– Так он не полюбил тебя?
– Нет, – ответила мама. – Он очень самостоятельный. Вот увидишь, он сам справится. Кошки всегда справляются сами, они независимые…
И тут явился папа, громыхая тачкой.
– Везу в последний раз! – крикнул он. – Скоро половина седьмого, а нам еще надо заделать дырки на потолке пещеры… Зачем ты вытащила эту ванну, скажи, ради всего святого?
– Она совсем новая, – объяснила мама. – Ты ведь знаешь, как приятно в ней мыться, и к тому же…
– Ну хорошо-хорошо, – ответил папа, – прыгай в нее, и я отвезу тебя в пещеру. А где Хемуль?
– Он пересчитывает свои марки, – ответила фрёкен Снорк, держа в лапках семейный фотоальбом. – Как это Муми-тролль ухитрился так растолстеть в детстве?
– Хемуль! – крикнул папа. – Прыгай в ванну, пора ехать! Сейчас комета прилетит!
Хемуль взял альбом под мышку, послушно прыгнул в ванну, и папа повез их в пещеру.
Снифф ушел из Долины муми-троллей последним. Он шел по лесу и все время звал киску. И наконец он увидел ее. Она сидела во мху и умывалась.
– Привет! – крикнул Снифф. – Как ты себя чувствуешь?
Киска перестала умываться и посмотрела на него. Снифф осторожно подошел поближе и протянул лапу. Кошечка немного отпрыгнула назад, чтобы он не смог до нее дотянуться. Он несколько раз попытался приласкать ее, но она все время ускользала от него, хотя и не уходила прочь.
– Комета прилетает, – сказал Снифф. – Ты должна пойти с нами в пещеру, а не то она тебя раздавит в пюре.
– Еще чего! – сказала киска и зевнула.
– Обещай, что придешь! – строго сказал Снифф. – Обещай, слышишь? До двадцати часов!
– Ладно-ладно, – пообещала киска. – Приду после, когда захочу.
И снова стала умываться.
Снифф поставил блюдечко с молоком на мох, постоял немножко и посмотрел на котенка. А потом побежал к песчаному берегу. Муми-тролли как раз втаскивали ванну на скалу.
– Держи крепче! Тащи! – кричал папа Муми-тролля. – Она мне наехала на лапы! Не отпускай веревку!
– Она скользит! И мыльница все время застревает! – ответил ему сын.
Мама сидела на берегу и вытирала пот со лба.
– Ну и переезд! – вздохнула она.
– Что они делают? – спросил Снифф.
– Ванна слишком велика, – объяснила мама. – Ее никак не втащить в пещеру. Снорк хотел устроить собрание по этому поводу, но нам некогда. Теперь они решили втащить ее наверх, чтобы закрыть дырку в потолке. Охо-хо-хо-хо!
– А я встретил свою киску, – сообщил Снифф. – И она обещала прийти до восьми часов.
– Это хорошо, – сказала мама, – очень приятно. Ну, я пойду постелю постели в пещере.
Оказалось, что ванна закрыла почти всю дыру в потолке пещеры. Вот повезло! Понемногу все пожитки перетаскали внутрь, и мама занавесила вход одеялом.
– Ты думаешь, оно выдержит? – спросил Муми-тролль.
– Мы сейчас обработаем это одеяло моим подземным маслом для загара, – сказал Снусмумрик. – Погляди-ка! Это масло выдержит любую жару.
– А пятен от него не останется? – спросила мама. Она вдруг схватилась лапками за мордочку и воскликнула: – Где философ?
– Он не захотел идти с нами, – объяснил папа. – Он сказал, что подобные вылазки ничего не дадут. И я не уговаривал его. Гамак я ему оставил.
– Охо-хо! – вздохнула мама, продолжая готовить обед на примусе. Было без пяти семь.
Они уже ели сыр на десерт, когда услышали, как кто-то царапается у входа в пещеру. Чья-то усатая мордочка высунулась из-под одеяла.
– Вот как, значит, ты все-таки явился?! – сказал Муми-тролль.
– Что поделаешь, в этом гамаке такая жарища. И я решил: в пещере, наверное, прохладнее.
Философ с достоинством прошествовал в угол и уселся.
– Ты не встречал котенка, когда шел сюда? – спросил Снифф.
– Нет.
Папа Муми-тролля завел свои часы и сказал:
– Ну вот, стало быть, мы уже готовы. Сейчас ровно восемь.
– Тогда мы еще успеем съесть и торт, – решила мама. – Снифф, ты куда его поставил?
– Куда-то вон туда, – ответил Снифф, показывая в угол.
– Куда? – спросила мама. – Я его не вижу. Выхухоль, где торт?
– Не видел я ни котят, ни тортов! – сердито ответил философ. – Я их не вижу, не пробую и не дотрагиваюсь до них. Мне не до того, я размышляю.
Хемуль засмеялся, продолжая клеить марки в свой альбом.
– Вы правы, – заметил он, – кругом суматоха, одна лишь суматоха.
– Но где же он может быть?! – воскликнула в недоумении мама. – Милый Снифф, не мог же ты съесть по дороге весь торт?
– Он был слишком большой, – ответил, не смущаясь, Снифф.
– Так ты все-таки съел его? – крикнул Муми-тролль.
– Только звездочку на верхушке, и она была ужасно твердая, Морра ее побери! – еще громче крикнул Снифф в ответ и залез под матрац, не желая больше на них смотреть: ведь на торте было написано: «Моему любимому Муми-троллю», а вовсе не «Моему любимому Сниффу». И кисонька не пришла, хотя был уже девятый час.
– Ой-ой-ой! – воскликнула мама и села на стул, ведь она порядком устала.
Фрёкен Снорк строго посмотрела на философа.
– А ну-ка, поднимись на секунду! – велела она.
– И не подумаю! – огрызнулся философ.
– Ты сидишь на торте Муми-тролля, – сказала фрёкен Снорк.
Тут философ взвился и… Ох! На что был похож его зад! Ох! На что был похож торт!
– Ну зачем же это-то было делать! – воскликнул Муми-тролль. – И это торт в мою честь!
– Теперь я буду ходить липкий всю жизнь! – завопил философ. – Я тут ни при чем! Сами виноваты!
– Успокойтесь, успокойтесь, – проговорила мама. – Ведь торт остался, только изменилась форма!..
Но никто ее не слушал.
Снусмумрик захохотал. А Снифф, думая, что смеются над ним, вылез из-под матраца и закричал:
– Плевать я хотел на ваши паршивые торты! Они ведь для Муми-тролля, а вовсе не для меня! Небось никто не подумает, что кошки любят сливки, никто о них не заботится! Пойду поищу свою маленькую кисоньку, одна она любит меня!
Он юркнул под висящее у входа в пещеру одеяло и исчез.
– Какой ужас! – воскликнула Муми-мама. – Конечно, надо было написать: «И моему любимому Сниффу». Как же это я не сообразила!
