Тем временем нахальная девчонка, пока он снимал с крючка рыбину и наживлял нового червяка, выловила еще двух форелей.
Когда Хелена отправила еще одного червяка в водную могилу, Колин спросил:
— Может, сделаем соревнование еще интереснее?
Хелена ухмыльнулась:
— Звучит как отчаянная попытка мужчины, который вот-вот проиграет.
— Может быть, — согласился он. — Но как насчет вот этого? Тот, кто поймает больше форелей к тому моменту, когда солнце достигнет верхушек деревьев…
— И что?
Тысячи грешных возможностей заполонили его мозг, но он не озвучил ни одну из них. У Хелены все еще оставался нож Шеда, а ему совсем не хотелось быть зарезанным.
— Выигрывает хвалебную песнь со стороны проигравшего.
— Песнь?
— Да, нечто победоносное и воодушевляющее.
Хелена покачала головой:
— Я не пою.
— Если ты выиграешь, тебе и не придется, — сказал Колин улыбаясь.
— Верно.
— Ну, так, значит, спорим?
— Ну, хорошо. — На ее губах появился намек на улыбку. — Но тебе лучше не распугивать шотландскую форель нормандским пением.
— Когда я пою, миледи, — хвастливо произнес Колин, — лесные создания собираются, чтобы послушать.
Хелена рассмеялась, и Колину вдруг захотелось снова услышать ее смех. Есть несколько песен, которые вызывают у женщин сердечный беззаботный смех.
Несомненно, надо устроить это испытание, оно даже пробудило в нем чувство соперничества. Возможно, к концу утра Колин будет должен Хелене песню, но, в свою очередь, она вознаградит его смехом.
Колин дю Лак действительно забавный, это Хелена вынуждена была признать. Даже несмотря на то, что он прислужник. И норманн. И бабник.
Он также был верен своему слову. Разумеется, она ожидала этого от рыцарей Ривенлоха. Но честь Колина оказалась сюрпризом, учитывая, что он иностранец и ее заложник. Он не делал попыток сбежать, хотя и мог бы это сделать, когда она беспечно заснула прошлой ночью в коттедже. И он не причинил ей вреда. На самом деле это Хелена поранила его от неожиданности сегодня утром. Колин явно собирался поцеловать ее, и той части ее сущности, которая была порочной, очень хотелось узнать, насколько поцелуй норманна отличается от поцелуя шотландца.
И все же Хелена не могла позволить себе чувствовать то, что она начинала чувствовать. Контакт. Сопереживание. Сочувствие. Человечность.
Она вынуждена была напомнить себе, украдкой поглядывая на красивого плута с широкими плечами, буйной черной гривой и танцующими глазами, что он ее враг. Сейчас они могли проводить часы в благодушном безделье, но когда придет Дейрдре, Колину дю Лаку предстоит стать жертвенной пешкой в ее игре, не более того.
К тому времени, когда солнце добралось до верхушек деревьев и их состязание закончилось, Колин выловил еще две форели. Но это все равно было меньше, чем Хелена выловила за утро, что и сделало ее победителем.
Он шутливо проворчал:
— Я все равно настаиваю, что тех двух считать нельзя. Их не хватит насытить даже ребенка.
— Если ты не хочешь петь…
— Нет, нет, нет. Я человек чести. Я должен тебе песню, и эту песню я тебе спою.
Колин отложил удочку и задумчиво нахмурил лоб. Сидя нога на ногу рядом с Хеленой на валуне, тогда как она беспечно болтала ногами, он задумчиво смотрел на воду.
— А, вот оно.
Он откашлялся и начал петь. Голос его не был неприятным, хотя Колин явно не был менестрелем. Но где ему не хватало мелодии, он с лихвой восполнял громкостью.
Все хвалы Хелене форелевой,
Которая доказала сегодня свою силу!
Она дерзко взяла удочку в руку,
И никто не мог сказать ей «нет».
И отважно победила неумолимую глубину,
Морские чудища поражены…
У Хелены вырвался смешок.
— Морские чудища?
Колин умолк, чтобы посмотреть на нее с наигранным укором, и продолжил песню:
Первая рыбина нашла свою судьбу,
Лежа в укрытии на мелководье.
Но Хелена, премудрая дева,
Знала, как насадить наживку,
Пока Колин томился без форели,
Потому что ни одна мамзель не тронула его удочку.
Хелена укоризненно толкнула его за эту очевидную пошлость.
— Форель, — поправился он, хотя глаза его горели откровенным озорством. — Я имел в виду форель.
Губы Колина подрагивали, когда он продолжил:
Вторых двух она гордо поймала,
Рыбача со скалы.
Хотя Колин убеждал, что они,
Должно быть, из стаи поменьше.
Потому что они две, составленные вместе,
Были не длиннее, чем его…
Хелена возмущенно вздохнула, прежде чем он успел сказать это, и снова толкнула его.
Он улыбнулся и игриво толкнул ее в ответ.
Потом с мстительным блеском в глазах Хелена толкнула Колина со всей силы, так что он свалился с камня в воду.
Он упал с громким плеском. Когда Колин вынырнул, ее шокировало его шипение, но было лучшей наградой.
Хелена встала, триумфально возвышаясь над ним.
— Это должно укротить твой отвратительный язык, норманн.
Он стряхнул с себя воду и с прищуром посмотрел на нее:
— Не называй меня «норманн».
Потом без предупреждения Колин стал брызгать в Хелену водой.
Она открыла рот и замерла с благоговейным трепетом, глядя на него сквозь мокрые пряди волос. Да как он посмел! И все же вместо гнева она чувствовала только веселье.
Обычно мужчины отвечали на ее агрессию одним из двух способов. Они уходили от битвы, боясь или повредить ей, или проиграть женщине. Или они нападали с невероятной яростью, стараясь убить то, что было выше их понимания. А этот норманн… «Колин», — мысленно поправилась она. Он не старался просто показать лучшее, на что он способен. И что-то было в этом… притягательное.
Так он хочет посоревноваться? Хелена посоревнуется с ним. С удовольствием.
На ее лице расцвела улыбка, и она согнула колени, готовясь прыгнуть в воду.
Но как раз в этот момент Хелена услышала, как позади нее хрустнула ветка — тишайшее шуршание сосновых игл, хотя достаточное, чтобы она почувствовала чужака. Ее рука инстинктивно потянулась к ножу, и Хелена резко обернулась с оружием наготове.
Глава 8
Проклятие!
Это был не чужак. Это были пять чужаков.
Беглый взгляд сообщил Хелене, что это незнакомцы. Иностранцы. Злодеи. Они были тяжело вооружены, а их кожа была темной от грязи, как будто они давно находились в пути.
