— Опять вы меня преследуете? Когда это кончится? — крикнула она. — Мне просто надоело!
— Дорогая, — сказал он, ничуть не смущаясь. — Почему вы со мной так разговариваете? Как вам не стыдно?
Опять он насмехался над ней — это было ясно как день, а может, и в самом деле искренне не понимал всей нелепости своего поведения… Нет, каков кретин! Что с ним разговаривать!
Она сжала зубы, чтобы ненароком не проронить хотя бы одно слово, и, мимо его протянутой к ней руки, ринулась к берегу канала. Через минуту она уже сидела в речном такси, увозящем ее к дому маркиза Фальконе.
Ей удалось почти сразу выбросить из головы настырного красавца, и она принялась думать о человеке, с которым не пришлось встретиться и поговорить по милости этого нахала.
И вот что внезапно пришло ей на ум: что-то в этом человеке было странно знакомо. Только что же?.. Конечно, не лицо. Лица она никогда раньше не видела, потому что обязательно запомнила бы его: смуглое, со шрамом через всю щеку, оно было таким, что забыть трудно. Тем более у Нэнси была особенно хорошая память на лица — она специально ее тренировала и развивала… Но вот фигуру этого человека она определенно видела раньше. Именно фигуру… В ее памяти закрутились какие-то колесики, зазвенели звонки…
Минутку… Что-то начало всплывать на поверхность… Ближе… Еще ближе… Внезапно она вспомнила!
Фигура в полутьме узкого переулка на другой стороне канала, когда они с Тарой и Джанни выходили из дома Анджелы Спинелли! Конечно, она не могла видеть ничего, кроме общих очертаний, но была сейчас почти уверена, что именно тот самый человек подходил к ней только что возле статуи Крылатого Льва… Не напрасно же она столько тренировалась в запоминании не только внешних черт людей, но и походки, и каких-то других отличительных признаков.
«Да, это точно тот самый человек», — решила Нэнси. Но что из этого следовало, она пока еще не знала и даже не могла решиться на какие-то предположения…
Расплатившись с лодочником, она вбежала по лестнице к главному входу и приятно удивилась, увидев, что дверь открыта и Доменик встречает ее.
— Синьорина Иган уже приехала? — первым Делом спросила Нэнси и успокоилась, услышав утвердительный ответ.
Она поднялась в их комнату, взглянув по дороге на часы и подумав, что хорошо бы уже доставили маскарадные костюмы.
Открыв дверь, она замерла на пороге в изумлении и растерянности… Что случилось?!
В комнате все было перевернуто вверх дном!
Ящики старинного комода, куда горничная уложила их вещи, вывернуты, одежда разбросана. Даже платья сдернуты с вешалок. Полный разгром!
Тара сидела, скорчившись, в кресле, бледная и испуганная.
— Привет, — сказала Нэнси, изображая бодрый тон. — Что случилось? Кража? Обыск?
— Откуда мне знать? — жалобным голосом ответила Тара. — Я застала это, когда пришла. Господи, что же происходит?!
— Ты говорила кому-нибудь? — спокойно спросила Нэнси.
— Еще нет. Я так напугалась и расстроилась… просто не знала, что делать… Я и складывать ничего не стала, как видишь. Подумала, может быть, так легче обнаружить какие-нибудь следы.
— А костюмы для маскарада? Их принесли?
— Я и забыла про них. Да, вон они, — Тара показала на две картонные коробки, лежащие на кровати. — Они стояли в нижнем холле, когда я пришла, и я захватила их с собой.
Нэнси положила свои покупки на свободный стул и присела, чтобы собраться с мыслями. Тара тем временем говорила о каких-то возможных свидетельствах, которые могли оставить те или тот, кто здесь побывал в их отсутствие, но Нэнси ничего не увидела, даже когда со вздохом снова поднялась и начала ходить по комнате в поисках каких-либо улик… Их не было. Оставалось только собираться с мыслями и думать, думать… Вспоминать… Сопоставлять… Анализировать…
Для чего кто-то мог обыскивать комнату? Что искал? Что хотел найти? Что у них с Тарой могло заинтересовать его? Деньги? Драгоценности?.. Смешно!.. Но что же тогда?
— Ты проверяла свои вещи, Тара? — на всякий случай спросила она. — Что-нибудь пропало? Тара покачала головой.
— Насколько я могу судить — ничего.
— Деньги? Что-нибудь ценное?
— Деньги у меня в основном в чеках, да и сколько их… Но они все в моей сумке, которая была со мной. Колечко и часы тоже. Что еще?
— Что-нибудь принадлежащее твоему отцу?
Или каким-то образом имеющее к нему отношение?
Тара немного испуганно посмотрела на нее.
— Я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду. Если какие-то документы, то я не привезла сюда ничего отцовского… Да их у нас, наверное, и нет. Какие?.. Вот только передник, который мне подарила Анджела, — добавила она с беспомощной улыбкой.
— Он здесь? Ты видела его?
— Да, вон в том перевернутом ящике…
Нэнси медленно подошла к окну, раздвинула шторы, задумчиво уставилась на открывшийся перед ней Большой канал… Тот, кто переворошил их вещи, был твердо уверен, что у них имеется что-то очень важное для него. Это несомненно. Иначе для чего рисковать? Но что? Что он искал?..
«…А теперь подумаем о так называемом призраке, — сказала себе самой Нэнси. — Что искал он? Ведь не просто так, в гости, наведался он прошедшей ночью! Тоже хотел что-то найти… Обнаружить… Может быть, это он вторично заглянул сюда в их отсутствие? И, как видно, страшно торопился — иначе зачем было устраивать такой кавардак? Если, конечно, не со злости или для пущего эффекта. А может, просто опасался, что его узнает тот, кто может вот-вот появиться? Горничная или кто-то еще из прислуги?..»
Это напомнило Нэнси о том, что произошло только что с «другом Р.», который поспешил скрыться — если ее предположение, конечно, правильно, — лишь завидев приближающегося Джанни Спинелли.
Внезапно еще одна мысль четко вырисовалась в ее мозгу. Она вспомнила, как посетивший их призрак, прежде чем выйти из комнаты (что он не так уж и торопился сделать), задержался там и остановил взгляд — по крайней мере, ей так показалось — на чем-то в глубине комнаты… Впрочем, что тут такого? Но сейчас ей казалось, это было не случайно: он что-то увидел при свете зажженной ею настольной лампы.
Что это могло быть?
Нэнси быстро подошла к двери, пытаясь поставить себя на место «призрака».
— Что с тобой? — испуганно спросила Тара.
— Ничего. Просто провожу следственный эксперимент. Подожди…
«Значит, так, — продолжала она разговаривать сама с собой. — Он, кажется, повернул голову в эту сторону… Так… Получается, его взгляд был направлен на тот туалетный столик, и, возможно, что-то на нем привлекло его внимание…
Что именно?»
Там сверкало всеми красками радуги стеклянное пресс-папье, которое она купила в подарок своей тетушке Элоизе для ее коллекции. Помимо пресс-папье, на столике стояли туалетные принадлежности обеих девушек, которые, безусловно, не представляли вообще никакого интереса.
