смотреть по сторонам, словно бы могла наткнуться на какую-то тайну, обнаружение которое грозило проклятием.
Но я все равно заметила, к примеру, темно-синее покрывало на кровати, тяжелые гардины и ту необжитую пустоту, которая бывает в роскошных номерах отеля, куда приходят только ночевать.
Я подумала, что кабинет Кондора с завалом бумаг на комоде, со стопками книг и всем прочим, был куда более… теплым? Не в смысле температуры воздуха.
В ванной комнате тоже был витраж, но не с единорогом, как в моей, а с узором из листьев и цветов, похожих на цветы шиповника. Я подставила руки под воду, сделав ее ледяной, настолько холодной, чтобы пальцы начала сводить судорога, и посмотрела в зеркало, висевшее над раковиной. Зрелище было печальным во всех смыслах.
Ну, ничего удивительного, я бы себе тоже предложила сначала умыться, а потом уже все остальное.
Холодная вода действительно помогла, я перестала чувствовать песок под веками, перестала нервно дрожать, словно вместе со следами слез вода смыла и всю ту муть, которая поднялась в душе. Отражение, взлохмаченное и бледное, с намокшими тонкими прядями, прилипшими ко лбу и щекам, смотрело на меня зеленущими от слез глазами. Я провела рукой по волосам, пытаясь привести их в подобие порядка. Рука слегка дрожала от волнения.
Я согласилась напиться.
С едва знакомым мужиком, красивым настолько, что я боялась смотреть на него.
В другом, мать его, мире.
Я оперлась руками о раковину и рассмеялась.
Лекарство от меланхолии
В кармане толстовки обнаружилась зажигалка.
Видимо, я прихватила ее утром, когда собиралась, так, в качестве бесполезного талисмана.
Кондор не приказывал мне оставаться и ждать его на месте, поэтому я выскользнула в уже знакомый коридор и без труда нашла в нем дверь, ведущую в гостиную. Ту самую, где проснулась позапрошлой ночью.
Сидеть на этом диване оказалось куда удобнее, чем спать. Я привычным движением откинула крышку зажигалки и щелкнула колесиком – просто из желания отвлечься, потому что пачка сигарет все равно осталась в ящике в спальне. Безрезультатно. Зажигалка все еще не хотела работать. Я даже потрясла ее непонятно зачем, но это тоже ничего не дало.
Вот такой вот растерянной, с мокрыми волосами, с открытой зажигалкой в руке, меня нашел Кондор – и напугал, появившись внезапно за спиной и протянув мне красивое красное яблоко.
– Спасибо, – прохрипела я, застыв, как идиотка, с яблоком в одной руке и зажигалкой в другой.
Что делать со всем этим, почему-то не приходило мне в голову.
– Угощайся, – небрежно бросил маг, занимая одно из кресел напротив. Он сел расслабленно, закинул ногу на ногу и, подперев ладонью подбородок, посмотрел на меня. Я растерялась еще больше. – Не отравлено, – усмехнулся Кондор. – Не бойся.
Я недоверчиво посмотрела на него, попыталась улыбнуться и положила яблоко рядом с собой.
– Спасибо, пока не хочу. – И сунула руку с зажигалкой в карман. – Я оставила вещи в твоей комнате.
Он молча кивнул, разглядывая меня с каким-то исследовательским интересом от макушки до кончиков кед, с каждой минутой все больше хмурясь, словно бы что-то во мне ему не нравилось. Молчание затянулось, я сложила руки на коленях и сосредоточенно смотрела на пальцы, чтобы не столкнуться вдруг с пронзительным и въедливым взглядом желтых глаз. Ногти немного отросли, на одном мизинце чернели остатки лака – я зачем-то накрасила его накануне того дня, когда…
– Я попросил принести обед сюда. – Голос Кондора звучал на удивление приветливо. – Надеюсь, ты не против.
Я помотала головой – мне было просто все равно.
Даже если обед принесут птички и белочки, как и должно быть в сказке.
Маг устало вздохнул. Я заметила, что он встал, послышались мягкие шаги – куда-то в сторону, к какому-то из углов комнаты, левее, ближе к дверям в кабинет. Раздался звон стекла, ударившегося о стекло, это заставило меня очнуться и вернуться в мир. Мне стало немного страшно, как бывает перед лицом неизвестности, на встречу с которой ты уже согласился. В голове вдруг возникло множество «а что, если?» и сценариев дальнейших событий, и мне пришлось заставить себя успокоиться и не придумывать всякое. Получалось не слишком хорошо.
– В том, что касается выпивки, я разбираюсь в традициях вашего мира еще хуже, чем в его религии, – сказал Кондор, ставя на стол между нами два низких бокала из кусочков цветного стекла и темную непрозрачную бутылку. – И взял на себя смелость выбрать для тебя кое-что необычное. – Он ловко вытащил пробку из бутылки и посмотрел мне в глаза. – Если не понравится, придумаем что-нибудь другое.
Напиток был темно-красным и густым.
– После твоего зелья для спокойного сна, думаю, мне все понравится, – ворчливо ответила я, принюхиваясь.
То, что было в бокале, пахло травами и вишней. Приятно. Пряно. Незнакомо. Я поднесла это к губам и попробовала, даже глоток не сделала, так, осторожничая, и удивленно застыла.
С мерзким на вкус вчерашним зельем, конечно, не было ничего общего. И со всем, что я пробовала до этого, тоже. Вот если сделать глинтвейн с вишневым соком, добавив, кроме специй, еще какие-то травы, то вот это, наверное, напомнило бы по вкусу то, что было в моем бокале. Только оно было еще темным, густым и вязким. И холодным, почти ледяным.
– Понравилось? – Кондор сидел напротив и все так же смотрел на меня. Казалось, что его губы вот-вот растянутся в торжествующей улыбке. Я кивнула. Он самодовольно усмехнулся и поднял чуть выше руку с бокалом – цветное стекло было покрыто тонким слоем инея. – Тогда пьем.
– За культурный обмен, – сказала я и опрокинула содержимое бокала в себя.
Он не протестовал.
– Этот напиток называется «Лесная кровь», – сказал Кондор, заново наполняя наши бокалы. Когда он дотронулся до одного из них, чтобы протянуть мне, от его пальцев по стеклу разошлись тонкие линии морозного узора. – Держи. Его делают в Каэрии… в одном из ее северных княжеств. Эльфы, – многозначительно протянул маг, словно именно это вот «эльфы» все и объясняло, и задумчиво посмотрел в свой бокал. – У нас много раз пытались повторить, но всегда получалось что-то не то.
Я сидела как на иголках, цепляясь рукой за собственное колено, и очень надеялась, что волшебник этого не замечает. Бокал в руке слегка дрожал и клацнул о зубы, когда я попыталась сделать глоток. Это меня выдало.
– Не трясись так.
Кондор расслабленно откинулся на спинку кресла. Его голос прозвучал ровно и почти холодно, но мне почему-то казалось,
