скрипя вопросами. Повозка сильно накренилась, старуха съехала набок и машинально хватала руками воздух.
– Тише, пестунья Фелиция. Мы въехали в обычную яму. Сейчас кучер всё исправит.
Молодая девушка с голубыми глазами обрадовалась остановке. Дорога утомила, хотелось выйти и надышаться. Люция вылезла и осмотрелась.
– Придётся менять, невеста Люция, – объяснил кучер, показывая на заднее колесо, лежавшее в сторонке. – Как я яму не заметил? Эх, провожусь до завтрашнего вечера, если с кузнецом не повезёт.
По обращению кучера собравшиеся вокруг люди поняли, что перед ними невеста, девушка с приданным в виде дела, приносящего доход.
– Значит, нам нужно искать ночлег? – не скрывая радости спросила девушка.
– Не сердитесь на меня, милая невеста. Клянусь, не было никакой ямы!
– Ничего, ничего. Делай, что нужно. Мы разберёмся.
Настроение девушки заметно улучшилось. Рядом находились главные ворота большого города – место, всегда манящее юное сердце, так тщательно опекаемое надоедливой тёткой. Вокруг бродили горожане и посадские. Среди мрачных лиц и серых одежд попадались интересные личности. Девушка засматривалась на молодых людей и храбрилась, хотя пьяные крики из близлежащих таверн рисовали тревожные картины насилия, регулярно приукрашиваемые строгой тётушкой.
– Люция, ты одна? Мужчин нет? Подай руку!
Девушка помогла Фелиции вылезти из повозки. Появилась голубоглазая пестунья. Каждую невесту сопровождала женщина, следящая за целомудренностью невесты и оценивающая потенциальных женихов. В пестуньи назначали из близких родственников или старых дев. Старуха Фелиция осмотрела сломавшуюся колёсную пару и стала ходить кругами, подсчитывая ущерб. Она комично причмокивала губами, волочила ноги и прямым взглядом смотрела на местных, оценивая степень опасности. Кружевные платья, крытая повозка и кучер говорили о богатстве. Такие обычно проезжают мимо, стараясь не вести разговоры с посадским людом. Люция с тётушкой сияли пёстрой кляксой среди пыли и любопытных глаз.
– Не подходи к молодым людям, они опасны! Невеста должна беречь себя и следовать кодексу Луговых девиц, – шаркала ногами и словами Фелиция. – Где мои капли? Мы взяли клизму?
Старуха из-за небольшой глухоты разговаривала громко, чем привлекала ещё большее внимание. К повозке подтягивался народ, раздавались смешки. Большинство ожидали перебранки да хохота, но были те, кто собирался поживиться. Кучер заметил пьяную компанию, подошедшую из таверны и, в очередной раз прокляв дурацкую яму, понял, что без увечий не обойдётся.
– Ты смотри, какая курочка залетела в наш двор!
Главарь небольшой шайки, разговаривал громко, стараясь привлечь общее внимание. Он прихрамывал, в руке держал дубину и был порядочно пьян. Главарь не спеша ходил вокруг Люции, нарочно не подходя ближе, чтобы растянуть удовольствие. Девушка беспокойно смотрела то на хромого, то на троих подельников. Она не выглядела испуганной, девушка стеснялась престарелой тётушки.
Шайка пользовалась тем, что стражники у ворот были загорожены толпой и не видели происходящего. Убийц на территории баронств преследовали и наказывали. А вот насилие без летального исхода или серьёзных увечий каралось только в случае совершения на глазах у стражников. Чем с успехом пользовались разбойники. Остальные жители уповали на собственные силы.
– Грех не отведать куриного бульончика, – вторили главарю подельники и гоготали невпопад.
– Люция, эти люди пристают к тебе? – кривым пальцем показала пестунья Фелиция на подошедших, хотя всем окружающим было очевидно, что да, пристают. – Что говорит третий пункт особого положения кодекса Луговых девиц? – продолжала громко скрипеть старуха. – Любой мужчина обязан с поклона начать разговор с незнакомой девушкой. Он тебе поклонился?
– Это что за сморщенный фрукт? – заметил Фелицию хромой. – Неужели могильщик Эрл не справился с работой и плохо закопал убиенную старушенцию?
Главарь засмеялся над своей шуткой, а разбойники поддержали. В толпе тоже раздались смешки от аналогичных забулдыг. Простые женщины и старики с тревогой смотрели на представление, не собираясь вмешиваться. Молодые люди отводили глаза, мужчины постарше вспоминали о срочных делах и спешно отходили в сторону.
– Сегодня я буду греть ноги цветками синих полёвок. Смотри, не перепутай, – приказала кучеру Фелиция и посмотрела на хромого главаря. – Кодекс Луговых девиц позволяет евнухам вне городских стен обращаться к девице без поклона, – старуха начала цитировать правила. – Если мужчина в результате несчастного случая или по приговору не может считаться мужчиной, лишившись главного органа и его висящих спутников, то он имеет право заговорить с невестой без поклона, показав особую метку о своём увечье. Или доверив процедуру осмотра даме, сопровождающей девушку.
Тётушка Фелиция крякнула, с трудом наклонилась и произнесла:
– Раз вы не поклонились Люции перед тем, как заговорить, я готова осмотреть вашу травму. Только поднесите поближе, я плохо вижу.
Публика взорвалась от смеха. Притихшие было жители Зелёной долины, понимая, что становятся свидетелями грабежа, дружно засмеялись, обрадованные реакцией старухи. Люди, привыкшие уважать силу и хитрость, позитивно встречали тех, кто не боялся опасности. Они с восторгом посмотрели на старуху в голубой шляпе, надеясь на неожиданную развязку. Общее веселье логично не разделил главарь. Он зло посмотрел на банду, откуда раздалось несколько смешков, перехватил дубину поудобней и грозно сообщил:
– Зря ты так, старая. Осталось бы жива.
Но тётушка Фелиция быстрым движением сжала пальцы правой руки и с той же скоростью распрямила, кинув в хромого невидимым порошком или брызнув бесцветной жидкостью. Раздался хлопок и публику с протяжным гулом накрыло голубым мерцающим светом. Через мгновение на земле лежало тело главаря. Вместо живота большая дырка, ноги отделены от верхней части. Разбойник сделал два последних коротких вздоха и умер.
Пестунья Фелиция шаркающей походкой подошла к другому бандиту, поправила шляпку и посмотрела на штаны мужчины.
– Вы тоже не соизволили поклониться Люции. Я готова осмотреть
