«…построить за рекою Яузою противу Немецкой слободы в пристойном месте гошпиталь для лечения болящих людей. А у того лечения быть доктору Николаю Бидлоо, да двум лекарям, Андрею Репкину, а другому – кто прислан будет; да из иноземцев и из русских, изо всяких чинов людей, – набрать для аптекарской науки 50 человек; а на строение и на покупку лекарств и на всякие к тому дела принадлежащие вещи, и доктору, и лекарям, и ученикам на жалованье деньги держать в расход из сборов Монастырского приказа».
Основателем и первым главным доктором Московского госпиталя стал упомянутый в Указе Николай Ламбертович Бидлоо, сын известного амстердамского врача, выпускник Лейденского университета. Приглашенный в Россию в 1702 году, он в должности лейб-медика сопровождал Петра I в военных походах. Русский царь отличался завидным здоровьем, и Бидлоо, видя, что ему при государе нечего делать, запросился домой.
Но талантливого медика и хорошего организатора отпускать не хотели, предложив ему создать и возглавить тот самый «гошпиталь для лечения болящих людей».
Бидлоо руководил медицинским учреждением почти 30 лет. Первое время госпиталь размещался в большом деревянном здании и занимал ряд других строений на берегу Яузы, в которых были помещения для больных и для студентов, учебный класс, аптека, анатомический театр. Рядом расположился ботанический сад, в котором выращивались лекарственные растения. При госпитале открыли первую в России Госпитальную школу для подготовки врачей «из природных россиян». Согласно историческим сведениям, уровень обучения в этой школе был весьма высок и не уступал программам западноевропейских университетов. Основанный протестантом Николаем Бидлоо более 300 лет назад первый государственный российский «гошпиталь» сегодня является Главным военным клиническим госпиталем имени академика Н.Н. Бурденко Министерства обороны Российской Федерации.
Герхард Мюллер: великий российский историк
В 1725 году в Российскую империю переезжает из Вестфалии Герхард Мюллер (Федор Миллер), выходец из протестантской пасторской семьи, получивший на родине прекрасное образование. Его определяют трудиться в Императорскую Академию наук и художеств в Санкт-Петербурге, где он преподает в гимназии и редактирует газету «Санкт-Петербургские ведомости».
Через пять лет Мюллера назначают профессором истории Академии, он путешествует по Европе, зазывая на работу в Россию иностранных специалистов, затем целое десятилетие проводит в Сибири, изучая архивы, археологические памятники, нравы и обычаи живущих там народов.
В 1747 году Мюллер принимает российское подданство, а через два года выступает в Академии с речью «Происхождение народа и имени российского», где приводит свои аргументы в пользу норманнской теории, согласно которой варяги, призванные около 862 года на русское княжение и давшие начало древнерусской княжеской династии Рюриковичей, были скандинавами, норманнами. Резко против этой теории, а значит и против Мюллера выступил великий российский ученый Михаил Ломоносов. Между ними разгорелся нешуточный конфликт, в итоге Мюллера наказывают – печатное издание речи уничтожают, а самого ученого на год понижают в должности.
После скандала Мюллер пишет выдающийся труд «Описание Сибирского царства», чем вносит большой вклад в изучение восточных земель империи. До конца жизни он неустанно трудится на благо российской науки, ведет переписку с заграничными учеными, принимает участие в составлении Вольтером истории царствования Петра I, редактирует различные издания. Из-под его пера выходят исторические работы, посвященные формированию государства на Руси, главнейшие из которых – «О летописце Несторе», «О начале Новгорода и происхождении российского народа», «Известие о запорожских казаках», «Опыт новой истории о России». Мюллер тщательно изучает историю восстания Емельяна Пугачева и в итоге собирает по нему большой архив мемуаров и иных документов, получивший название «Пугачевский портфель Мюллера».
Труды Мюллера и сегодня представляют большую ценность для отечественной науки, поэтому немецкий протестант по праву считается одним из выдающихся отечественных историков.
Величайший математик Леонард Эйлер
Протестанты подарили России многих выдающихся личностей. Одной из них является гениальный математик, выдающийся физик и механик, теоретик музыки, академик Санкт-Петербургской, Берлинской, Туринской, Лиссабонской, Парижской и Базельской академий наук Леонард Эйлер. Как и Мюллер, он был выходцем из династии протестантских (реформатских) пасторов и с юношества увлекся теологией, но все же математика захватила его основное внимание. Половину своей невероятно плодотворной научной жизни – Эйлер является автором более чем 850 работ, включая десятки монографий, и за это его называют «Бахом от математики» – ученый провел в России, внеся неоценимый вклад в становление отечественной науки. Выучив русский язык за год, он почти сразу же часть своих трудов стал создавать на нем. Вообще XVIII век в математике считается веком Эйлера. Ведь именно он впервые объединил в единую стройную систему математический анализ, геометрию и тригонометрию, алгебру, теорию чисел и другие точные дисциплины. Его до сих пор считают непревзойденным алгоритмистом, то есть математиком, который изобретает алгоритмы для решения задач специальных видов. До сих пор значительная часть математики в учебных заведениях преподается «по Эйлеру» практически без изменений. Ученый писал свои великие научные труды так же легко, как опытные писатели пишут письма друзьям.
«Эйлер был первым ученым в западной цивилизации, кто стал писать о математике ясным и легким для чтения языком», – говорит о нем историк науки Клиффорд Трусделл.
Доминик Араго отмечает: «Эйлер вычислял без всякого видимого усилия, как человек дышит или как орел парит над землей». Сохранилась удивительная история про то, как два студента, получив в ходе долгих и сложных вычислений разные результаты в 50-м знаке, обратились к великому математику за помощью, тот при них в уме проделал расчеты и подсказал правильный результат.
Эйлер развивал науку не только в России. К примеру, он возродил к жизни духовно издыхающую Берлинскую академию. Но пригласивший его в Германию Фридрих Великий больше любил лощеных придворных, чем гениального, но скромного и простого в общении математика. Ближе к концу жизни Эйлер, получив любезное приглашение от Екатерины II, вернулся в Россию, где его встретили как члена королевской фамилии, предоставив полностью меблированный дом для обширной эйлеровской семьи. О научных достижениях Эйлера написано громадное количество книг. Но мало кто говорит о том, что, забросив свое юношеское увлечение теологией как наукой, Эйлер до конца дней своих сохранял живую веру во Христа, оставаясь верным христианином-протестантом. Из жизни он ушел, как говорится в Священном Писании, «насыщенный днями»[39].
