огонь. Эрнст стрелял в другом направлении. Блондин ждал, пока не рассеются дым и пыль, после этого бросил еще одну гранату.
— Гранаты, Камбала!
Берлинец протянул ему две лимонки. Блондин спрятался, выждал и бросил, спрятался, выждал и бросил.
— Гранаты, Камбала!
— Конец. Больше нет!
Эрнст сменил магазин. Русские хотели зайти сзади по перекрытию траншеи. Блондин выстрелил. Один из них свалился на дно траншеи. И снова ударил МГ, рассеяв русских. «Пауль, — подумал Блондин, — где он заляжет?..»
— Тут еще какие-то. — Уни бросил к ногам Эрнста мешок. — Это русские лимонки!
Эрнст выругался — какого черта просто так таскать мешок с гранатами, да еще бросать именно ему под ноги! — однако сразу взял несколько гранат и передал их Блондину.
— Уни, оставайся при Ханнесе, уползай!
Вдруг в окопе появились Пауль и Йонг. Зепп подошел последним и швырнул два ящика с пулеметными лентами в грязь. Он еще ругался из-за того, что эти штуки такие тяжелые, что у него руки скоро будут как у гориллы. Слева кто-то окликнул Ханса. Длинный махнул рукой. Какой-то унтершарфюрер забрался по утрамбованной стене траншеи. За ним появился пулеметный расчет. Ханс с шарфюрером перекинулись парой слов. Унтершарфюрер пошел дальше, тяжело ступая, а пулеметный расчет неуклюже семенил за ним.
— Эти из первой, — буркнул Эрнст, раздавая гранаты.
Ханс спросил про Вальтера.
— Лежит в бывшем русском пулеметном окопе.
Ханс довольно кивнул и повел автоматом:
— Дальше! Держитесь вместе!
Система окопов становилась все разветвленнее. Она обеспечивала укрытие даже тогда, когда часть окопов перепахивалась и засыпалась артиллерией. Удерживались только блиндажи. Они были закопаны в землю необычно глубоко. На открытой местности между ходами сообщения русские оборудовали одиночные окопы, узкие и глубокие, так что стрелок мог стоять в них в полный рост. Они были искусно замаскированы дерном и ветками. Их было почти не заметно, и увидеть их можно было только тогда, когда подойдешь к ним вплотную. Чаще всего их занимали снайперы, остававшиеся в своих укрытиях и дожидавшиеся удачного выстрела даже тогда, когда волна наступающих ушла далеко им в тыл. К сожалению, система окопов служила не только укрытием, но и располагала специальными участками, которые были оборудованы как ловушки. Пулеметные точки, размещенные на развилках траншей, были приспособлены к ведению огня не только по местности, но и вдоль собственных траншей. Кроме того, русские минометы были пристреляны с большой точностью, а артиллерия безжалостно била по позициям, даже если в траншеях и блиндажах еще оставались свои.
Пауль залег со своим пулеметом и открыл огонь. Йонг подавал пулеметную ленту.
— Давай! — крикнул Ханс.
Они побежали по открытому месту. Блондин видел, как слева и справа бежали немецкие солдаты, слышал сзади резкие выстрелы штурмовых орудий и непрерывные очереди тяжелых пулеметов.
Следующий ряд окопов! Они оказались в них, прежде чем русские успели снять с брустверов свои винтовки. Грохот рвущихся ручных гранат, короткие автоматные очереди! Крики!
Второй ряд траншей был копией первого! Позиции были великолепно оборудованы с глубокими блиндажами, кое-где траншеи были засыпаны и прерывались воронками. Эрнст протянул Камбале русский пистолет-пулемет:
— Он лучше твоего «девяносто восьмого», да и патронов в нем больше.
Два солдата тащили по окопам раненого. Это был унтершарфюрер, с которым только что разговаривал Ханс. Ранение в живот. Один штурман сказал Хансу:
— Мы уже в нашем отделении потеряли четверых.
Заскрежетали гусеницы — затихли — пушечный выстрел! Опять лязг гусениц — стоп — выстрел!
Ханс посмотрел поверх бруствера, сполз вниз и улыбнулся:
— Они едут как раз между нами и 3-й ротой. Ювелирная работа! Именно то, что надо! — Он закурил сигарету. — Короткая передышка. «Тигры» должны сначала взломать перед нами район противотанковой обороны.
Камбала, Уни (вверху), Куно и Зепп. 4 июля 1943 г.
Они сели в окопе и закурили. Только Эрнст остался на ногах наблюдать. Блондин встал рядом с ним и притянул верхнюю губу к носу. Облизнул пот с губ, сдвинул стальной шлем назад и вытер рукавом лоб. Маскировочная ткань потемнела и влажно заблестела. Внутри боевого порядка штурмовых орудий взлетала земля. Они ехали, останавливались, стреляли. Только «Тигры» безостановочно шли вперед. Одно штурмовое орудие задымило. Из другого били языки пламени. Взрывы между танками стали реже.
Эрнст крикнул вдоль траншеи:
— Пауль, справа!
Метрах в ста пятидесяти от их окопа убегали русские. Пауль дал очередь. Левее ударил еще один пулемет.
— Это минометчики, Цыпленок. Удирают от наших танков. Немного поздно, слишком поздно!
