короткую очередь в стену. Отряд Барда все как один упал на пол.
– Стой! Кто такие?!
– Да свои мы! Свои! – прохрипел Бард, размахивая удостоверением. – Зови мед-бригаду, у нас раненый!
Дежурный высунулся из-за противопульного щитка и с досадой цокнул языком.
– Бетоно мать вашу!
– Че ты уставился?! – хрипел из последних сил Юра. – Тут волна знаешь какая начнется, если не пустишь? Самосбор детским садом покажется!
Голос ученого звучал, словно с затертой аудиокассеты. Он уже с трудом соображал, что происходит вокруг. Сердце яростно долбило в грудную клетку, взор то и дело затягивало черной пеленой, а мысли путались. Следующие события отложились в памяти как череда бессвязных картинок. Вот он лежит на полу, а теперь кто-то в очках светит фонарем в глаз. Далее последовал резкий удар в затылок и наступила пустота.
Очнулся Юра, лежа на матрасе у себя дома. Тухлый смрад настойчиво щекотал ноздри, возвращая остатки разума из бездны забвения. За время отсутствия хозяина по потолку расползлась меховая шуба плесени. Её черный контур отдаленно напоминал лицо рогатой крысы, раскуривающей длинную трубку. Юра протер заспанные глаза, и узор превратился в бесформенную абстракцию.
«Наконец-то все кончилось, – с облегчением выдохнул он. – Больше никаких тварей, аберраций, сумасшедших сектантов и тайных заговоров. Кстати, – Юра ощупал себя в поисках конверта, – надо бы доложить в органы обо всем. Не думаю, что этот эксперимент был санкционирован партией, даже Политбюро ни за что не пошло бы на такое. Да где же оно?»
Буквально вывернув все наизнанку, Юра понял, что конверта при нем нет. Обвинять вышестоящего по должности без каких-либо доказательств – гиблое дело. В лучшем случае заявление просто проигнорируют, а в худшем – спустят вниз. Нет, тут нужно действовать наверняка.
Юра решительно скинул рваные ошметки защитного комбинезона и посмотрел на будильник. Без четверти семь, а Виссарион Иванович не приходит раньше восьми. Нужно попасть в его кабинет, может, там найдется хоть какой-нибудь компромат. Прикинув в голове примерный план действий, Юра натянул свой привычный мятый халат и твердым шагом покинул ячейку.
На этаже НИИ стояла непривычная темнота. Вахтер Гвидон Варфоломеевич забыл перевести освещение в дневной режим. Он громко храпел на диванчике в своей коморке в обнимку с сивушной паленкой.
«Значит, вчера получка была», – заключил Юра. Подобная картина наблюдалась уже не первый раз. И за такое его давно должны были выгнать, но Гвидон был кумом начальника безопасности, поэтому на подобные выходки все закрывали глаза. В любом случае, сейчас подобная халатность была Юре только на руку. Он буквально на цыпочках зашел в коморку и аккуратно взял директорский ключ.
– Приятной смены, – сквозь сон пробубнил сторож.
Ученый мысленно поблагодарил Гвидона и спешно покинул сторожку.
Успешно проникнув в кабинет, Юра принялся методично осматривать все полки, шкафы и ящики с документацией. Конечно, наивно было предполагать, что Виссарион Иванович станет держать компрометирующие материалы на рабочем месте, но хоть какая-нибудь зацепка должна была остаться. Подозрительная смета, приказ, отчет, хоть что-нибудь.
Ученый перерыл почти все, на что упал глаз. Ничего. Напоследок он оставил маленький запертый на ключ ящик в столе. Навыков медвежатника у Юры не было, максимум, что он мог сделать, это сломать замок канцелярским ножом, но это будет слишком заметно. Недолго думая, он просунул лезвие в щель и несколькими движениями отогнул ригель.
На дне ящика одиноко лежал антикварный револьвер «Наган». Резная рукоять, стилизованная под слоновую кость, удобно легла в ладонь Юры. Ученый откинулся на спинку директорского кресла и задумчиво уставился в потолок, почесывая голову холодным стволом.
«Умный, гад! – ударил он кулаком по столу. – Ну ничего, еще посмотрим, кто хитрее».
Девять ноль три. Обычно пунктуальный, Виссарион Иванович сегодня приходил с опозданием. Партийная деятельность вносила свои коррективы в рабочий график. Хотя – начальство никогда не опаздывает, оно задерживается. Жесткой походкой директор буквально влетел в кабинет и поставил маленький чайничек на электрическую плитку.
– Доброе утро, Виссарион Иванович, – раздался из-за спины знакомый голос.
Директор медленно обернулся и увидел каменное лицо Юры.
– Ваша способность подкрадываться просто феноменальна. Вас вообще учили стучаться?! – Виссарион уже подготовил голосовые связки, чтобы выдать нагоняй обнаглевшему подчиненному, но, когда взгляд упал на выставленный револьвер, быстро сменил тон на более спокойный. – Вы знаете, что будет, если вы нажмете на курок? – Юра слегка улыбнулся и медленно кивнул. – Хорошо, – директор осторожно присел на свое кресло и удивленно помотал головой. – Признаться, вы меня удивили. Я уж думал, вы очередной вшивый интеллигентишка, неспособный на настоящий мужской поступок.
– Засунь свое мнение знаешь куда! – медленно и грозно сказал Юра.
– Мнение? Нет, это констатация факта. Я давно наблюдаю за вашей карьерой. Серой, унылой, до ужаса бесперспективной. Если бы не кончина профессора Елезарова и мнение комиссии, я бы ни за что не дал вам руководящий пост.
– Хорош болтать. На столе ручка и бумага. У тебя есть десять минут, чтобы написать признание. Время пошло.
– Позвольте уточнить, признание в чем?
– Вот только не надо ломать комедию. Твой друг, Вадим, уже все красочно рассказал.
– А, этот псих несчастный. Так уж все рассказал? Наверно, про единство и вечное счастье. Вот скажи, за кого ты меня принимаешь? Злого гения, который хочет поработить Гигахрущ? У меня и так есть все, что нужно, – Виссарион слегка наклонился к Юре и продолжил шепотом: – Комфортабельная ячейка, дефицитный товар, непыльная статусная работа. Это все может быть и у тебя. Ты понимаешь? Я могу выбить тебе место в Райкоме блока. Ликвидаторы будут сраться в штаны, только увидев твою корочку. Розовый концентрат…
– Осталось восемь минут, – перебил его Юра.
– Вот, значит, как? – ухмыльнулся директор. – Ты понимаешь, что я даю тебе шанс? Шанс не просто выйти отсюда живым, но еще и неплохо подняться. Да я бы убил за такое, а ты нос воротишь.
– Знаешь, я бы хотел сказать тебе спасибо.
– Вот, это другой разговор…
– Тише, – перебил Юра. – Там, внизу, я понял одну интересную вещь. Гигахрущ – это наш рукотворный ад. Мы сами превратили это место в то, чем он является. Точнее, такие как ты. Только и думаете о том, как потеплее задницу пристроить. «Совесть, равенство и труд – путь к победе!», кажется, так звучит лозунг партии? Я ведь раньше не задумывался, сколько силы в этих словах. Кто бы ни был их автор, он точно знал правильный путь.
– Вы меня разочаровываете, Юра. Вы действительно верите в эти сказки о светлом будущем? Спешу вас огорчить, лифт в прекрасное далеко уже переполнен. И еще раз повторю, что только у меня есть лишняя контрамарка, – Виссарион демонстративно порвал пустой лист бумаги и выкинул остатки на пол. – Так что у тебя два выхода. Либо соглашаешься и опускаешь ствол, либо – нажимаешь на курок, и тогда наша встреча в аду будет очень скорой.
– Ты не понял, – усмехнулся Юра. – Мы уже здесь. Время вышло.
Громкий хлопок, вспышка – и кровавый рисунок этюдным мазком лег на нежно-голубые обои.
Глава 15. Пепельный ветер
Кабинет командира казарменного этажа был под стать остальным помещениям уровня. Строгие зеленые стены, начищенный до блеска линолеум – все свидетельствовало о строгой военной дисциплине. Лысый капитан сидел за просторным стальным столом и, морщя лоб, рассматривал содержимое папки с ярким красным штампом «Принято». С другой стороны стола сидел Бард, уведя ожидающий взгляд далеко за спину офицеру.
– Что ж, я внимательно ознакомился с рапортами. Думаю, будет справедливо присвоить вам сержанта, однако некоторые моменты вызывают определенное беспокойство, особенно в свете последних новостей. Мы получаем тревожные данные об активности отродий на нижних уровнях. Они начали сбиваться в стаи и двигаться вверх, к жилым зонам. Привычные методы сдерживания в виде бетонных барьеров уже не столь эффективны. Думаю, они бегут от чего-то, и существо из ваших рапортов вполне подходит на эту роль.
– Товарищ капитан, а почему бы не залить все наглухо?
– Да, я тоже так думал, но Генштаб решил пойти на более радикальные меры. На минус сорок третьем находится склад ГМ-3, там около двухсот бочек белого керосина. Чуть выше, на лестнице, есть тревожный пульт. Дадите
