class="p1">— Ой, он такой страшный! — запричитал мальчуган. — Я боялся, что он нас догонит. Он так топал громко. Прямо, как слон. Хорошо, что вы так быстро бегаете, дяденька.
— Да. Это я умею. — согласился Егор. — Только я теперь устал очень. Иду с трудом. Но ты подожди, я сейчас немного передохну. Возьму тебя на руки, и мы пойдем быстрее.
— Если вы устали, тогда я сам пойду. — малыш неожиданно прибавил в скорости и вырвался вперед, отпустив руку мужчины.
Егор стало немного не по себе на душе. Он снова вспомнил Сашу. Тот так же заявлял, что будет делать что-либо сам. Сам пойдет по дороге, сам заберется по крутой лестнице, сам понесет свой ранец, сам развернет шоколадку. Сам, сам, сам…
На сердце вновь стало тяжело, как было до этого. Как же этот мальчик похож на сына Егора. Чем больше он общается с этим неизвестно откуда взявшимся ребенком, тем больше убеждался в этом. От нахлынувших чувств Стрельцов позабыл об усталости и боли в перенапряженных мышцах и прибавил ходу.
12.
Бледно-желтыми огоньками, мерцавшими вдали, оказался поселок на холме. Тот самый, из которого сегодня днем столь целеустремленно уходил Егор. Теперь он возвращался. Второй раз. И как в первый раз, без невероятных событий не обошлось. Теперь это был Вова. Одинокий ребенок, встреченный Стрельцовым посреди леса. Другой человек отказался бы верить в это, изъел бы всего себя всевозможными подозрениями и домыслами, не отвязался бы от ребенка, пока тот не рассказал бы все о себе и том, как здесь оказался. Но Егора будто бы и не волновало ничего, что могло бы озадачить нормального здравомыслящего мужчину. Словно он понемногу начинал терять то самое здравомыслие. А что дальше? Егор окончательно потеряет голову? Сойдет с ума? Превратится в такого же нелюдимого и немногословного, как те жители поселка, которых он видел? Ясно было одно: человека, который провел целый день в лесу, промок под дождем, стер все ноги в мозоли, да еще под конец был вынужден бежать от неведомого преследователя, ни один из вышеупомянутых вопросов не волновал.
Вернувшись в свою избу, Егор с трудом поборол в себе желание попросту упасть на кровать и заснуть мертвым сном. Сначала необходимо было забаррикадировать двери, растопить печь, поухаживать за мальчиком, а потом позаботиться о себе самом. С трудом переставляя уставшие болящие ноги, Стрельцов стал заваливать дверь всем тем барахлом, что было в предбаннике. Закончив с этим, он от греха подальше закрыл единственное окно на ставни и стал разжигать огонь в печи, используя последние оставшиеся дрова.
Алые языки пламени окрасили темную комнату теплыми согревающими тонами. Жар, исходящий из топки, волнами распространялся по помещению, прижимая холодный воздух к полу и разгоняя его по углам. В избе постепенно становилось комфортнее, даже немного повеяло домашним уютом. Хотя, после таких приключений раем покажется и простой шалаш.
Егор раздел мальчика. Правда не без возражений с его стороны. Снял заляпанную грязью куртку и промокшие джинсы и, повесив на спинку стула, вместе с ботинками поставил поближе к печи сушится до утра. Ему невольно вспомнились моменты, когда зимою он с Сашей приходил домой после прогулки и так же раздевал маленького сына. Отряхивал одежду от прилипшего снега, выбивал лед из подошв крошечных сапожек, развешивал сырые варежки и штаны на батареи. Лиза тем временем приводила все еще пышущего жаром и весельем Сашу в порядок, и вела своих мужчин на кухню пить чай с вареньем.
— Да, сейчас бы чаю с вареньем. — сказал сам себе вслух Егор.
— А какое вы любите, дяденька? — послышался голос мальчика. Он сидел в это время на кровати, словно гусеница в коконе, завернутый в одеяло и чем-то скоблил по стене.
— Я? Земляничное. У меня жена его хорошо умела делать.
— Я тоже его люблю. Но мне больше нравилось, как делала бабушка.
Егор тяжело вздохнул. Вновь попадание в десятку. Также было и с его сыном. Саша всегда любил земляничное варенье, которое присылала мама Лизы.
— Так у тебя и бабушка есть? — помолчав, поинтересовался Егор.
— Конечно. У всех есть бабушки. — отозвался мальчишка. — Если их не будет, то кто тогда будет варенье делать?
— А как же твоя мама? Разве она не умеет?
— Не-е-ет, мама делает самые вкусные котлеты!
И вновь у Стрельцова похолодело внутри. Сколько же можно? Опять совпадение!
Внутри созрело предположение. Глупое, наивное, невероятное, но такое соблазнительное.
А не Сашка ли этот мальчик?
Егор резко обернулся и посмотрел на ребенка, сидевшего на кровати. Большие голубые глаза, курносый нос, темные кудрявые волосы. Нет на Сашу он совсем не похож.
Глупое, наивное, ничем не обоснованное, притянутое за уши предположение.
Егор хотел отвернуться, но что-то привлекло его внимание. Мальчишка скоблил по стене чем-то, зажатым в его маленькой руке, а на стене тем временем росло какое-то бесформенное темное пятно рисунка. Стрельцов подошел ближе, чтобы рассмотреть рисунок и ужаснулся. Перед ним предстала картинка, практически идентичная той, что он видел среди поделок своего сына в своей бывшей квартире. Видимо она была нарисована угольком, который ребенок взял из печки, пока та не была растоплена. Неровные штрихи и изогнутые линии переплетались, образуя нечто вроде водоворота или большой дыры. А посреди нее фигура кого-то высокого, широкоплечего в длинном изодранным внизу плаще. Это был всего лишь нарисованный силуэт, лишенный каких-либо деталей, но Егор внезапно ощутил на себе тот самый неприятный, тяжелый взгляд. Точнее вспомнил его.
— Что это ты нарисовал? — осторожно поинтересовался Стрельцов, подойдя и сев на край кровати.
— Это тот страшный дядя, с которым мы в лесу встретились. — ответил мальчик, продолжая увлеченно рисовать.
— И ты смог его разглядеть? Ты увидел его именно так?
— Да, дяденька. А вы не видели его что ли? Он был такой огромный, весь темный, страшный. Особенно страшно он смотрит. У меня волосы дыбом вставали. Дяденька, он ведь не вернется? Лишь бы он не возвращался.
Егор ничего на это не ответил. Он с тревогой рассматривал рисунок на стене и в его голове начинала выкладываться мозаика, фрагмент за фрагментом. Сначала Егор увидел этот силуэт дома, среди старых рисунков Саши. Потом он не раз являлся ему во тьме уже в этом МЕСТЕ. И вот, теперь, все та же фигура была нарисована рукой совершенно постороннего ребенка на стене дома. Неужели все это взаимосвязано? Гибель его сына, пребывание в этом МЕСТЕ, встреча с неизвестным мальчиком в темном лесу. Неужели все это связано вместе воедино чьей-то волей. Но кто это? И зачем ему это? Чего этот
