Я посмотрел, куда он указывал, и увидел ястреба, парящего в темнеющем небе над вспаханным полем через дорогу от нас.
— У него последний шанс поужинать сегодня вечером. Если ему повезёт, он что-нибудь ещё поймает.
Не считая лёгкого покачивания крыльев, ястреб совершенно неподвижно висел в воздухе. Казалось, его держит невидимая нить, как игрушечную птичку, подвешенную к потолку. Вдруг он сложил крылья и на невероятной скорости стрелой ринулся вниз. Великолепное зрелище. Оно всегда меня волновало.
— Пап, как думаешь, что он увидел?
— Возможно, крольчонка или полевую мышь.
Мы подождали: хотелось увидеть, как ястреб снова взмывает ввысь. Но он не взлетал, значит, хищник схватил добычу и ест её на земле.
— Папа, а через сколько времени начинает действовать снотворное?
— Точно не знаю. Может, через полчаса.
— Но на фазанов оно наверняка действует иначе, — сказал я.
— Всё может быть, — согласился отец. — Нам всё равно нужно выждать, пока сторожа не уйдут домой. Они уйдут, как только стемнеет. Я взял для нас по яблоку. — И он нырнул в один из своих карманов. — Держи, съешь пока яблоко.
— «Кокс оранж пипин», — сказал я, улыбаясь. — Спасибо.
Мы сидели, хрумкая яблоками.
— Кстати, об этих яблоках… — сказал отец. — Есть одна занятная деталь. Если семечки начинают трещать, значит, яблоко созрело. Потряси его, и ты услышишь, как они трещат.
Я встряхнул полусъеденное яблоко. Семена потрескивали.
— Ш-ш-ш! — прервал меня отец. — Кто-то идёт.
Человек появился из сгущающихся сумерек неожиданно и совершенно тихо, и, прежде чем отец увидел его, он уже был довольно близко от нас.
— Это другой сторож, — прошептал отец. — Не шевелись и молчи.
Мы видели, как сторож шёл по дороге, направляясь к нам. В руке у него было ружьё, а следом на поводке бежал чёрный Лабрадор. В нескольких шагах от нас он остановился, остановилась и собака, она стояла за своим хозяином, глядя на нас через его раздвинутые ноги.
— Добрый вечер, — дружелюбно и весело поздоровался отец.
Этот сторож был высоким костлявым человеком с тяжёлым взглядом и тяжёлыми большими руками.
— Я знаю вас, — сказал он, подходя ближе. — Вас обоих.
Отец промолчал.
— Вы с заправочной станции, так? — У него были тонкие и сухие губы с коричневатым налётом на них. — А это ваш сын. Вы живёте в том паршивом фургоне, я прав?
— В какую игру мы играем? — спросил отец. — Кто задаст больше вопросов?
Сторож сплюнул. Большой плевок пролетел по воздуху и шлёпнулся рядом с гипсовой ногой отца.
— Уходите отсюда. Давайте! Живей!
Когда он говорил, верхняя губа поднималась, и я видел ряд мелких зубов. Один из них был чёрный, другие желтовато-коричневые, как зёрна граната.
— Вообще-то дорога общественная, — сказал отец. — Оставьте нас в покое, пожалуйста.
Сторож переложил ружьё из левой руки в правую.
— Вы бездельник, — сказал он. — И нарушаете порядок. Я могу посадить вас за это в тюрьму.
— Нет, не можете.
Этот разговор заставил меня нервничать.
— Вижу, вы сломали ногу. Случайно, не в яму ли угодили?
— Дэнни, чудесная у нас прогулка получилась, — сказал отец, положив мне руку на колено. — Но теперь нам пора домой. Как раз к ужину поспеем.
Он встал, я поднялся тоже. Мы не торопясь пошли по дороге в сторону дома, и вскоре фигура сторожа растаяла в сгущавшихся сумерках.
— Это был главный сторож, — сказал отец. — Его зовут Рэббитс.
— Папа, а мы правда идём домой?
— Домой?! — вскричал отец. — Мой дорогой мальчик, всё только-только начинается! Иди сюда.
Справа были ворота, ведущие в поле. Мы перелезли через них и уселись у живой изгороди.
— Мистер Рэббитс тоже скоро отправится ужинать. Так что не думай о нём.
Мы сидели и ждали, когда сторож пройдёт мимо нас, направляясь домой. Показалось несколько звёзд, яркая луна появилась над холмами.
— Нам надо быть поосторожнее с этой собакой, — сказал отец. — Когда они будут проходить мимо, задержи дыхание и не шевелись.
— А что, если собака всё равно учует? — спросил я.
— Не волнуйся. Сегодня безветренная погода, так что никакого запаха она не уловит. Тихо, они идут!
Сторож не торопясь шёл по дороге, собака, мягко переставляя лапы, следовала за ним. Я сделал глубокий вдох и так замер, сдерживая выдох.
Когда они отошли на некоторое расстояние, отец встал и радостно воскликнул:
— Всё в порядке! Сегодня он больше не вернётся.
— Ты уверен?
— Абсолютно.
— А как насчёт второго сторожа, того, что был на поляне? — поинтересовался я.
— Он тоже уйдёт.
— А вдруг кто-то из них будет поджидать нас там, в конце дороги, у дырки в ограде? — спросил я.
— Какой смысл им это делать? Попасть в лес и выйти из него можно разными путями. И мистер Рэббитс знает об этом.
Мы простояли за живой изгородью ещё несколько минут, так, на всякий случай, чтобы убедиться, что сторож ушёл.
— До чего приятно думать, — сказал отец, — что в этот самый момент двести фазанов устроились на деревьях и уже начинают хмелеть. Скоро они дождём начнут падать с веток.
Луна уже вовсю светила над холмами, и многочисленные звёзды сияли на небе, когда мы с отцом снова перелезли через ворота и зашагали к лесу.
Чемпион мира
Я думал, что в это время в лесу будет гораздо темнее. Но бриллиантовая луна заливала всё холодным таинственным светом.
— Я прихватил для нас с тобой по фонарику. Думаю, позже они нам пригодятся, — сказал отец, протягивая мне один из них.
Я включил его. Узкий, длинный, удивительно яркий луч протянулся передо мною, и, когда я двигался, казалось, что очень длинная волшебная палочка касается стволов деревьев. Я выключил фонарь.
Мы подходили к поляне, где ещё недавно кормили фазанов изюмом.
— Это будет первый случай в истории браконьерства, когда кто-то пытается украсть спящих фазанов. И разве не замечательно бродить по лесу, не опасаясь сторожей?
— А ты не думаешь, что мистер Рэббитс может тайком вернуться, чтобы проверить ещё раз?
— Ни за что. Он ушёл домой ужинать. Это святое.
Будь я на месте мистера Рэббитса, то не пошёл бы спокойно домой, приметив двух подозрительных типов, шатающихся возле леса, полного фазанов. Видимо, отец почувствовал мой страх, потому что снова взял меня за руку.
