ей стало так хорошо, как бывает, когда возвращаешься в родной дом. В дом, где ты абсолютно защищен, безусловно счастлив и откуда больше никуда не хочется бежать. Анна сжала ладонь Эдди, словно боялась, что он мираж и способен в миг исчезнуть.
Вдоль побережья разносился плеск волн, где-то вдали кричали беспокойные чайки. Глаза Анны неумолимо закрывались — этой ночью она почти не спала. Сквозь размеренное дыхание Эдди послышалось клацанье клавиш.
— Что ты делаешь? — Анна разлепила веки.
— Тут нехватает запятой, и облокачиваются «на», а не «о»…
Писательница выпрямилась и посмотрела в экран ноутбука. Эдди же и не думал отрываться от чтения.
— Ты… Это… — запиналась Анна. — Ты способен это понять? Все, что там написано?
— Нет, я с самого нашего знакомства различил в тебе нотку высокомерия, — повел бровью парень. — Уверяю, мой IQ позволяет воспринимать бестселлеровские тексты, не обижайся, но особенно от издательства Литерари.
— Боже, нет, — Анна закрыла лицо руками, — я не об этом. Просто мне сказали…
Мисс Уокер замолчала, не решаясь продолжить.
— Что сказали? — настаивал Эдди.
— Сказали, что это текст умалишенной. Он имеет слова, знаки препинания…
— Не все, — перебил Эдди.
— Не все, — нервно усмехнулась Анна, разглядывая лицо парня. — Но самое главное все же остается то, что мой текст не имеет смысла. Это бессмысленный набор слов.
— Текст гениален! — без тени улыбки произнес Эдди. — Но с чего ты взяла все это? Кто тебя убедил в собственной бездарности? — озадаченно вопросил он.
— Это друг…
— Друг?
— Один достопочтенный джентльмен.
— Тюрьма по этому достопочтенному джентльмену плачет.
— Что?
— Что-что, статья есть такая: «доведение до самоубийства».
С тех пор как Эдди появился на обрыве, Анна не верила глазам. Но теперь Уокер не верила и ушам. Очевидно, что один из них врет. И совершенно очевидно, что врет не Эдди.
— Думаешь, я не вижу в каком ты состоянии?
— Ты говоришь так, словно знаешь мои состояния, — сдавила виски Анна.
— Так, — парень закрыл ноутбук, — рассказывай все по порядку.
И вновь положив голову на его плечо, Анна отважилась на долгий рассказ. Она старалась излагать все последовательно и не упускать детали. На моменте о страшном убийстве Эдди неподдельно дрогнул и заглянул в глаза рассказчице. Анна запнулась и замолчала.
— Эдди? — спустя несколько минут тишины заговорила она.
— М?
— Спасибо, что ты приехал! Мне, правда, очень важна наша дружба…
— Не говори ерунды, — отозвался Эдди, — никакая это не дружба. Так что там было дальше?
Обуздав накатившее волнение, Анна продолжила рассказ. Но как только она его закончила, от Эдди один за другим посыпались вопросы:
— Ты слышала шепот где-то еще, кроме своего номера?
— Не знаю, — озадачилась Анна.
— Сосредоточься, вспоминай. Это важно!
— Нет, кажется больше нигде не слышала…
— Значит, там где-то под обоями должны быть спрятаны колонки.
— Что? — отстранилась Анна.
Прекрати Анна. Даже не начинай повторять свои «что», иначе Эдди встанет и уйдет обратно в туман.
Но парень не замечал ее замешательства и продолжал расспрос.
— А карлик был и в вагоне, и на перроне?
— Эм, — задумалась Анна, — да, получается так.
— Значит их было двое. Один мог быть вовсе и не тот карлик, которого ты постоянно видишь. Ведь того, что бегал по вагону, ты не рассмотрела?
— Нет…
— Только слышала?
— Да!
— Тогда мы имеем одного карлика и его сообщника. Такого же карлика, либо ребенка, которому дали десять фунтов. А может это вообще два пацана и пара одинаковых масок. Ты ведь не видела карлика со спины?
— Нет…
— И старуха на пароме, она явно из этой шайки. Не замечала ее здесь, в округе?
— Нет…
— Она же могла стоять по ту сторону окна, когда ты смотрела в туман.
— Но лицо было страшное, почти не человеческое! — воспротивилась Уокер.
— Поверь, если ей немного затемнят глаза и попросят открыть пошире рот, под покровом ночи и тумана ты увидишь примерно то, что увидела. Мы так пугали ребят в студенческом лагере в Кронвиле. Старый трюк.
Все то, что говорил Эдди, ошеломляло. Но парень и не думал останавливать ход своих мыслей.
— Погоди, но если они хотят моей смерти, зачем Бенедикту вызволять меня из трясины?
— Значит, твоя быстрая кончина не входила в их план. Либо он втирался в доверие. А может, и то и другое! Но как они тебя в холле разыграли с несуществующим языком — это вообще верх наивности. Как ты могла на это купиться?
— Эдди…
— Ладно, прости, я все понимаю.
— Послушай, есть одно обстоятельство, — вкрадчиво заговорила Анна, — о котором я не упомянула.
— Какое? И прекращай уже от меня что-то утаивать.
— Впервые этого карлика я видела во сне. Еще в Лондоне…
— Хм, — задумался Эдди и через мгновение открыл ноутбук.
Он подключил через мобильный телефон интернет и загрузил браузер мировой паутины.
— У тебя работает интернет? — изумилась Анна.
— Конечно, работает.
— Но Розмари сказала…
— Они просто отрезали тебя от цивилизации. Так, о-те-ль к-рик чай-ки, — быстро напечатал Эдди.
На экране появилась знакомая Анне заставка с ненавистным ей особняком. А посередине — рекламный ролик.
— Видео смотрела?
— Да! — выпалила Анна в ожидании новых открытий от своего чудо знакомого.
— Тогда скачаем его и прокрутим с приличным замедлением.
— Зачем? — Уокер обхватила руку парня и с любопытством уставилась в экран.
— А вот зачем… — протянул Эдди, покадрово замедляя ролик.
Между картинками местных лугов внезапно возникло зловещее лицо со стеклянным взглядом. Анна вздрогнула, и ее нутро сжалось от страха. Следующим за кадрами живописных обрывов следовало фото старинного ключа.
— А ключ снился?
— Угу, — сглотнула Анна. — Но как это работает?
— 25-й кадр. Одинокий слайд не воспринимается нашим сознанием, но подсознание его считывает. Конечно, такой прием не дает гарантий, но восприимчивый к информации мозг — мозг писателей и творческих людей — запоминает подобные посылы с наибольшей вероятностью. Эти психопаты ничего не теряли, не увидь ты карлика во сне. Но если ты его увидишь, то это однозначно сыграет им на руку.
— Так, что же выходит, Эдди? — Анна вскочила со скамьи. — Они действительно убили американцев и расчленили их тела?
— Я не уверен, что они расчленили всех четверых. Скорее всего, в ванной работали лишь с одним телом. Быть может, кто-то еще до сих пор жив. Ко всему, так быстро с ручной ножовкой мог справиться только знаток. Врач, к примеру. Тот, кто знает, где крепятся сухожилия. Без знаний анатомии расчленение занимает до двенадцати часов и более.
Анна нахмурилась, сделав уверенный шаг от скамьи.
— Ты что, боишься меня? — рассмеялся Эдди. — Я… Нет, нет, — замахал он руками, — я просто кладезь бесполезной информации.
— Не такой уж и бесполезной, —
