это второе имя. Теперь подробности быстрее всплывают в моей памяти.
Мама вздыхает. Она работает на ноутбуке. Отхлебывает что-то из чашки, кривится, снова опускает голову, печатает дальше. Некоторое время я смотрю на то, что она набирает, но там какая-то медицинская скукотища.
Поэтому я поворачиваюсь и просто смотрю ей в лицо.
Моя мамочка.
9
ШЭЙ
После школы Иона возвращается в Киллин вместе со мной на школьном автобусе. Она брюзжит, пока мы вдвоем на моем велосипеде едем из города вверх по бесконечному подъему на холм, и тогда я предлагаю ей поменяться местами и самой крутить педали. Она верещит и цепляется за меня, когда мы несемся от главной дороги по аллее вниз, к моему дому; возле него я в самый последний момент резко торможу.
— Ты, должно быть, решила убиться, — ворчит она.
Прислоняю велосипед к стене дома; не перестаю удивляться, что здесь нет необходимости приковывать его к чему-нибудь на замок, не то что в Лондоне. Что ж, мой дом на самом деле в глуши.
Маминой машины нет, мы предоставлены сами себе. Отлично.
Отпираю дверь, в прихожей на ходу почесываю живот Будде; Иона в нетерпении идет за мной.
— Теперь мы одни, рассказывай! Что происходит?
— Да-да, обещала, значит, расскажу. Но сначала нужно найти мой телефон, чтобы вернуть твой.
— Где ты его в последний раз видела?
— Э…
— Когда ты им в последний раз пользовалась?
Пока мы бродим по дому, она набирает мой номер; звонка не слышно. Батарея, должно быть, разрядилась.
Ищем целую вечность: на полках и столах, под книгами и диванными подушками, за мебелью. В моем письменном столе, под кроватью, в карманах одежды. Наконец Иона обнаруживает телефон в кармане джинсов, которые я вчера бросила в корзину для стирки.
— Так, беру это дело в свои руки, — заявляет она, помахивая трубкой. — Отправить его в стирку заодно с твоими грязными носками — это слишком.
— О чем ты?
— О приложении для поиска телефона. Я связываю твою трубку с моей, чтобы с помощью моего телефона можно было найти твой. Если — я хотела сказать, когда — ты потеряешь его снова, его местонахождение появится на карте в моем телефоне. Дай мне зарядку и назови свой пароль.
— Ладно. — Нахожу зарядное устройство, называю пароль, она загружает и устанавливает приложение.
Потом я отправляю сообщение Каю: «Привет, телефон нашелся!»
Минутой позже звучит ответный сигнал. Кай написал: «Держи его под рукой, Шэй. Кто знает, когда он может понадобиться. Давай договоримся на завтра. Когда у тебя закончатся уроки и где ты будешь? Я тебя там встречу. К.;-**>
Два поцелуя. Может, он всегда ими заканчивает сообщение. А может, и нет. Когда в ту ночь он написал мне из Ньюкасла, их не было.
— Лыбишься на телефон, как недалекая, — замечает Иона.
— А?
Она выхватывает его.
— A-а, понятно. И он будет встречать тебя после школы, так? Кто этот К? И это настоящие поцелуи или обычная отписка? Вижу, что ты рассчитываешь на настоящие. Рассказывай все.
— Только дай мне ответить ему. — Я набираю: «Старшая школа Макларена», прикидываю время на то, чтобы сменить школьную форму на повседневную одежду, и пишу про перекресток возле школы. Колеблюсь, потом заканчиваю сообщение: «Ш.;-**», И нажимаю отправить.
Иона смотрит через мое плечо и завывает от смеха.
— Что?
— Ты слишком торопишься, Шэй.
— О чем ты?
— Автокоррекция. Она изменила твой текст. — Она хохочет так, что не может говорить, и у меня сердце ухает в желудок.
Смотрю на дисплей. Мое сообщение заканчивается словами: «увидимся Секси».
— О. Боже. Мой. — В ужасе гляжу на Иону.
— Прости за хохот. Просто это… это так… — И она сотрясается от неудержимого смеха.
— Мне нужно отправить еще одно сообщение и объяснить, что это была автокоррекция?
Она пожимает плечами.
— Это привлечет его внимание. Может, он и не заметил.
— Я не могу так оставить, не могу. — Задумавшись на секунду, отправляю: «Там должно быть «Ш.:-**».
Через секунду мой телефон сообщает: Проклятие.
Иона опять заглядывает через плечо.
— Он с тобой флиртует, вот что.
— Нет. Просто шутит.
— Он так флиртует, — настаивает Иона. — Ладно. Пожалуйста, всю историю.
— Ты должна пообещать, что не поместишь это ни в школьную газету, ни в свой блог, ни куда-нибудь еще. — У Ионы есть блог под псевдонимом «Встряска», и она, как начинающий журналист, в вечной погоне за сенсациями.
Иона вздыхает, крестит себе пальцем сердце.
— Обещаю. Теперь давай.
И я рассказываю, начиная с того, как ударила Дункана коленом в магазине — эта сцена вызывает у нее огромное удовлетворение, и она снова и снова заставляет меня описывать, как он рухнул на пол, — и заканчивая обнаружением листовки, звонком Каю и последующими событиями. Но еще я заканчиваю историю прощальными объятиями с Каем в кафе. Опускаю то, как Дунан меня схватил, как Кай избил его, а потом отвез меня домой и сидел, держась за мою руку. Некоторые вещи я хочу сохранить для себя, чувствую в этом потребность.
— Значит, на снимке в газете тот самый человек, с которым ты видела сестру Кая?
— Да.
— И твое любовное свидание включает визит и разговор в полиции? Не самое приятное место для встречи.
Я закатываю глаза.
— Точно.
— Снимок из газеты еще у тебя?
Достаю из кармана кусок газеты и протягиваю Ионе. Она изучает фотографию.
— Какая досада, что он мертв. На вопросы покойники не отвечают.
В этот вечер, когда брат Ионы увозит ее и мама возвращается домой, мы садимся вдвоем перед телевизором и ужинаем. Новая привычка, появившаяся после катастрофы на Шетлендах.
На экране продолжают выдвигать предположения о том, что могло вызвать взрывы. Как раз перед тем, как нефтехранилище взлетело на воздух, в районе отметили сейсмическую активность. Но рассказы некоторых очевидцев указывают на то, что взрывы начались где-то еще, не в хранилище, и эксперты спорят о том, могло ли землетрясение вызвать разрушения такого характера. Далее следуют исполненные трагизма сообщения о погибших, истории чудесного спасения и героизма спасателей, за которыми так любят охотиться репортеры.
Затем новости из Абердина:
— Только что стало известно о случаях заражения новым, особо опасным штаммом гриппа, сообщают из Абердина. С завтрашнего дня в качестве меры предосторожности в регионе закрываются школы. Людям рекомендуют без крайней необходимости не совершать поездки в данный район.
Мама качает головой.
— Уж не поэтому ли ничего не слышно от Дэйви? Может, они все заболели гриппом? — У нее озабоченное лицо.
— Ну и что, даже если и заболели. Сколько раз я болела гриппом? — Кажется, ко мне устремляются
