На ее лбу проступили морщинки.
– Пожалуй, – медленно произнесла она, – я не стану об этом говорить. Разумеется, я готова обсудить с вами случившееся, обсудить, как с другом, но сейчас вы ведете себя совсем иначе.
– Я лишь повторил то, что вы рассказали мистеру Гудвину.
– Тогда к чему заново к этому возвращаться?
Глаза Вулфа широко распахнулись. Он явно терял терпение.
– Я исхожу из предположения, что вы либо убили мисс Амори, либо этого не делали. На мой взгляд, это вполне логично, – раздраженно произнес он. – Если вы ее убили, ведите себя как хотите – дело ваше. Если вы ее не убивали, то сейчас вы ведете себя глупо, поскольку только усиливаете подозрения. В любом из этих двух вариантов на вашем месте было бы правильнее создать впечатление, что вы хотите помочь найти убийцу мисс Амори.
– А я действительно этого хочу. Более того, я просто горю желанием. Но при этом вы сами себя странно ведете. Заставляете меня сидеть здесь часами, а сами мочалите этого Роя Дугласа! – возмутилась Лили. – Рядом с домом дежурят полицейские. Они, наверное, даже здесь, внутри. Начинаете со мной разговор и тут же огорошиваете меня новостью: оказывается, я теперь подозреваемая в убийстве. Арчи сидит и все записывает. – Она повернулась ко мне. – Слышишь, дрянь! Вот как ты решил меня отблагодарить за то, что я тебя послушалась. Я сделала все, как ты приказал, и вот моя награда?! До этого я никогда в жизни не слушалась приказов, и ты это прекрасно знаешь! – Она снова повернулась к Вулфу. – Теперь что касается Энн Амори… Если Арчи рассказал вам то, что я ему, значит вы знаете то же, что и я. Долгие годы я ее не видела и не слышала, и вот пару недель назад она явилась ко мне, сказала, что попала в беду, и попросила порекомендовать адвоката. Я лишь могу еще раз повторить то, что уже рассказала Арчи.
– Ну так сделайте это, – пробормотал Вулф.
– Не стану! Пусть он сам вам все расскажет. – Лили закипала. Она снова повернулась ко мне. – Полюбуйся на себя, секретарша-стенографистка! Сказал мне приехать сюда, обещал поговорить, и вот что на самом деле мне устроил! До того как мы познакомились, у меня еще имелись кое-какие остатки здравого смысла! Что ты со мной сотворил. Я сломя голову несусь в Вашингтон, чтобы выяснить, где ты, потому что ты не считаешь нужным отвечать на мои телеграммы. Переворачиваю все вверх дном, чтобы мою фотографию разместили на обложке журнала «Лайф», и все ради чего? Ради того, чтобы узнать, что ты летишь в Нью-Йорк! Ради того, чтобы достать билет на тот же рейс! Мало того, я тебе все рассказываю, все-все только потому, что надеюсь, ты смягчишься. Но нет, ты занят, тебе не до меня, я телефон оборвала – пятьдесят раз тебе звонила, пошла в клуб выпить, а ты там! Танцуешь! И после всего того, что я от тебя натерпелась, я по первому твоему свистку пакую вещи, сажусь на поезд…
– Мисс Роуэн! – властно произнес Вулф. – Довольно! Остановитесь!
Она откинулась в кресле и удовлетворенно произнесла:
– Ну вот, теперь мне лучше. Хотелось выговориться при свидетелях. Как гора с плеч свалилась. А сейчас если вы велите ему сводить меня куда-нибудь и угостить меня коктейлем…
– Прошу вас, – резко сказал Вулф, – давайте не будем начинать заново. Я понимаю ваше недовольство наличием полицейских, однако в их присутствии нет моей вины. И не только в этом. Я вообще не виноват в произошедшем. Я отказываюсь от своего изначального намерения расспросить вас о мисс Амори. Вместо этого мне хотелось бы задать вам один-два вопроса о мистере Гудвине. Насколько я понимаю, он раздражает вас столь же сильно, сколь и меня. Вы сказали, что в поисках Гудвина отправились в Вашингтон, невзирая на хлопоты, достали билет на самолет, на котором он должен был лететь, и поставили его обо всем этом в известность. Я вас правильно понял?
– Да.
– И это случилось в понедельник? Позавчера?
– Да.
– Вот как, – поджал губы Вулф. – А мне он сказал, что встретил вас случайно. Я и не думал, что он подвержен приступам скромности.
– Вам совершенно не о чем беспокоиться, – с ехидством в голосе отозвалась Лили. – Слово «скромность» ему незнакомо. Он просто не счел нужным об этом упомянуть. Чего тут хвастаться? Вот если бы за ним бегали китайские принцессы…
– Коли дело в этом, вы натолкнули меня на одну мысль, – кивнул Вулф. – Вы сказали, что мистер Гудвин не отвечал на ваши телеграммы… Так вот, позвольте спросить о причине вашей докучливости. Я говорю о ваших недавних упорных попытках связаться со мной. Правильно ли я понимаю, что ваша настойчивость объяснялась вовсе не жаждой помочь мисс Амори, а желанием выяснить, где находится мистер Гудвин? Если вы соизволите ответить…
– Отвечаю. Да, вы совершенно правы.
– Ясно. В этот понедельник вечером без конца трезвонил телефон. Значит, это были вы. А вчера, во вторник? Это опять вы звонили?
– Да. Вы также можете…
– Прошу вас, помолчите. Принимая во внимание ваш темперамент, я и так достаточно хорошо представляю, сколь сильное разочарование вы пережили. Сейчас меня посетила одна догадка… Всего лишь догадка, но ее следует проверить. Мистер Кремер! – повысил голос Вулф. – Будьте любезны, зайдите к нам!
К тому моменту, когда мы все повернули голову, инспектор уже стоял в дверях.
– Так я и знала! – воскликнула Лили. – Черт подери, я так и знала, что в доме полиция! Но я и представить не могла, что здесь засел именно ты. Как ты считаешь, что бы подумал сейчас папа?
– Насколько мне известно, вы знакомы с мисс Роуэн, – произнес Вулф. – У меня есть работенка для сержанта Стеббинса и патрульных, которые дежурят у крыльца. – Вулф помолчал. – Нет, пожалуй, будет лучше, если сержант останется здесь. Патрульные у дверей – ребята толковые?
– Так себе, – громыхнул Кремер, – середнячок. А что…
– Ничего, для моего задания должны сгодиться. Отправьте их в «Риц». Пусть допросят служанку мисс Роуэн, лифтера, коридорных, швейцара, телефонисток – одним словом, всех. Нам нужно выяснить, по возможности с точностью до минуты, в который час во вторник вечером мисс Роуэн вышла из отеля. Особенно тщательно расспросите их о том, не видели ли они ее около шести вечера… Вы что-то хотите сказать, мисс Роуэн?
– Нет, – отозвалась Лили, недоверчиво таращась на Вулфа.
– Вот и замечательно! Разумеется, я прекрасно понимаю, что вы могли выйти из отеля в любое время. Однако нам нужно выяснить и кое-что другое. Нам надо узнать, звонил
