он может, и, что важнее, на что способен я сам при таких обстоятельствах.
— Бой! — скомандовал судья.
И мне показалось, что я попал в модную механическую овощерезку, потому что меч Крата вдруг оказался буквально везде. Я успевал реагировать, закрывая тело от чужого оружия, но не мог сдержать запал и силу, с которыми удары градом сыпались на меня. Каждое соприкосновение заставляло мой меч звенеть и дрожать от мощи бьющего, отдаваясь натужной болью в плечах. Противник управлялся со своим мечом играючи, несмотря на размеры, успевая менять хваты между ударами, а мне оставалось только уходить вбок против его основной руки: я не привык биться с таким прущим напролом соперником, что Асил, что Ильяс брали ловкостью, неожиданностью и финтами.
Зрители загудели, недовольные моим вынужденным стилем боя, а Крат, словно получив подпитку от этого звука, прибавил скорости. В его глазах я видел огонь ярости, только и успевал, что встречать удары противника железом, убирая тело с линии атаки.
* * *
Мастер Ильяс, который наблюдал за процессом, недовольно хмурил кустистые брови. Его щёки дёргались от звона сталкивающихся мечей, а пальцы подрагивали, словно тренер сам участвовал в поединке.
— Нужно это остановить, парня сейчас на лоскуты порежут! Не для того я с ним столько маялся, чтобы все мои труды пошли впустую из-за какой-то глупости! — вдруг зло проговорил он, привставая.
Но тут на его плечо легла смуглая девичья рука.
— Ну что вы, мастер, Архарт вполне неплохо держится и в ближайшее время лишение какой-либо конечности ему не грозит, — с ласковой улыбкой проговорила Асил.
Покосившись на неё, тренер вернулся на место, продолжая нервно смотреть на бой. Вдруг Архарт поднырнул под слишком высоко поднятый в замахе меч противника, оказался у него за спиной, и только мастерство Крата позволило ему в последнюю секунду уйти от режущего удара.
— А вот этой связке я его не учил, — пробормотал мастер, испытующе глядя на помощницу, но та с лёгкой улыбкой следила за действиями студентов.
* * *
После очередной серии ударов мне пришлось уйти в перекат, разрывая дистанцию, чтобы получить возможность подумать. Контратаковать было просто нереально, передавить силу Крата у меня не было ни малейшего шанса, банально не хватало массы, поэтому пришлось искать другое решение.
У такого стиля «дави и бей всё, что попадается на пути» был один существенный недостаток: он быстро выматывал. Мой противник спустя пару минут дышал шумно и с хрипом, тогда как я ещё пока ощущал себя вполне в своей тарелке, несмотря на его напор.
Поэтому я поменял тактику, периодически ныряя под меч противника и нанося удары по ногам. Часть он блокировал, но для этого приходилось махать мечом размашисто и по диагонали.
В один момент моя нога попала в ямку, я неловко оступился, Крат не преминул этим тут же воспользоваться, так что мне пришлось упасть плашмя, пропуская меч над головой. Невольно сглотнув, перекатился и вновь оказался на ногах. Снова потративший силы впустую противник обернулся ко мне, поднимая оружие для следующего рывка. Но я видел то, что не замечали пока зрители: Крат начал уставать. Его руки подрагивали, он всё чаще брался за меч двуручным хватом. По его лицу проложили дорожки капли пота, светлые волосы слиплись и заблестели от влаги. Встретившись взглядом с Кратом, я не заметил былой ярости. Сейчас он был просто сосредоточен, осознав, что и из меня противник довольно серьёзный.
Подпустив его ближе, я скрестил с ним мечи, оказываясь совсем рядом.
— Может, прекратишь этот фарс? — предложил тихо. — Просто дай сигнал и сдайся. Я же вижу, что ты устал.
Мощный толчок откинул меня, чуть не опрокидывая. Что ж, ответ был ясен, но ситуация складывала не в пользу Крата. Он становился всё медлительнее, а я всё назойливее, продолжая наносить ему удары по ногам и даже кое-где переходя на корпус.
Противник не поспевал, зарабатывая всё больше синяков.
— Сдайся, ну! — очередной удар от меня прошёл, вскользь проходя по спине и вызывая зубовный скрежет у Крата.
Но раздавшийся после этого тонкий вскрик заставил нас обоих бросить взгляды на зрителей: среди них в первом ряду появилась миниатюрная брюнетка с короткими вьющимися волосами. Сейчас она округлившимися глазами смотрела на Крата, прижав ладошку ко рту.
Противник неожиданно с разворота ударил так, что я чуть не лишился меча. Крат попёр на меня с новой силой, будто у него второе дыхание открылось. Я отбивался, постоянно перемещаясь, и дождался того, чего добивался: противник начал оступаться. Он сам задал характер нашего боя, сразу же вкладывая максимум сил, и сейчас не выдерживал ритма. Его тело задрожало уже всё, а не только руки, ноги отказывались двигаться.
Я и сам запыхался, но способность маневрировать не потерял.
— Этот бой изначально не имел смысла, просто сдайся, — хрипло выговорил я.
Но во взгляде, брошенном сначала на зрителей, а потом на меня, я отчётливо прочитал отчаянную решимость. Он не мог проиграть, не на глазах у той, ради чьей чести тут бился. Замертво упадёт, но ни слова не скажет, а там будь что будет.
Мои губы невольно растянулись в короткой усмешке: я понимал его. Всё ещё прекрасно помнил тот ужас, когда приходилось перед более старшими мальчишками вступаться за Катрин и Амелию ещё в школе. Я знал, что меня побьют, знал, что будет больно, но не мог отступить. Наверное, у меня тогда было точно такое же выражение лица.
— Ну, давай, — я поманил Крата рукой, принимая решение, давшееся мне со странной лёгкостью. — Покажи, на что способен.
Противник сделал выпад, обрушивая на меня свой меч, я встретил его, парируя, посмотрел Крату в глаза и позволил мечу соскользнуть, врезаться в моё плечо, рассекая кожу до крови и чуть не проламывая кость.
Глухо застонав от боли, поднял свободную руку вверх.
— Я сдаюсь, — выговорил с усмешкой, хватаясь за раненное плечо и сталкиваясь с серьёзным взглядом тяжело дышащего Крата.
Глава 8
