Теперь же он увидел их воочию.
— «Манчестер» на его собственном поле никто не побьет! — громогласно объявил Филип, откладывая газету, открытую на спортивной странице.
Высокий и мускулистый, Филип словно башня возвышался над своей миниатюрной женой.
Ларри, сидя на ручке кресла, заглядывал в газету деда.
— А по-моему, ирландцы победят! У них такой классный нападающий!
— У «Манчестера» нападающий тоже неплох.
И дед с внуком пустились в оживленное обсуждение предстоящих футбольных состязаний. Бен попытался поддерживать беседу, но скоро запутался в многообразии команд и игроков. Сам он время от времени смотрел футбол по телевизору, но никакими особыми познаниями в этом виде спорта не отличался.
Глядя на бушующую за окном метель, Бен размышлял о Райанах. Милые люди, открытые и дружелюбные. Пожалуй, самые симпатичные старики, каких он встречал в жизни. Бена они приняли с распростертыми объятиями и сразу начали обращаться с ним запросто, как с членом семьи. А семья для них, как видно, была важнее всего на свете. И, конечно, Ларри — Бен ясно видел, что Филип и Эбби обожают внука. Должно быть, и самого Бена они так ласково приняли, потому что заметили, что Ларри питает к нему симпатию.
Теперь — зная о больном сердце Филипа — Бен понимал, почему Анджела боится открыть правду родителям Дейла. Понимал и не хотел спешить. Чем больше времени он проводил с Ларри, тем лучше понимал: не стоит торопить события. Всем им понадобится время, чтобы постепенно привыкнуть к новому положению вещей.
— Ладно, — проговорил Филип, — согласен, нападающий у ирландцев что надо, но с вратарем ему не сладить!
— Дедушка, спорим, этот матч выиграют ирландцы!
Филип подмигнул внуку.
— По рукам!
Почти физически ощутимая любовь между дедом и внуком вызвала у Бена острый укол зависти. Глядя на них, он все лучше понимал, как должен отец вести себя с сыном.
А что же его собственный отец? В детстве Бен не понимал его одержимости работой, заставлявшей его проводить много недель вдали от дома: теперь, когда вырос, понял. Понял и то, что у отца не было выбора: кто-то должен обеспечивать семью.
Но это дела далекого прошлого. А что же ему остается в настоящем? Ларри нужен отец — настоящий отец, который все время рядом, который будет обсуждать с ним футбольные матчи, помогать делать уроки, ходить на школьные праздники. Такой, как Филип.
Такой отец, каким сам Бен, наверное, никогда не станет.
В комнату вошли Анджела и Эбби. Анджела повязала поверх нарядной блузки кружевной белый фартучек, при виде которого Бен так и открыл рот. Потрясающее сочетание: этакая домашняя кошечка, но при этом безумно сексуальная! От одного ее вида у него, казалось, подскочила температура.
Гормоны. Физическое влечение. И больше ничего.
Вот и отлично.
Влечение — это просто и понятно. С влечением он как-нибудь справится. В крайнем случае, если не сможет удержаться, — поцелует Анджелу еще раз. В конце концов, что такого в случайном поцелуе?
— Лучше бы ты уроки делал с таким же энтузиазмом, — заметила Анджела сыну.
Ларри закатил глаза.
— Ну, ма-ам!
— Знаю, милый. — Чувственные губы ее растянулись в лукавой улыбке. — Футбол намного легче математики.
— Не легче, а интереснее! — поправил Ларри.
Бену пришлось признать, что в словах мальчугана есть смысл. Какому нормальному ребенку нравится делать уроки? Самому Бену, правда, нравилось; ну так он нормальным и не был. Он был занудой-отличником, с которым никто не хотел дружить.
— Мы с Ларри заключили пари, — сообщил Филип. — Я ставлю на «Манчестер», он — на ирландцев.
— Вот увидишь, дедушка, ирландцы победят! — уверенно сообщил Ларри.
— Что ж, очень может быть, — вмешалась в разговор Эбби. — А мы пока отпразднуем их грядущую победу десертом.
— Шоколадным?! — замирая от восторга, воскликнул Ларри.
— Присядь, Эбби, — предложила Анджела. — Я сама принесу десерт.
И она исчезла в кухне. Эбби вздохнула.
— Честное слово, эта девочка мне на собственной кухне похозяйничать не дает!
— Это потому, что она тебя любит, — объяснил Ларри.
— А мы любим ее. — Эбби обняла внука, и тот прижался к ней. — И тебя тоже.
Бен заёрзал на диване. Полюбит ли Ларри его родителей так же, как любит Филипа и Эбби? А вот и вопрос поважнее: признает ли он его, Бена, своим отцом?
— Знаете, Бен, что еще лучше, чем дети? — спросила Эбби.
Любимая работа? Нет, ответ определенно неверный. Бен понятия не имел, что ответить. Была бы Анджела рядом, подсказала бы… Он развел руками и смущенно улыбнулся.
— Понятия не имею.
— Внуки, конечно! — И Эбби чмокнула Ларри в макушку. — У меня самый лучший на свете внук! Самый умный, конечно…
— И будущий чемпион, — добавил Филип.
— Ну разве он не похож на Дейла? — В голосе Эбби звучала материнская гордость.
— Папа был самый-самый классный! — Лицо Ларри озарилось улыбкой. — И я буду таким же!
В горле у Бена встал тяжелый ком. Все бесполезно. Он никогда не сможет стать заботливым отцом, таким, как Дейл или Филип. В самом лучшем случае — будет «приходящим папашей», как его собственный отец. А Ларри этого недостаточно.
Но ведь сейчас у мальчика нет отца. Лучше хоть кто-то, чем никого, верно?
— А вот и десерт! — объявила Анджела, внося в комнату тарелки с кусками торта.
— Ух ты, шоколадный! — И Ларри немедленно заграбастал две тарелки с самыми большими кусками — одну для себя, другую для Бена.
Эбби улыбнулась.
— Бен, надеюсь, вы любите шоколад.
— Честно говоря, просто обожаю, — признался он.
— И мама тоже любит, — сообщил Ларри.
Перед мысленным взором Бена непрошено всплыла картинка из прошлого: юная Анджела, зажмурившись от счастья, смакует конфету, на пухлых губах — сладкие шоколадные следы… За этим воспоминанием пришло другое: следующую конфету он сам положил ей в рот; Анджела сомкнула губы на его пальце и коснулась его языком… Это воспоминание разожгло забытые — а может, и не такие уж забытые — чувства.
— Как же, помню, — с улыбкой сказал Бен.
Анджела подняла на него удивленный взгляд.
— Помнишь?
— Я же говорил тебе, что помню очень многое. Например, как мы лакомились конфетами однажды весной…
Анджела уставилась в свою тарелку: щеки ее полыхали огнем. Не было сомнений: она тоже это помнит.
— Анджела всегда обожала шоколад, — сказала ничего не подозревающая Эбби.
