Они вышли из дома ровно в десять; тоскливо прозвенели часы на соборе Двоих, и Равена подумала, что собор скучает по декану Свену. Завтра утром она отправится к нему, и пусть только Гранвилл попробует ее остановить. Бургомистр поклонился гостям, слуги открыли дверь экипажа, и Равена увидела, как от почты в их сторону бежит человек в лохмотьях.
В ту же минуту он что-то швырнул в них, и над засыпающим Каттериком раскатился рев и грохот. Гранвилл свалил Равену на ступени, закрывая собой, и она, теряя сознание, успела подумать: «Взрыв».
Равена пришла в себя почти сразу же; услышала испуганный хрип лошадей и человеческий стон, почувствовала запах гари, ощутила омерзительную липкую тошноту. Голова гудела. Гранвилл скатился с нее, помог подняться. Равену качало так, что она с трудом держалась на ногах. Щегольской камзол Гранвилла был весь иссечен осколками, по виску и щеке стекала струйка крови, но он улыбался так, словно сделал очень хорошее и нужное дело.
Из дома выбежал слуга, помог подняться бургомистру. «В нас бросили бомбу, – подумала Равена, и ночной город снова поплыл перед ее глазами ленивой каруселью. – В нас бросили бомбу, а мы живы».
Ноги подкосились, и она обмякла в объятиях Гранвилла. Тело было непослушным и чужим, а мысли летели, как птичья стая: да, Гранвиллу хотели отомстить за то, что он стрелял в Стирлинга, но никто в Каттерике не бросил бы бомбу, если рядом Равена. Она знала это совершенно точно, она в этом не сомневалась – значит, все это было спектаклем, достаточно качественным, чтобы сойти за правду.
Это провокация. Значит, уже этой ночью в городе начнется резня.
– Это было подстроено, – прошептала Равена.
Гранвилл ухмыльнулся.
– Разумеется, милая. Ты у меня просто умница.
Он мягко обнял Равену, прижал к себе еще сильнее, и она прошептала ему прямо в оцарапанное ухо:
– Хорошо, что ты выжил.
Равена почувствовала его растерянность – этого Гранвилл не ожидал.
– Да, – повторила Равена, глядя на темную родинку на мочке уха. – Да, это очень хорошо. Потому что я убью тебя сама.
* * *
Когда через два дня пути свадебный поезд миновал перешеек и оказался на материке, Авриль увидел с драконьей спины сине-зеленую россыпь – сьоррен Элисабет отправила отряд для почетной встречи будущей королевы. Он похлопал дракона по шее, приказывая снижаться, и зверь послушно направился вниз.
Надо бы назвать его как-нибудь. Как там называли великих драконов прошлого? Полуденный Ужас, Яростный Рев… В неожиданно появившемся питомце Авриля не было ни того ни другого, но встречающий их отряд встревожился. Лошади захрапели, шарахаясь в стороны, офицеры таращились на дракона, разинув рты и придерживая треуголки. Лия, которая сидела рядом с Итаном в экипаже, улыбнулась и помахала ему. Кажется, она окончательно успокоилась и примирилась со своей судьбой. Авриль махнул в ответ и направил дракона туда, где над зеленью парка плыли изящные башенки Вышеграда.
Замок казался игрушечным. Дракон сделал круг над парком и, пролетев над лестницами и башнями, осторожно опустился во внутреннем дворе. Некоторое время Авриль еще сидел на его спине и смотрел по сторонам: статуи античных героев, колонны, балкончики с резными оградами, фонтан, что журчал какую-то незамысловатую песенку, – да, Второй дом не жаловался на недостаток денег.
– Вот и вы! – услышал он. – Я рада, что вы приехали пораньше!
Авриль обернулся и увидел старую сьоррен Элисабет. Гордое красивое лицо с точеным носом и аккуратным подбородком хорошо смотрелось бы на монете, длинные седые косы были заплетены по моде тридцатилетней давности, темно-зеленый плащ, расшитый золотыми нарциссами, лежал на плечах старухи, словно королевская мантия. Окруженная разноцветной стайкой служанок и фрейлин, она с королевской величавостью спустилась по ступенькам и сказала:
– Ваш зверь справляет нужду где велено или где придется?
Улыбнувшись, Авриль спрыгнул с драконьей спины и сделал реверанс, как и полагается благородной сьоррен. Элисабет кивнула ему, и он ответил:
– Мой зверь прекрасно воспитан, уверяю вас. Здравствуйте, сьоррен Элисабет.
Элисабет посмотрела на него так, словно хотела приказать: перестань паясничать, надень мужскую одежду и веди себя как подобает наследнику своего отца. Авриль даже подумал, что в ней есть магия – очень глубоко спрятанная, но есть.
– Мой глупец-сын сейчас встречает ее высочество Лию, мои глупцы-внуки там же разинули рты от радости. Пойдемте, я покажу вам наши нарциссы.
Авриль поклонился, и они неторопливо двинулись к арке, которая выходила во второй двор. Здесь был разбит маленький сад, где царила прохлада. Авриль посмотрел на ярко-желтые колокольцы цветов и удивленно сказал:
– Не думала, что нарциссы цветут в это время года.
Элисабет усмехнулась.
– Здесь нарциссы цветут всегда, ваше высочество. Их выгоняют из луковиц, чтобы мы помнили наш девиз.
– Весенние цветы сильнее остальных, – понимающе кивнул Авриль. Элисабет со вздохом опустилась на скамью, сухая рука, украшенная тяжелым золотым перстнем, указала Аврилю на плетеный стул.
– Это, конечно, не трон Дарангвара, но на нем надежно, – сказала Элисабет. Во дворик вошел слуга с подносом, принес ананасный сок со льдом, аккуратные кусочки пахлавы и хрустальные пиалы с нарезанными ломтиками дыни, бесшумно поставил на стол. – Я рада, что вы согласились.
Авриль позволил себе тонкую улыбку. Элисабет хотела казаться старой и немощной, но он понимал: с ней не стоит шутить. И доверять ей до конца тоже не стоит.
– У меня не было выбора. Мою сестру отдали Ньюту Гранвиллу.
Сьоррен понимающе кивнула. Ковырнула пахлаву серебряной ложечкой, но не стала есть.
– Его послали растоптать Север. Ваша Равена не умрет, пока Гранвилл не повесит последнего бунтаря. Она должна увидеть смерть своей второй родины. Мой дом один из богатейших в Дарангваре, вы знаете?
– Знаю, – сказал Авриль. – Все люди берут кредиты в Морском банке, а Морской банк берет деньги у Мориса Харша.
Старуха презрительно усмехнулась. Авриль сделал глоток из бокала и в очередной раз задался вопросом, почему она считает своего ловкого и хваткого сына простачком и дурачком. Должно быть, не любила и презирала его отца.
– Верно. Я дам вам денег, Авриль. Много денег. Я дам вам людей – достаточно для того, чтобы напугать Малоуна вашей армией. Взамен вы выполните мою просьбу.
Авриль согласно кивнул. Он знал, что Второй дом поддерживает его не по доброте душевной.
– Слушаю вас, сьоррен Элисабет.
– Взамен вы сохраните жизнь моей внучке и моим правнукам. – Голос Элисабет дрогнул – гордая женщина сознательно открыла свое слабое место. – Моей Клер, моим Антони и Эвиле. Поклянитесь Отцом и Матерью, что ни один волос не упадет с их головы.
