Есть охота, — сказал Петька.
Абрикосова оживилась:
— Может, к тебе? Закажем пиццу.
Петька поморщился. Он бы с радостью пошел в свое убежище, но один. Не зря ли он раскрыл всему классу квартиру в Колпачном? Хотя от пиццы он бы не отказался, пожалуй.
— Не хочешь? — Леля села рядом, посмотрела ему в глаза так, что Безносов смутился.
— Нет, давай пойдем, конечно.
Они встали, пошли к выходу.
«Ты скоро?» — пришло сообщение от Дяди Федора, а следом за ним от Лубоцкого.
Лубоцкий спрашивал, где его носит.
Черт! Он же договорился встретиться с Андреем и Федькой, обсудить историю с пропавшим альбомом. Больше он никому не рассказал об этом. Решил пока понаблюдать за одноклассниками, вдруг кто-то выдаст себя?
— Слушай, Лель, — начал Безнос виноватым голосом, — ты извини. Мне тут надо отлучиться. Срочно.
— В смысле?
— В смысле, я уже договорился. Давно уже, то есть сегодня. Совсем забыл. Извини еще раз.
И он буквально растаял. Был — и нет. Абрикосова даже головой потрясла и заморгала почаще: вдруг показалось и Безнос на самом деле где-то рядом. Нет.
Дядя Федор с Лубоцким уже ждали его возле дома в Колпачном. Консьерж слегка кивнул головой, когда они прошли мимо него.
— Держи, — сказал Федька в квартире и отдал Пете большой пакет, — поедим.
— Что ты думаешь? — спросил Андрей, вытаскивая из пакета хлеб, колбасу и колу.
— Абрикосова? — предположил Безнос. — Целый день рядом крутится.
Федька закашлялся и снова покрутил у виска, как в школе:
— Дурак. Это же Абрикосова. Она вчера увидела твою хату, угостилась на пиру. И готово.
— Что готово? — не понял Петя.
— Взялась за тебя, — объяснил Лубоцкий. — Больше никаких мыслей нет?
— Чаю бы.
— Хорошая идея, — одобрил Дядя Федор. — Но я одного не понимаю: кому это надо?
— Колы не хочется, — сказал Петя.
— Да я не о том! Про фотоальбом! — сказал Федька. — Вчера же решили, что все, больше в это не лезем.
— Лезем, не лезем. А что-то там было, в этом альбоме.
— Давайте рассуждать логически, — предложил Федор. — В альбоме фотографии. Так? На фотографиях твой отец и другие люди. Так? Значит…
— Ну? Дальше-то? — спросил Петя.
— Надо искать среди тех, кто есть на фотографиях.
— Браво, — оценил Лубоцкий и нажал кнопку включения на своем смартфоне, — искать будешь долго. Кажется, никто из наших со старшим Безносовым знаком не был.
— А Аня? Шерга? То есть ее отец? Мой-то его знал. Даже собирался звонить. И этот, Батай…
— А вчера пришла ее мамаша. Внезапно. — Дядя Федор не слышал его и продолжал рассуждать логически.
— Ясно. — Лубоцкий начал что-то искать в телефоне. Потом приложил его к уху. — Добрый день, — сказал в трубку, — будьте добры, мне нужен Павел Николаевич. Кирилл Безносов. Да.
Дорохов и Безносов посмотрели друг на друга. Кажется, каждый увидел тревогу в глазах друга.
— Умер не умер, — продолжал говорить Лубоцкий, — а разговор к Павлу Николаевичу есть. Хорошо. Жду, — и нажал отбой.
— Э-э-э, — протянул Петя.
— Что это было? — спросил Дядя Федор.
— Ждем, — ответил Андрей. — Можете засекать время, — и посмотрел на часы. Достал из рюкзака энергетический батончик и не спеша распечатал его.
— Погоди, — сказал Петя, — ты позвонил Шергину?
— Правильно мыслишь. Только не ему самому, а в приемную его конторы.
— И что? Ты что, представился моим отцом?
— Ты же слышал.
Петя начал ходить по комнате. Взял бутылку с колой, сделал несколько глотков, облился, но не заметил этого. В это время зазвонил его телефон. Петя посмотрел на экран, но не стал отвечать.
— Абрикосова, — объяснил он.
Все молча дождались, когда телефон перестанет звонить.
Андрей посмотрел на часы.
— Сейчас позвонит Шергин. Поговоришь с ним.
— О чем?
— Об археологии.
— Мне что, тоже сказать, что я Кирилл Безносов?
— Не поверит. — Андрей снова посмотрел на часы.
У Пети опять зазвонил телефон.
— Абрикосов, — сказал он. — Уже знает. — Он держал телефон обеими руками и смотрел на экран.
— Да, — наконец ответил Петя. — Со мной, да. Ага. А Леля? Ясно. Да, я в Колпачном. Адрес помнишь? Ага. Давай, да.
— Уже? — спросил Дорохов.
— Да не, он один. Какое-то дело. К Лубоцкому.
Андрей смотрел на часы и как будто не слышал, о чем там разговаривают приятели.
Зазвонил его телефон.
— Семь минут! — сказал он и снял трубку. — Алло!
Какое-то время он слушал, потом заговорил сам:
— Павел Николаевич, простите, что пришлось так поступить. Передаю трубку Петру Безносову. — И он в самом деле передал ему трубку.
— Алло, — сказал Петя, — да, здравствуйте. Это я, я сын Кирилла… Кирилла Владимировича. Дело в том, что… Я одноклассник Ани. Вашей. И я, да, я сын Кирилла. А у него было написано, в блокноте, позвонить Паше Шергину. И вот я, вот мы тут… Вы его знали? Ну вот. В блокноте, да. В его квартире. Он хотел что-то сказать. Нет, я не знаю.
В это время Лубоцкий написал на последней странице одной из своих тетрадей: ФОТО! Показал Пете. Безнос долго ждал, когда на том конце провода ему что-то договорят, и наконец сообщил:
— Пропал альбом. С фотографиями отца. Ну там детские, армейские. Из экспедиций, черепки, монеты. Хорошо. Хорошо. Запишите номер. Ясно. До свидания.
— Придет? — спросил Лубоцкий, как только Петя нажал отбой.
— Сказал, свяжется. И номер не стал записывать. Говорит, служба охраны пробьет.
— Отлично! А теперь послушаем, что нам скажет наш товарищ Анатоль! Я слышу его шаги, — и он открыл входную дверь. За ней стоял Абрикосов. Да, все-таки Лубоцкий — сверхчеловек.
— Приветствую, — кивнул Толя. Аккуратно повесил сумку на вешалку у двери, Дорохову даже показалось, что сначала проверил, крепко ли сидит крючок. Задержался у зеркала, прошел в комнату. Посмотрел на хлеб и колбасу, сморщился. — Среди таких вещей — и такая трапеза. Ну, господа…
— Угощайся, — предложил Петя.
Но Абрикосов даже не взглянул на него.
— Какие новости?
— Портал захлопнулся, — ответил Андрей, — а в нем как раз были старушки. Пару часов назад. Вызвали полицию, разбираются. Следственный комитет что-то копает. Пожарные приехали, скорая. Кинолог с собакой. Ищут. Вот-вот район оцепят, введут чрезвычайное положение, комендантский час. Документы у тебя с собой? Уже готовы ориентировки на старушек, скоро мы увидим их в интернете и на каждом столбе знакомых с детства улиц. Но мы можем не ждать, мы уже все знаем. А главное, нам известны особые приметы.
Во время этого монолога Петя снял очки, протер их, нацепил на нос и внимательно посмотрел на Лубоцкого. Снова отпил колу из бутылки, посмотрел на Дядю Федора. Федя вращал глазами и, кажется, хотел куда-нибудь присесть, но стул был примерно в метре от него. Только
