ему взаимностью.
— Нет, мистер Коллинз, я ушёл из Оксфорда и из команды, — спокойно ответил Джер, но в его глазах Эби увидела грусть и злость на Генри за то, что он поднял эту тему.
«А Джеральд, оказывается, тёмная лошадка», — удивилась она и решила спасать его от расспросов Генри. Она взяла его под руку и улыбнувшись обратилась к мужчинам:
— Простите джентльмены, мы покинем вас. Нужно поприветствовать других гостей.
Плавной походкой она увлекла Джеральда за собой, по дороге прихватив бокал шампанского.
— Почему не пьёшь ничего?
— Виски бы выпил, — вздохнул он.
— В баре можно виски выпить, но ты же меня сейчас не бросишь? — игриво улыбнулась Эби.
Она подходила к акционерам, топ-менеджерам компании и остальным важным гостям, чтобы со всеми перекинуться парой слов в знак вежливости. И вот после второго круга по залу, когда Эби порядком выдохлась от этого променада, она прошептала Джеральду на ухо:
— Ты вообще представляешь, что будет завтра?
— Что?
— Завтра все заметки будут пестрить новостью, что Эбигейл Крофт появилась на приёме со своим «избранником», «любовником», «спутником», — рассмеялась она, облокотившись о стойку бара, куда они пришли выпить виски. — Какие они только слова не применят.
— А тебе какое слово больше нравится? — посмотрел на неё Джеральд, поднося к губам стакан.
— Даже не знаю, дорогой, — она приблизилась к нему, положив руку на грудь и поглаживая пальчиками смокинг. — Кроме секса нас с тобой пока ничего не объединяет, — она закусила нижнюю губу и приблизилась к его уху. — Но зато какого.
Эбигейл отстранилась и посмотрела прямо в его глаза.
— Ещё порция виски и я наброшусь на тебя прямо здесь, у всех на виду.
— Значит, тебе хватит, — улыбаясь Джеральд забрал у неё недопитый стакан. — Не хочу, чтобы ты испортила себе репутацию холодной и неприступной миллионерши.
Она обиженно посмотрела на него, сложив свои чувственные губки. Потом прильнула к нему и прошептала на ухо:
— Поедем ко мне. Я наполню гидромассажную ванну тёплой водой, открою бутылочку холодного Dom Perignon.
— Ты же не любишь шампанское, — улыбнулся Джер.
— Но тебе же нравится домашняя кошечка, которая просыпается от него, — закусив нижнюю губу, она игриво посмотрела в его глаза.
Джеральд улыбался, прищурив глаза. Он еле сдерживался, чтобы не сжать её в своих объятиях и целовать у всех на виду.
— А я хочу выпустить на волю "дьяволёнка" и хорошенько его ублажить. Он такой сладкий, как рождественский леденец… — она прильнула к его уху, нашёптывая интимные подробности того, что хочет с ним сделать, от которых он расплылся в блаженной улыбке.
Обняв её за талию, Джер прошептал что-то в ответ и её глаза загорелись от возбуждения ещё сильнее. Но их милые перешёптывания прервал Генри.
— Вот вы где прячетесь, — улыбнулся он вежливой улыбкой.
— Вовсе мы не прячемся, Генри. Мы пришли выпить виски. А то от этих пузырьков у меня голова кружится, — рассмеялась Эби, не отстраняясь от Джеральда, который держа её за талию, прижимал к себе.
— Мистер Райс, я хотел спросить. Вашего отца звали Иэн Бартоломью Райс, верно?
Эби почувствовала, как мышцы Джеральда напряглись и посмотрела на его лицо. Его карие глаза потемнели от возбуждения и сверкали недобрыми огоньками на Генри. А на лице Генри была торжествующая улыбка от того, что он смог зацепить Джеральда за больное место. Но выдержка у мистера Райса была железная.
— Верно, мистер Коллинз, — твёрдым голосом ответил он.
— Как жаль, как жаль, мистер Райс. Такая трагедия. Я вам сочувствую, — изображая искреннее сожаление, сказал Генри. — Такой удар по вашему будущему и вашей семье.
— Не стоит, мистер Коллинз. Это было очень давно. Уже слишком много лет прошло, чтобы выражать сочувствие, — спокойно ответил Джеральд, но по-прежнему был напряжён, а блеск в глазах выдавал бушующий в нём гнев.
Эби поняла, что это связано с семьёй Джеральда и что упоминание об этом ему очень неприятно. «Потом расскажет, если захочет», — подумала она, не собираясь терзать его расспросами.
— Мы уезжаем, Генри. Не давай скучать гостям, — положив руку ему на предплечье, сказала Эби.
— Всего доброго, мистер Коллинз, — попрощался Джеральд, уводя Эбигейл под руку.
— Доброй ночи, мистер Райс, — проводил его Генри взглядом полным ревности и сжимая челюсти. — Ночи с Эбигейл, — процедил он сквозь зубы, чтобы никто не услышал.
В душе у Генри всё кипело от злости: «Нашла себе новую игрушку и посмела притащить его на наш приём. Да кто он вообще такой?! Ноль! Ничего, она наиграется и бросит его, как и остальных, а я всегда буду рядом», — успокаивал он себя.
Эби с Джеральдом вышли на улицу и остановились у входа, ожидая машину.
— Не бери в голову, Джер, он просто влюблён в меня, вот и ревнует, — сжала она свои пальчики на его руке.
— Я уже понял. И ты не хочешь спросить о чём Генри говорил? — внимательно посмотрел в её глаза.
— Захочешь, сам расскажешь. Не люблю лезть в душу с расспросами.
— И почему он продолжает на тебя работать? На что-то надеется или ты не отпускаешь от себя преданного слугу? — иронично спросил Джеральд. — Мне кажется это странным.
Подъехала машина и Джеральд, открыв дверь, посадил Эби, и, обойдя машину с другой стороны, сам сел.
— Почему странно? — поинтересовалась Эби. — Он хороший работник, предан компании, профессионал. Несмотря на то, что он молод, он был правой рукой отца, был в курсе всех дел в компании. Отец доверял ему, а когда я осталась одна, мне больше некому было довериться. Генри очень сильно помог мне. У нас с ним никогда ничего не было, если ты это имеешь ввиду. Он вообще признался мне в своих чувствах неделю назад.
— Я имел ввиду то, что, когда мужчина влюблён, очень тяжело находиться близко к объекту обожания, не имея к нему доступ. В добавок, ещё и наблюдать, как она появляется в обществе с другим мужчиной. Он что мазохист? — рассмеялся Джеральд.
Эби тоже рассмеялась и обратилась к водителю:
— Мэтью, езжай на Стрэнд и глазки закрой.
Водитель улыбнулся в зеркало и молча закрыл шторку салона. Эби чувственно поцеловала Джеральда. Как же долго она ждала этого момента, чтобы прильнуть к нему, ощутить вкус его губ, его запах. Она поняла, что изнывает от жгучего желания отдаваться этому мужчине снова и снова, ощутить его силу и его страсть.
— Должна тебе признаться, что от части из-за этого я тебя и пригласила сегодня, — улыбнулась она. — Чтобы меня никто не донимал своими ухаживаниями.
— Ах вот как? А я подумал, что влюбилась, — иронично сказал Джеральд.
— Но это только отчасти. На самом
