Но воспоминание о руках Майкла уже прошлось ознобом по телу.
«Где ты, Майкл? — Милли едва не застонала. — Как же я хочу тебя… Люблю тебя…»
Она вынуждена была признать, что, если бы Майкл каким-то чудом оказался сейчас в этой комнате, предательство сестры повторилось бы вновь. Милли просто не нашла бы в себе сил устоять. Отказаться от него. Вот убежать ей оказалось под силу.
«Ох, лучше бы я не вспоминала все это!» — Милли почувствовала, как ее опять охватывает судорога желания. И признала, что самой не справиться с этим зовом природы. Нужен мужчина. Поблизости был только Дэвид.
Милли попыталась восстановить в памяти детали того, что увидела в ванной. Высокий парень, гораздо выше Майкла. Впрочем, рядом с Милли почти все мужчины выглядели высокими. Пожалуй, кожа у Дэвида слишком белая, не загорал он, что ли? Наверное, стесняется своей полноты. «Бедняжка», — подумала Милли с сочувствием и нежностью. Ей запомнилась крупная родинка у него на животе, рядом с пупком. Интересно было бы потрогать ее пальцем, а еще лучше языком. Это возбудило бы его? Как это бывает с полными парнями?
Усмехнувшись, Милли принялась мечтать о том, как открывается дверь и входит Дэвид. На нем все еще махровый халат, под которым, как ей кажется, нет ничего. Он хочет извиниться за то, что им с матерью пришлось выставить Милли из кухни.
«Попробуй загладить свою вину», — она смотрит на него выжидающе, и Дэвид подходит к ее постели, садится рядом. Сначала на самом краешке, потом пододвигается поближе. Протянув руку, Милли, кладет ее Дэвиду на ногу, но чуть промахивается и ее ладонь накрывает то, что выдает его готовность к нежданному соитию. Милли невольно сжимает руку, и Дэвид, затаив дыхание, закрывает глаза…
Кажется, она задремала, воображая все это. Очнулась Милли от сладких спазмов в животе и часто задышала оттого, что сердце готово было выскочить от груди. Иногда сны дарили ей такую радость.
Но пора было подниматься, чтобы убрать постель, принять наконец душ. Милли встала и посмотрела на себя в зеркало: «Способна ли я хранить верность одному-единственному мужчине? Ведь каждый из них может подарить новые ощущения. Стоит ли менять это многообразие на что-то уже узнанное?»
И отвернулась. Она поняла, что безумно хочет узнать Дэвида.
* * *
Так и не объяснив причину внезапного появления ее сына, Барбара отвела Милли в ту библиотеку, где работала сама. Оказалось, что она руководит работой читального зала, и услуги художника требовались главным образом ей. Безо всякой волокиты Милли приняли на работу и сразу же поручили нарисовать плакат, рекламирующий новую книгу… Майкла Кэрринга.
«Ничего себе, шуточки у судьбы! — подумала Милли с обидой. — Он и тут не желает оставить меня в покое».
— Хорошо, я сделаю это, — вздохнула она. — Тем более я уже читала этот роман.
— В самом деле? — удивилась Барбара. — Когда ты успела? Он ведь только издан.
— Да уж успела.
«И не только прочитать», — ей уже стало смешно.
— Классная книга, — отозвалась она, чтобы отвлечься от воспоминаний о любви Майкла, которые все время подбирались некстати.
— Верю тебе на слово. И обязательно прочту сама, когда Дэвид…
Оборвав себя на полуслове, Барбара нахмурилась. Милли сделала невинные глаза:
— Он скоро уезжает?
— Не знаю, — хмуро отозвалась Барбара. — Скорее всего он уже никуда не поедет.
— Значит, мне…
— Ну что ты! — Она схватила Милли за руки, чуть встряхнула их. — Даже не думай покидать нас! Тебя так смутило появление Дэвида? Я думаю, он ненадолго. Надеюсь, мне удастся уговорить его вернуться в университет.
Милли насторожилась:
— А что такое? Дэвид что-то натворил?
— Натворил. Сбежал с занятий в самом начале семестра.
— Но почему? Что с ним случилось?
Барбара вздохнула:
— Насмешек не выдержал.
Милли догадалась:
— Над ним смеялись из-за его полноты?
— Верно. Здесь-то все его знают с детства и уже перестали замечать, какой он. А в Йеле какие-то типы принялись его дразнить. И к ним присоединилась девушка, которая понравилась Дэвиду. Он, наверное, рассчитывал завоевать ее сердце, она просто-напросто посмеялась над ним. Может, только за компанию с другими, из глупой солидарности, но это все равно ранило его в самое сердце.
— Бедный Дэвид, — с непритворной жалостью протянула Милли. И вдруг сообразила: — А я, пожалуй, знаю, как ему помочь. Давайте я съезжу с ним в Йель, и пусть все там примут меня за его подружку. И га девица еще будет кусать себе локти, вот увидите!
Лицо Барбары просветлело:
— Ты действительно это сделаешь? Ох, Милли! Не знаю, как и благодарить тебя! Это и в самом деле придало бы мальчику уверенности в себе.
«А он и в самом деле мальчик? — подумала Милли с опасным любопытством. — Это можно проверить…»
— Тогда нужно ехать прямо сейчас, — озабоченно проговорила Барбара. — Пока Дэвида не отчислили за пропуски. А плакат ты можешь нарисовать и потом.
Милли пообещала:
— Я займусь им вечером, когда вернусь.
«А вашим сыном я займусь прямо сейчас!»
Свернув трубочкой лист бумаги и прихватив краски и фломастеры, Милли отправилась домой. Утренний город приветствовал ее шелестом листвы, омытой недавним дождем, и радостным щебетом птиц. А впереди ожидало небольшое любовное приключение, которое, конечно, никак не могло сказаться на ее отношении к Майклу Кэррингу. Хотя Милли-то как раз хотелось, чтобы нашелся кто-нибудь, способный заставить ее забыть о Майкле раз и навсегда. Но вряд ли этим человеком мог стать Дэвид. Милый, толстый Дэвид.
Милли уже знала, что именно непременно случится перед тем, как они вместе отправятся в его университет. Она успела заметить, что все привидевшееся ей во сне непременно реализуется на самом деле. А значит, ей суждено испытать с Дэвидом удовольствие. Ну что ж, это даже интересно, ведь у нее никогда не было таких крупных мужчин. Кто-то говорил ей, что они, как правило, слабоваты в постели, но Милли не верила на слово. Ее тело могло возбудить и мертвого.
Когда она явилась домой, Дэвид был близок к этому состоянию — он спал. На цыпочках подобравшись к его постели, Милли некоторое время постояла рядом, разглядывая его. Пухлые щеки его разъехались во сне, рот приоткрылся, но в целом его вид не вызвал в ней отвращения.
Не дожидаясь, когда Дэвид проснется сам, она встала коленом на край постели, перекинула через него ногу, и села на обмякший пенис. Дэвид вздрогнул и открыл глаза. Затем часто заморгал, силясь понять, что же происходит. Улыбнувшись ему, Милли легла на его мягкий живот, и отметила, что будто погрузилась в перину. Это было приятное ощущение, но оно не возбуждало.
