дизайнеру внести традиционные цветовые акценты, как будто любой другой оттенок причинял ему боль. Из-за этого Пилигрима не покидало ощущение, что он попал в операционную – или в холодильник, потому что кондиционеры старательно поддерживали в комнатах куда более прохладную температуру, чем снаружи.
В коттедж наверняка заглядывала уборщица, потому что в целом комнаты оказались чистыми, а представить дива с веником и совком было проблематично. Картину портила разве что одежда, разбросанная на полу.
– Ты его чувствуешь? – полюбопытствовала Рада.
– Уже да. Дрыхнет, как я и предполагал.
– Так может, не знаю… Разбудим его как-то? Мы, вообще-то, не имеем права здесь находиться, это не по закону…
– Почему же? Дверь была открыта, и я как градстраж зашел проверить, все ли в порядке.
– Но он же наверняка помнит, что запирал дверь!
– Я бы на твоем месте воздержался от таких уверенных слов, как «наверняка».
Рада, при всем своем знании мира нечисти, по способностям оставалась обычным человеком. Она не чувствовала запах алкоголя, повисший в воздухе. А вот Пилигрим чувствовал все, он не сомневался, что ночь у дива была бурной.
Анастас никак не тянул на того, кто похитил теннина и вынужден был следить за ним. Так ведь есть еще варианты – пусть и не слишком приятные. Он мог похитить теннина и передать кому-то другому. А может, речь идет не о похищении, Канзабуро искать давно уже бессмысленно… Но никаких доказательств нет, так что сдаваться еще рано.
Пилигрим первым направился наверх, не только потому что чувствовал бо́льшую уверенность. Он просто не забывал, что дивы – опасные существа, которые многое умеют. Пока они не разберутся, что представляет собой этот Анастас, Раде лучше оставаться за спиной градстража.
Он легко нашел спальню, в которую завалился див, открыл дверь – и замер на пороге. Кое-чего Пилигрим все-таки не ожидал: Анастас спал не в человеческом, а в своем истинном обличье. Вроде как – почему нет, если он один в собственном доме? И все же это казалось наивным и даже опасным, когда рядом так много соседей-людей.
Но Анастаса это не смущало. Он развалился на кровати, созданной, казалось, для целого эскадрона гусар. Теперь же она была занята существом, которое объединило в себе звериные и человеческие черты. Ниже пояса туловище и ноги были типично козлиными, массивными, покрытыми густой шерстью. Верхняя половина была по большей части человеческой, но с поросшими шерстью руками, когтями на пальцах и длинными изогнутыми рогами на голове.
Впрочем, самой жуткой частью дива было даже не это, а его живот. То, что на первый взгляд представлялось причудливыми складками, при ближайшем рассмотрении оказывалось массивным демоническим лицом – с плоским носом и мясистыми губами. Сейчас оно спало, как и сам див. Однако Пилигрим уже не сомневался, что при пробуждении оно будет таким же настоящим, как лицо на голове.
Див был крупнее градстража – не критично, но заметно. Драка с ним могла оказаться не лучшим решением, и Пилигрим не спешил с ней, однако и что делать дальше – не знал. Пока он пытался найти сценарий, при котором никого потом не придется хоронить, время ожидания вдруг закончилось.
Див тоже почувствовал, что рядом посторонние. Он открыл глаза – пока только на голове, но и этого было достаточно. Анастас не собирался выспрашивать, кто они такие и что им тут понадобилось. Свое возмущение он выражал иначе: он сорвался с кровати и первым атаковал Пилигрима.
Теперь градстражу только и оставалось, что защищаться. Див оказался сильным, его удар был похож на столкновение с паровым катком. Пилигрим и сам на силу не жаловался, но такого противника у него давно уже не было. Говорить он пока не мог – не успевал просто, ему сейчас нужно было сосредоточиться на дыхании.
Анастас и вовсе не сдерживался. Он выл и рычал, он бросался на неожиданного соперника со всей яростью своего древнего народа. Похоже, он не до конца протрезвел, но это сейчас не было преимуществом. Скорее, проблемой: его замутненный мозг только на драку и был способен.
В какой-то момент он попытался ударить когтями по шее противника. Вот это уже могло закончиться очень плохо, Пилигриму пришлось использовать заговоренный нож. Острое лезвие отсекло когти, не повредив пальцы, но див все равно замедлился.
В этот миг Пилигрим всерьез подумывал о том, чтобы перевоплотиться. Опасно? Очень опасно, особенно после этой ночи. Но не так опасно, как лишиться головы! И Рада увидит лишнего… Зато он спасет ее. Оно того стоит.
Он был готов к финальному шагу, когда на него и на дива вдруг выплеснулся поток холодной воды, да еще и дополненной мелкими кубиками льда.
Это было настолько неожиданно, что и Пилигрим, и Анастас просто застыли. Они одновременно повернулись в ту сторону, с которой пролился поток воды, и обнаружили невозмутимо наблюдающую за ними Раду. В руках она держала теперь уже пустое ведерко для охлаждения шампанского. Конечно же, белое. У Пилигрима мелькнула нелепая в этой ситуации мысль: а удалось ли диву найти еще и белую бутылку шампанского, чтобы не портить общий образ?
– Наигрались, мальчики? – поинтересовалась Рада. – Мы можем поговорить? А потом, если будет настроение, вы продолжите кувыркаться на ковре.
– Звучит пошлее, чем тебе кажется, – проворчал Пилигрим.
– Выглядит со стороны тоже не очень.
– Вы кто вообще такие?! – опомнился Анастас. – Что вы делаете в моем доме? Обоих сожру!
– Очень не советую, – Пилигрим выудил из кармана нужное удостоверение и раскрыл перед дивом. – Градстража.
– Чего?.. Что тут делает градстража?
– Дерется, очевидно. Ты бы перевоплотился в человека, что ли.
– Не буду, – насупился див. – Я вообще голый останусь.
– Так оденься!
– Не хочу, я у себя дома! Вы вломились!
– Дверь была открыта, – невозмутимо заявил Пилигрим. Рада, если и не была согласна с его решением, опровергать не стала. – Мы зашли проверить, а следующий ход был за тобой.
Как он и предполагал, див не помнил, закрыл дверь или нет, и не стал цепляться к этому. Он спросил о другом:
– Чтобы увидеть открытую дверь, вы должны были оказаться возле моего дома, а случайно сюда не попадает никто. Что вы тут делали?
– Тебя искали. Вот и замкнулся круг.
– Зачем я вам?
– Мы хотели обсудить ваше недавнее столкновение с теннином по имени Ито Канзабуро, – пояснила Рада.
А вот теперь Анастас по-настоящему напрягся. Актер из него был отвратительный, он не умел ни скрывать эмоции, ни подавлять их. Но им это сейчас было даже на руку.
Див тяжело вздохнул, сделал несколько шагов назад и уселся на
