придворных дам. Если Бастиан раскроет мой секрет, сможет ли Кавендиш спасти меня? Да и захочет ли, ведь я для него больше не буду представлять никакой ценности.
Эльф слегка усмехнулся.
– Не нужно так огорчаться, Кэтрин. Какое бы наказание ни ждало Опасную Леди, было бы жаль ломать такую нежную шейку, – его взгляд ласкал мою шею, отчего поднялись волоски на моих руках. Напряженность в его глазах не оставила сомнений в том, что он заметил, как подскочил мой пульс в предчувствии нависшей угрозы. – Но за мое молчание придется заплатить.
Конечно, придется. Мое лицо свело судорогой, а конечности словно налились свинцом. Боги, молю, не дайте мне упасть прямо здесь без сознания.
– Нужно, чтобы ты пришла, когда мне будет нужно.
Сделка с эльфом. Как глупо. И не просто глупо – чистой воды безрассудство. Но разве у меня есть другой выход?
Может быть, один есть.
– Я… я могу вернуть сферу обратно.
Марвуд покачал головой.
– Слишком поздно. Оскорбление уже нанесено. Ты согласна пойти со мной на сделку или я должен поинтересоваться у твоей королевы, что предназначено для Опасной Леди – петля или топор?
Пойти на сделку означает, что эльфу, за которым я шпионю, я должна буду оказать услугу по его выбору.
Не пойти на сделку означает казнь.
Должен быть еще вариант.
Но… мы кружились и кружились, скользя по полу, и я поняла.
Другого варианта нет.
Поэтому, поникнув, я кивнула в знак согласия пойти на сделку – слишком горько было бы произнести это.
– И мои финансовые трудности – о них ты тоже никому не скажешь.
– Очень хорошо. Да будет так, – Марвуд произнес слова, которые я читала в сотне историй. Слова силы, которые скрепят нашу сделку. Опустив подборок, он дал понять, что теперь моя очередь.
– Да будет так, – пробормотала я.
– Не нужно так угрюмо смотреть. Считай, тебе повезло, что я не напоминаю о еще одном долге.
– Каком долге?
Марвуд пожал плечами.
– Ты заставила меня танцевать, разве нет?
– Ты знал, – я сжала его руку, слегка вонзив в нее ногти. Он лишь ухмыльнулся и притянул меня ближе. Наши бедра столкнулись, а мой бюст касался его груди. Жар от раздражения и физического контакта захлестнул меня, смывая прежний леденящий страх. – Зачем тогда соглашаться?
– Лучше осознанно поддаться на твои уловки, чем позволить тебе думать, что где-то есть вселенная, в которой я не умею танцевать.
Надменный чертов бастард. Я еле сжала зубы, чтобы не выплюнуть что-нибудь в его адрес.
Он покачал головой, щелкая языком, словно я была непослушным ребенком.
– Ты заставляешь эльфа выполнять свои прихоти и даже не готова платить за это. Неразумно, Кэтрин, очень неразумно.
– Неразумно было ограбить тебя.
Его ухмылка превратилась в дьявольскую улыбку.
– Ты связана со мной только одной сделкой. Просто будь благодарна, что их не две.
Бастиан наклонился к моему уху и тихо произнес:
– В расплату долга такого размера я мог бы потребовать… – его слова щекотали мне ухо и шею, отчего по телу прошла дрожь.
Бастард из Тенебриса. Какое меткое прозвище. Я не могла произнести это в слух, поэтому просто горько улыбнулась.
– А я думала слухи о тебе преувеличены.
Что-то промелькнуло в его взгляде и тут же исчезло, я даже не успела понять что.
– Если бы мы были в Эльфхайме, я бы напомнил тебе, что все не так, как кажется. Хотя, возможно, вашего двора это тоже касается.
Музыка достигла своей кульминации, каждая нота растягивалась все дольше, пока последняя наконец не исчезла в тишине.
Слава богам, танец закончился.
Я сделала шаг назад, но он задержал мою руку в своей и поклонился, не отрывая от меня взгляд.
– Ты вернешь мне долг, Кэтрин. Можешь не сомневаться.
Глава 16
На следующий день, когда я пила чай с печеньем в гостиной с королевой и другими придворными дамами, пришла записка. Я вспомнила, где она – седьмая дверь налево, северный коридор, – поэтому извинилась и направилась в кабинет Кавендиша.
После танца с Бастианом Бастардом, Элла поздравила меня:
– Вы двое смотрелись очень тепло вместе. Я не могла поверить, что он держал тебя так близко.
Я смогла лишь слабо улыбнуться ей в ответ и тут же почувствовала тошноту от мысли, почему он меня так близко притянул к себе. Всего лишь желание поиздеваться за то, что я украла его сферу.
Тошнота стала еще сильнее. Шпионить за мужчиной, который знает мой секрет. Вот так выглядит опасность. Если бы у него было хоть малейшее подозрение о том, чем я здесь занимаюсь… Что ж, он не сможет никому рассказать, поскольку он поклялся молчать, но теперь я в долгу перед ним. И что помешает Марвуду по-тихому избавиться от меня, как только он узнает, что я дважды перешла ему дорогу?
Мне нужно действовать осторожно в попытках выведать у него информацию. Марвуд уже знает, что я не аристократка: он наверняка что-то заподозрит, если я начну слишком сильно интересоваться его делами.
Я также не могу сказать Кавендишу, что хочу отказаться от работы. Это вызовет лишь множество вопросов, на которые я не смогу ответить. Уверена, сам он не против, чтобы шпионы нарушали закон в рамках работы, но за ее пределами? Не думаю, что Кавендиш из тех, кто прощает такое.
Кроме того, мне нужны его деньги. А это значит, мне нужно стать полезной, чтобы он не заменил меня. Ночью после бала я записывала при свечах, с кем Бастиан говорил, что о нем говорили другие и прочее, что мне показалось интересным. По пути на встречу я зашла в свои покои, чтобы взять записи из запертого сундука под кроватью.
Я не могла смотреть на сферу Бастиана и задвинула ее в угол коробки.
Когда я зашла в кабинет Кавендиша, он вновь сидел за столом. Он не предложил мне стул. Вместо этого он просто посмотрел на меня, сложив пальцы, и кивнул.
– Вы танцевали с Марвудом. Хорошо, очень хорошо. Отличное начало, учитывая, что он вообще отказывается танцевать.
Похвала окутала меня, словно теплое, тяжелое одеяло, успокоившее все страхи, которые терзали меня по пути сюда. Похвала – это хорошо. Похвала означает безопасность.
– Еще я записала это, – я протянула ему свои записи, которые он бегло пробежал глазами без особого энтузиазма. На него это не произвело впечатления.
Я закусила щеку.
– Но это только начало, – сказала я, сложив руки. – Я попыталась расположить его. – Отчасти это была правда – после вчерашнего вечера Марвуд, вероятно, считает меня слишком
