МАТЬ ПЛАЧЕТ, ПРЯЧА ЛИЦО В ПЛАТОК. ОНИ ПРОХОДЯТ МИМО.
РАВ АШЛАГ СМОТРИТ ИМ ВСЛЕД.
ВДРУГ ОТЕЦ РИВКИ ОСТАНАВЛИВАЕТСЯ И ИЗДАЛИ КРИЧИТ ЕМУ.
Ты сломал ей жизнь, тебе плевать на твоих детей, ты не еврей, ты выродок. Мы вычеркиваем вас из нашей памяти. Не было у нас дочери, нет тебя. Все!
МАТЬ РЫДАЕТ В ГОЛОС.
ОТЕЦ ПРИКАЗЫВАЕТ ЕЙ ИДТИ ЗА НИМ. ОНА УСПЕВАЕТ СКАЗАТЬ:
Пожалей ее… хоть немного!
•
РАВ АШЛАГ ВХОДИТ В ДОМ. ПУСТЫЕ СТЕНЫ, ПУСТАЯ КОМНАТА.
В ЦЕНТРЕ КОМНАТЫ СЛОЖЕНЫ НЕМНОГОЧИСЛЕННЫЕ ОСТАВШИЕСЯ ВЕЩИ,
И НА НИХ СПИТ СТАРШИЙ СЫН БАРУХ. РИВКА ВСТАЕТ НАВСТРЕЧУ МУЖУ.
Ривка. Я смогла все продать. Правда, за гроши, но все-таки продала. Так что мы готовы. (Она вглядывается в лицо Юды.) Ты выглядишь странно.
Рав Ашлаг. Я не смог им ничего объяснить.
Ривка. Давид и Браха пока останутся у родителей. Они так хотели ехать с нами, но как мы можем их взять?!
Рав Ашлаг. Не волнуйся. Мы заберем их потом, когда устроимся!
Ривка. Но они так хотели ехать с нами!
Рав Ашлаг (он в своих мыслях). Я никому ничего не могу объяснить. Ни друзьям, ни врагам, ни учителям. Никому.
Ривка. Мне так тяжело оставлять детей здесь.
Рав Ашлаг. Они не слышат меня. Ну как им объяснить?!
Ривка. У меня нехорошие предчувствия, Юда.
Рав Ашлаг. Они не верят мне. Я словно об стенку бьюсь!
РИВКА МОЛЧА СМОТРИТ НА НЕГО.
Рав Ашлаг. Как мне объяснить им, как?!
РИВКА ДЕЛАЕТ К НЕМУ ШАГ. ОНА ЛОВИТ ЕГО ВЗГЛЯД. ВЗДЫХАЕТ И ТИХО ГОВОРИТ:
Ты все объяснил им. Это они не услышали тебя.
РАВ АШЛАГ ВИДИТ ПЕРЕД СОБОЙ ЛИЦО РИВКИ. ОНА КИВАЕТ ЕМУ, УСПОКАИВАЯ.
Я у входа встретил твоих родителей, – вдруг говорит он ей.
Они простые люди, не сердись на них, – отвечает Ривка.
Я не сержусь, я их понимаю.
ОН ПРОХОДИТ В КОМНАТУ, ОГЛЯДЫВАЕТ ПУСТЫЕ СТЕНЫ.
РИВКА СКЛОНЯЕТСЯ НАД ВЕЩАМИ, ДОВЯЗЫВАЯ УЗЛЫ, ВИДИТ НА ПОЛУ МАЛЕНЬКУЮ ИСТРЕПАННУЮ КУКЛУ, СДЕЛАННУЮ ИЗ НИТОК.
ПОДНИМАЕТ ЕЕ И ВДРУГ ВЫПРЯМЛЯЕТСЯ. И ГОВОРИТ В СПИНУ РАВУ АШЛАГУ.
Вот ты говоришь, тебя не услышали. Но они и не могли услышать тебя.
РАВ АШЛАГ ОБОРАЧИВАЕТСЯ К НЕЙ.
Ты должен понять их, – говорит она. – Они живут в этом мире, и у них есть простые желания этого мира: работать, молиться, иметь семью, детей, внуков, держаться вместе, как это и было столетиями, как и повелел нам Творец. А ты хочешь отобрать у них это.
ГЛАЗА РИВКИ НАПОЛНЯЮТСЯ СЛЕЗАМИ.
И они правы, что не хотят отдавать тебе то малое, что у них есть. Прости, что я говорю тебе это, но они простые люди, а ты великий. Им не понять тебя, не понять этих твоих слов. Нельзя соединиться с Творцом, Юда. Оставь их в покое. И извини… что я не с тобой сейчас.
В КОМНАТЕ НАСТУПАЕТ ТИШИНА.
СЛЫШНО ТОЛЬКО ОБРЫВИСТОЕ ДЫХАНИЕ РИВКИ. ОНА ЕЛЕ СДЕРЖИВАЕТСЯ, ЧТОБЫ НЕ РАЗРЫДАТЬСЯ.
Рав Ашлаг. Жалеешь, что вышла за меня?
Ривка. Никогда в жизни я не пожалею об этом.
РАВ АШЛАГ ДЕЛАЕТ К НЕЙ ШАГ, ОБНИМАЕТ.
ТАК ОНИ И СТОЯТ ПОСРЕДИ ПУСТОЙ КОМНАТЫ. ТИХИЙ ВЕЧЕР ЗА ОТКРЫТЫМ ОКНОМ.
РИВКА УСПОКАИВАЕТСЯ В ОБЪЯТИЯХ МУЖА И СИЛЬНЕЕ ПРИЖИМАЕТСЯ К НЕМУ.
СЛЫШИТСЯ СТУК В ДВЕРЬ.
В КОМНАТУ ОСТОРОЖНО ВХОДЯТ
УЧЕНИКИ РАВА АШЛАГА – МОЛОДЫЕ И ПОЖИЛЫЕ ЕВРЕИ. РИВКА ОТХОДИТ В СТОРОНУ.
УЧЕНИКИ МОЛЧАТ
И СТАРАЮТСЯ НЕ ВСТРЕЧАТЬСЯ ВЗГЛЯДОМ С РАВОМ АШЛАГОМ. ПОЗАДИ ВСЕХ ПРЯЧУТСЯ ЗА СПИНАМИ ХАИМ И АРОН.
Пожилой ученик. Мы пришли сказать тебе, что не сможем поехать с тобой в Эрэц Исраэль.
РАВ АШЛАГ МОЛЧА СМОТРИТ НА НИХ.
Пожилой. Мы верим тебе, ты Великий Учитель, но мы не можем идти против решения общины.
РАВ АШЛАГ КАЧАЕТ ГОЛОВОЙ, ДОЛГО МОЛЧИТ.
Голоса. Прости нас.
Рав Ашлаг. Я не могу увезти вас насильно. Если бы мог, я бы стал перед вами на колени и умолял бы вас ехать со мной. Но я знаю, что вы не услышите. Творец залепил ваши уши воском (молчит). Нам всем придется перенести большие страдания, вы слышите, что я вам говорю?!
Голоса. Слышим.
Рав Ашлаг. И не верите мне?
Голоса. Верим.
Рав Ашлаг. И не едете?
Пожилой ученик. Мы не можем! Здесь наши родные, мы все так завязаны друг на друге, ну ты же сам знаешь, евреи…
Рав Ашлаг. Эх, евреи, евреи… (К Арону и Хаиму.) А вы, что вы там прячетесь за спины?
АРОН И ХАИМ ТОПЧУТСЯ,
НЕ В СИЛАХ ПОДНЯТЬ ГЛАЗА НА РАВА АШЛАГА. ВДРУГ ХАИМ РЕШИТЕЛЬНО ВСТРЯХИВАЕТ ГОЛОВОЙ.
Хаим. Я еду!
ВСЕ ПОВОРАЧИВАЮТСЯ К НЕМУ.
ОН СЖИМАЕТ РУКУ В КУЛАК И ВЗМАХИВАЕТ ЕЮ С КРИКОМ.
Хаим. Я еду! Еду! Я не останусь здесь! Я еду с нашим Великим Учителем, а вы оставайтесь, если хотите!.. (Оглядывает всех.) А я еду! Да, еду!
ОН ТЯНЕТ АРОНА ЗА РУКАВ.
Хаим. Арон! Поехали!..
Пожилой еврей. Арон никуда не поедет.
Хаим. Арон, не слушай никого!
Пожилой. Арон, ты остаешься. А если пикнешь, то знаешь, что будет: ты не получишь и золотого, все состояние твоего дядюшки мы раздадим нищим, ты понял?..
Хаим. Арон, мы едем!
Пожилой еврей. Нет, Арон, ты остаешься.
Хаим. Ты будешь жалеть об этом, Арон!
Арон (вздохнув тяжело). Я не могу ехать.
Хаим. Ты будешь миллионером, Арон, но самым несчастным миллионером на свете, потому что ты не поехал за равом Ашлагом.
Рав Ашлаг. Хаим, ты идешь домой собираться, я жду тебя через два часа. (Обводит всех взглядом.) Только не проклинайте Творца, когда Он придет за вами.
•
ВЕЧЕР.
ТЕЛЕГА С ВОЗНИЦЕЙ МЕДЛЕННО ДВИЖЕТСЯ ПО НЕРОВНОЙ ДОРОГЕ.
НА ТЕЛЕГЕ РАВ АШЛАГ С ЖЕНОЙ, СЫН БАРУХ ШАЛОМ И БЕЗЗАБОТНЫЙ ХАИМ С БУТЫЛКОЙ ВОДКИ В РУКЕ, ВЕСЕЛЫЙ И СВОБОДНЫЙ.
ТО И ДЕЛО ОН ОТПИВАЕТ ПО ГЛОТКУ ИЗ БУТЫЛКИ И ТУТ ЖЕ, МОРЩАСЬ,
ЗАЕДАЕТ ВОДКУ КУСКОМ ХЛЕБА И ЛУКОВИЦЕЙ.
ЛЮДИ СМОТРЯТ НА НИХ. КТО-ТО ОСТАНАВЛИВАЕТСЯ,
КТО-ТО УКАЗЫВАЕТ ПАЛЬЦЕМ, КТО-ТО СТОРОНИТСЯ. ВОЗНИЦА МОЛЧИТ.
Хаим. Прощай, Варшава, навсегда! Прощай, мы едем в Эрэц Исраэль!
РАВ АШЛАГ БЕРЕТ У НЕГО БУТЫЛКУ, ПЬЕТ И ПЕРЕДАЕТ ЕЕ СЫНУ.
ТОТ ОТПИВАЕТ ГЛОТОК,
МОРЩИТСЯ И ПЕРЕДАЕТ ДАЛЬШЕ ВОЗНИЦЕ. ВОЗНИЦА ДОПИВАЕТ ВСЕ ДО ДОНЫШКА
И КРЯКАЕТ ОТ УДОВОЛЬСТВИЯ. РИВКА УЛЫБАЕТСЯ, ГЛЯДЯ НА НИХ.
Рав Ашлаг (вознице). Что-то ты молчишь сегодня?
Возница. Не знаю, что и прочитать на такой случай.
Рав Ашлаг. Не может быть никакой печали, если связан с Творцом. Вспомни, что говорил твой сын, Моше: «Творец – Он Единственный, Единый, и от Него исходит только добро».
Возница. Хорошо мне с вами.
Хаим (заплетающимся языком). Ну так поехали с нами, поехали, а?!
Возница. Не могу я. На кого я Моше брошу? Я и место рядом с ним приберег. Холодно ему одному лежать.
ВОЗНИЦА ДЕРГАЕТ ВОЖЖИ,
ВЕСЕЛО ПРИКРИКИВАЕТ НА ЛОШАДКУ И ВДРУГ НАЧИНАЕТ ЧИТАТЬ.
«Опасающийся ветра – не посеет, наблюдающий за тучами – не сожнет…»
РАВ АШЛАГ ПОДХВАТЫВАЕТ ЭТИ СЛОВА ИЗ «ЭККЛЕЗИАСТА», И ВОТ ОНИ УЖЕ ВДВОЕМ РАСПЕВНО ЧИТАЮТ,
ВОДЯ РУКАМИ В РИТМ СЛОВАМ:
«С утра сей семя свое и вечером не давай отдыха руке своей…»
И ВОТ УЖЕ К НИМ ПРИСОЕДИНЯЕТСЯ И ХАИМ.
